Великий Дракон Т-34 - Константин Клюев

– Ну что, Александр Великий, придется действовать ювелирно. Ты готов?

– Готов, господин майор! – Ковалев злобно ощерился и попытался сплюнуть. Не получилось: во рту пересохло. Курить хотелось невыносимо. Ковалев перевернулся на бок и отпил глоток из фляги.

Вдоль изгороди со стороны океана был отрыт неглубокий окоп, в котором до поры сидел в засаде Эрл Неринг и пара дюжин самых могучих самоверов, вооруженных мечами и укороченными стрелометами. Они должны были уничтожать рыцарей, которым все-таки удастся прорваться через колючую и смазанную жиром изгородь.

Если бы нападающие наладили переправу через изгородь сверху, то они должны были попасть под прицельный стрелковый огонь.

Над изгородью показался силуэт в шлеме, но тут же исчез, соскользнув обратно. Рыцарь изрядно покалечился об острые колья, о чем можно было судить по сдавленному вою. Затем показались сразу три шлема и тоже исчезли за изгородью со скоростью поплавка при поклевке. Через некоторое время над изгородью сразу в трех местах появились широкие, в три доски, и очень длинные мостки. Это были своеобразные качели – по ним рыцари должны были добежать до изгороди, служившей опорой, и перевалить качели своей тяжестью на другую сторону, набирая скорость для сокрушительной атаки.

Ковалев вдруг понял, что «качели» помогут рыцарям миновать окоп, и Эрлу придется стрелять из стрелометов в направлении пляжа, а там – самоверы.

– Вот черт! – Александр лихорадочно соображал, в то время как Виктор уже начал стрелять короткими очередями. Он удачно разнес в щепы пару мостков, поднявшихся над колючей линией, и сбил несколько фигур, готовых бежать с изгороди вниз. На открытом воздухе пулемет звучал совсем не так, как в танке. Ковалев положил руку на плечо Неринга: – Когда первая волна захлебнется, перейдем к камням. Пойду скажу Эрлу сдвинуться к роще. Будем стрелять в сторону изгороди и в сторону пляжа. Зажмем их перекрестным огнем. Тогда своих не зацепим. А по центру, ближе к плотам, пусть выставит самых крепких ребят с копьями.

Капитан Ковалев пригнулся и побежал к изгороди. Первая волна захлебнулась. Рядом сердито прожужжала стрела. Ковалев прибавил ходу и скоро скатился в окоп. Эрл его внимательно выслушал и растворился в сумраке. Ковалев побежал по траншее и вскоре присоединился к Виктору. Пожар в деревне затихал, и багровая подсветка уже не оттеняла ограду, зато огромная луна вышла из сырой дымки и осветила мыс и пляж.

За изгородью со стороны глионского войска слышалась какая-то возня. Вровень с изгородью из темноты выкатились наскоро сколоченные вышки, чуть превышающие изгородь. На них стояли стрелки, защищенные плетеными щитами. Виктор усмехнулся и нажал на спусковой крючок. И щиты, и прятавшихся за ними стрелков сдуло с вышек свинцовой очередью. Из гнезд, устроенных охотниками-самоверами на скалистых обломках, за изгородь полетели стрелы. Жужжание и посвистывание стрел вскоре сменилось воплями раненых глионцев. Рыцари отступили на безопасное расстояние и затаились.

Александр и Виктор вернулись в танк.

– Я чувствую, что они сейчас пойдут по центру, будут рушить изгородь. Ваня, как только у изгороди произойдет какое-нибудь движение, запускай двигатель. Марис, заряжай осколочный. Виктор, что с патронами?

– Все в порядке, мой капитан! Немцы – народ экономный.

– Вот и молодцы, – Ковалев принялся снаряжать пустые магазины своего автомата, изредка поглядывая в сторону изгороди. – Марис, дай попить!

Марис протянул руку к объемистой оплетенной фляге и передал ее командиру. Во фляге оказался ежевичный йоль. Ковалев торопливо глотал живительную терпкую жидкость. Пока бутыль путешествовала из рук в руки, Александр бормотал про себя: «Ежевика, поживи-ка, ты возьми ее, поди-ка». Он перебирал слова, тасуя их, как карты в колоде. Стихов он не сочинял давно, но любви к рифмованным прибауткам и игре словами не утратил. «Когда кончится война, напишу несколько книг сказок, – Ковалев вытирал пот, заливавший глаза. – Нет, в жару пить нельзя, все сразу через кожу выходит». Он не сразу заметил, что ворчит во включенный ларингофон.

– Да, ты прав, я это понял еще в Египте, – подключился к разговору Виктор.

– Так ты еще и в Египте был? А что там делал? – Ковалев смутился, но тут же поддержал разговор.

– Да то же, что и здесь. Сидел в танке. Всего неделю, потом обратно в Европу отправили. То же самое. Пальмы, песок, море. Жарко.

