Магистр - Евгений Малинин

Впрочем, после происшествия с настоятелем мой завтрак-обед быстро закончился. Я последний раз прихлебнул из бокала вина, вытер губы салфеткой и начал подниматься из-за стола. Злат тут же оказался позади кресла и успел его отодвинуть. Я кивком поблагодарил его за услугу и, кивнув на оставшиеся на столе продукты, задумчиво проговорил:

– Мы, пожалуй, прогуляемся по окрестностям, пока пищеварение уважаемого отца-настоятеля не придет в норму. Так что ты запасись несколькими бутербродами – у меня сегодня необычайно хороший аппетит…

Злат, вытянувшись передо мной в струнку и посверкивая смеющимися глазами, уважительно спросил:

– А вина с собой брать, господин?…

– Конечно… – бросил я в ответ и отошел к большому, почти во всю стену окну.

За моей спиной коротко прошелестела суета, и рядом возник Злат со свертком и большой фляжкой в руках. Вся его фигура выражала готовность последовать за мной на запланированную прогулку.

Мы вышли из обеденной залы в короткий коридор, который, как оказалось, заканчивался дверью, ведущей на маленький задний дворик. Быстро пройдя двор, Злат распахнул небольшую калитку и мы оказались в огромном, хорошо ухоженном саду.

Чисто выметенные дорожки петляли между почти облетевших фруктовых деревьев, уходя все дальше и дальше от здания монастыря. Мы двинулись по первой попавшейся тропинке, и я кивнул на сверток и фляжку:

– Это я для тебя захватил, так что не стесняйся…

Злат понимающе улыбнулся и, свинтив крышечку с фляги, хлебнул вина. Затем, довольно крякнув, он выудил из свертка здоровый бутерброд с толстым куском копченого сала и принялся с аппетитом жевать.

Моя хорошо поевшая тень пошла по тропинке, сопровождаемая чавкающим монахом, а я поспешил в Благословение Хэлфа.

Я шел по каменному полу темного подземного хода совершенно бесшумно. Монах, который меня сопровождал, несколько раз внезапно останавливался, надеясь, по-видимому, что я в темноте наткнусь на него, а может, он просто прислушивался, пытаясь различить мои шаги. Таким образом мы двигались по тоннелю уже довольно долго. Ход, по которому мы шли, постепенно понижался, однако дышалось в нем совершенно свободно и воздух был прохладен и сух. Я понял, что без мощного заклинания такую вентиляцию вряд ли можно было организовать.

Мы миновали несколько деревянных дверей, и я с удивлением обнаружил, что на них наложены заклятия, по силе лишь немногим уступающие наговору на входной двери.

«Неужели ловики все-таки проникают внутрь лабиринта? – подумал я. – Но тогда входная дверь со всем своим волшебством теряет всякий смысл…»

Наконец мой провожатый остановился у довольно своеобразного гранитного выступа, сильно сужавшего и без того неширокий коридор.

С минуту Гарт стоял перед этой каменной глыбой, положив на нее обе ладони и словно к чему-то прислушиваясь, а затем этот здоровенный кусок гранита совершенно бесшумно пополз в сторону, открывая новое темное ответвление лабиринта.

Но этот коридор был длиной всего в пару метров и оканчивался простой дощатой дверью, которая, негромко скрипнув, распахнулась от простого толчка. За ней открылась огромная пещера, посреди которой потрескивал небольшой костерок. На камне рядом с огнем сидел древний старик с совершенно лысой головой и длинной, почти до пояса, белой бородой. Он задумчиво глядел в огонь и не поднял головы, даже когда мы подошли совсем близко.

Мы остановились в двух шагах от старца и около минуты стояли молча, ожидая, когда он заметит нас. Наконец Гарт, выдвинувшись чуть-чуть вперед, едва слышно пробормотал:

– Отец-настоятель, я привел гостя…

Старик даже не пошевелился, но в моей голове неожиданно раздался тихий усталый голос:

– Значит, ты и есть тот, кого мы ждем?…

– Да, я тот, кого вы ждете… – так же мысленно прозвучал мой ответ.

Старик покачал лысой головой, и я снова услышал:

– Значит, мы выполнили свое предназначение?…

– Только если я смогу вступить на свой Путь… – молча ответил я. – Скажи мне Слово…

И тут старик-настоятель поднял наконец голову.

– Ты же знаешь, что сам должен услышать его… – Губы настоятеля Соро не шевелились, но я совершенно явственно слышал его слова. Стоящий рядом со мной Гарт почтительно ожидал начала разговора, даже не подозревая, что тот давно идет.

– Гарт проводит тебя в келью для гостей, а тебе надо только слушать. Тогда рано или поздно ты услышишь Слово. А я почему-то верю, что ты найдешь Серый Путь к Седой скале…

Я отступил на шаг, словно меня толкнули в грудь, Слово было сказано! Оно было сказано сразу и целиком! Больше в этом монастыре мне делать было нечего, однако мое любопытство взяло верх, и я спросил вслух:

– Отец-настоятель, почему в лабиринте твоего монастыря нельзя зажигать свет?

Гарт вытаращил на меня глаза, пораженный моей наглостью, а настоятель, неожиданно улыбнувшись, разлепил наконец губы и произнес голосом, который я только что слышал:

– Это и есть благословение Хэлфа. Дело в том, что в лабиринтах нашего монастыря до сих пор бродят остатки горного народа… Если зажечь свет, они могут выйти на него… – Он еще раз как-то горько улыбнулся и добавил: – Выйти слишком рано… Поэтому свет в переходах нашего монастыря сможет зажечь и сохранить только Серый Магистр – чародей, которого нам поручено ждать со своим Словом…

В этот момент Гарт отшатнулся от меня и посмотрел мне в лицо странным взглядом, в котором смешались ужас и восхищение. Или восхищение и ужас.

Настоятель между тем повернулся к своему монаху и приказал:

– Проводишь нашего гостя в гостевую келью, а после того как он отдохнет, познакомишь его с монастырем.

Гарт склонился в поклоне и тут же направился к выходу из покоев настоятеля. Я проследовал за ним и уже у самого выхода оглянулся. Настоятель Соро смотрел мне вслед, и на его лице были написаны… жалость и сострадание.

Мы снова оказались в подземном каменном коридоре. И тут я, щелкнув пальцами, зажег свой волшебный огонек. На этот раз Гарт только испуганно глянул на мерцающее сияние и, ничего не сказав, поспешил вперед.

И в этот момент я почувствовал, как мое истинное тело, почти онемевшее без движения в пещере над дорогой к Поднебесному, неожиданно испытало несказанное облегчение. Я не сразу сообразил, что это исчезла одна из моих теней. По-видимому, та, что обреталась в Стелящемся Потоке.

Я довольно ухмыльнулся, произнес формулу ликвидации этого своего дубля и собрался переместиться в Преклони Голову. Но в этот момент какая-то неведомая сила буквально выдернула мое сознание из дубля, я тут же оказался… на деревянном коньке крыши монастыря Брошенное Несчастье.