– Так, может, мы в Египте? – обнадежился Ваня Суворин.

Марис только хмыкнул.

– Знаешь, Иван Акимыч, местное население на арабов совсем не похоже… – Ковалев рассеянно наблюдал за изгородью, серебрившейся отраженным лунным светом. – Да, господин майор?

– Да, товарищ капитан, все верно, – по голосу Неринга было слышно, что он улыбается. – Здесь народ больше на испанцев похож. А язык у них вообще фантастический!

– Ага, – поддакнул через бортовую связь Суворин. – А имена – заслушаешься. Даже Неринги есть!

Иван всхрюкнул от удовольствия.

– Напрасно смеешься, Акимыч, тут, если покататься, можно и Суворина, и Эмсиса отыскать, я так предполагаю, – капитану понравилась тема, причем он уже не боялся попасть в омут гибельных вопросов.

– Да, уж где-то точно есть Эмсис, Марта Эмсис, моя мама, – Марис вздохнул. – Знать бы направление, пешком бы пошел.

– Ну и взял бы тебя первый патруль, – Суворин был непреклонен в своей быстрой прямоте.

– Какой патруль, Ваня? Вот местные, глионцы, ни про Германию, ни про Советский Союз слыхом не слыхивали. А ты в школе про Глион учил?

Суворин обиженно засопел. Ответ созрел быстро:

– Мало ли, чего я не учил? Так теперь, значит, этого нет? Я не согла…

В этот миг за оградой грохнуло и вспыхнуло.

– Ага! Ваня, заводи! Они телегу с огнем об изгородь шарахнули!

Обильно политая маслом, изгородь быстро занялась огнем. Языки пламени весело разбегались в обе стороны.

– Ну, что? Начинаем концерт по заявкам бойцов! – Суворин возбужденно смотрел на пламя, держась за блестящие рычаги.

– Ваня, погоди. Когда они пройдут сквозь ограду, включаем фару. Потом – осколочные и пулеметы. Виктор, следи за изгородью слева и справа, они оттуда могут своими желтыми стрелами беды наделать, – Ковалев поспешно укутывал голову Вихрона, велев ему лежать спокойно и ничего не бояться.

Телега с камнями пробила пылающую ограду и завалилась в окоп. Через нее перебросили мостки, и в пролом хлынули пешие рыцари, окруженные малиновыми искрами. Несколько раз подряд громко гавкнуло орудие. Затарахтели и смолкли пулеметы. Башня наполнилась пороховой гарью. Ковалев увидел, что брешь в изгороди завалена телами в железных панцирях. Возле рощи изгородь пытались проломить тем же способом, но нападавшие не смогли как следует разогнать телегу, и горящая изгородь только немного подалась, но не разрушилась.

– Ваня, едем на левый фланг!

Эрла Неринга и его людей осыпали градом стрел, но легкие и прочные щиты надежно защищали самоверов. Ковалев открыл люк и приказал Эрлу забираться на броню. Самоверы быстро вскарабкались на панцирь Великого Дракона, прихватив тела двоих убитых.

– Ваня, к плотам! – Ковалев методично стрелял из пушки, наводя на верхний край изгороди.

Танк рванул с места, вздымая тучу серебрящегося песка. Возле центрального плота танк остановился и круто развернулся.

– Это – последний рубеж обороны. Приказываю начать погрузку на плоты. Мы будем уничтожать все, что движется. Эрл, забери стрелков со скал. Рыцарей слишком много, и стрел у них с запасом. Людей терять нельзя.

Эрл вскочил на коня и поскакал к каменным обломкам. Виктор Неринг взял у капитана Ковалева чешуйку и отправился руководить погрузкой. Его место возле пулемета занял Суворин.

На востоке разгорался новый пожар – занималась заря. От камней вернулся Эрл Неринг со стрелками-охотниками. Они обошлись без потерь, только один из самоверов повредил ногу, спускаясь со скалы.

Погрузка шла полным ходом. Животные заняли свои импровизированные стойла на плотах, но до этого им пришлось завязать глаза – ступать по дощатым сходням они отказывались.

Ковалев изредка стрелял прямой наводкой по изгороди, вернее, по ее остаткам. Виктор, вернувшийся на свое место возле пулемета, стрелял короткими экономными очередями.

– Хорошо, что они в доспехах не могут ползти, иначе нам бы пришлось туго, – раздался в наушниках экипажа голос Ковалева.

Рыцари упорно шли вперед, смыкая щиты и спотыкаясь об изуродованные тела павших. Встречая жесткий и страшный отпор по центру, рыцари и прячущиеся за ними стрелки обтекали страшного железного слона с флангов. Довольно быстро глионское войско достигло линии прибоя, и крылья начали неуклонно сближаться. Синее воинство шло слева, белые щиты заняли правый фланг.

– В клещи берут, командир, – Виктор говорил спокойно и буднично. – Нужно атаковать, иначе они обстреляют плоты своими ядовитыми штучками.