Топить в вине бушующее пламя печали - Priest P大
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В те годы Шэн Линъюань даже подумать не смел, что маленький дух меча когда-то станет для него кем-то большим, нежели братом.
Но повстречавшись вновь три тысячи лет спустя, они сразу же поругались. Они решали проблемы, разбирались с врагами и чуть было не расстались навек. Все невысказанные когда-то слова превратились в тонкие ветви бамбука1. А потом они с Сяо Цзи стали парой… Когда это произошло?
1 细枝末节 (xì zhī mò jié) — тонкая веточка и конечное коленце бамбука (обр. в знач.: мелочь, пустяк).
Глаза Шэн Линъюаня ярко вспыхнули в темноте, уголки рта слегка приподнялись:
— Неужели это имеет какое-то отношение ко мне?
Неудивительно, что, придя в себя, Сюань Цзи ничего не вспомнил.
Его Величество задумался: дух меча демона небес был выкован кровью и огнем. Придя в этот мир неполноценным, он вел себя по-детски наивно, но не мог же дух в действительности оказаться таким хрупким? В те годы Шэн Линъюань и сам был слишком юн, чувства часто путали его разум, поэтому Сяо Цзи удалось его одурачить. Линъюань так боялся за него, что не позволял Дань Ли задавать слишком много вопросов.
— Я же сказал, я не помню, — отозвался Сюань Цзи.
— Я тебе не верю, — вкрадчиво произнес Шэн Линъюань.
— Не создавай проблем. Нужно засыпать эту яму. Старина Ван с ребятами просидели в ловушке всю ночь, — обернувшись, парировал Сюань Цзи.
С этими словами он высвободился из чужой хватки и поспешно отошел на несколько шагов вперед, силясь убежать от нежеланного разговора. Оглянувшись, Сюань Цзи встретился взглядом с Шэн Линъюанем. Его Величество стоял, спрятав одну руку в карман, а вторую поднес к лицу, будто принюхиваясь. Здесь, где демоническая аура была особенно сильной, перо в его волосах светилось неимоверно ярко, рассеиваясь в тумане мягким ореолом. Казалось, будто черты Его Величества покрыты тонким слоем золота.
Сюань Цзи не мог разглядеть выражение его лица, но чувствовал, что улыбка в глазах Шэн Линъюаня была мягче, чем все, что он до этого видел.
— Старейшина. Всю жизнь я скрупулезно придерживался правил и никогда не говорил тебе ничего, что им бы противоречило. Так что именно ты принял за проявление недолжных желаний? — осведомился Шэн Линъюань.
Сюань Цзи невольно вспомнил тот день, когда меч демона небес впервые извлекли из ножен. Это был первый раз, когда он увидел Шэн Линъюаня. В прошлом дух меча смотрел на мир глазами Шэн Линъюаня. Тогда не существовало зеркал, дающих такое четкое отражение, да и Его Высочество не был одним из тех, кто часами любовался на свое отражение. Он лишь изредка заглядывал в мутное медное зеркало.
Сюань Цзи казалось, что он слишком хорошо знает этого человека и ему попросту подвернулась возможность взглянуть на него под другим углом. Но стоило духу меча открыть глаза, как он тут же провалился в омуты глаз Шэн Линъюаня, безвозвратно утратив возможность выплыть. Первое, что он сделал, так это закрыл от юного владыки людей свои мысли и опустошил море знаний.
— Это была любовь с первого взгляда, — процедил Сюань Цзи. Сквозь сжатые зубы его слова больше напоминали стоны боли.
Но то ли Шэн Линъюань действительно его не услышал, то ли специально переспросил:
— Что-что?
— Я сказал, что я… — Сюань Цзи закашлялся, прочистил горло и снова повернулся к яме. — Я… Просто… Мне просто было интересно взглянуть на твое лицо.
Даже без всех этих красивых речей Шэн Линъюань сразу понял смысл его слов. С минуту помолчав, Его Величество улыбнулся и добродушно отругал:
— Наглец.
— В те годы все было иначе. Обстановка в мире была нестабильной. Люди голодали, ходили бледные, как смерть, и чаще страдали дисплазией. За свою короткую жизнь я досыта насмотрелся на груды кривых арбузов и треснувших фиников2. Но однажды я увидел перед собой невероятно красивого человека. Я был ослеплен. А кроме того…
2 歪瓜裂枣 (wāi guā liè zǎo) — досл. кривые арбузы и треснутые финики, (обр. о непривлекательных людях или вещах; ни кожи, ни рожи).
Кроме того, учитывая их отношения в детстве и то, что Шэн Линъюань говорил о правилах, такие вещи казались Сюань Цзи противоестественными.
Как-то раз, когда Шэн Линъюань принимал ванну, маленький дух вырвался из ножен, дабы поторопить его. Они с детства делили одно сознание, им нечего было скрывать, и к тому же, что он там не видел? В тот день Шэн Линъюань, пусть и с трудом, но все-таки сделал вид, что в поступке духа меча не было ничего страшного. Но Сюань Цзи не унимался, и у Шэн Линъюаня не осталось выбора, кроме как вылезти из воды и, повернувшись к духу спиной, начать одеваться. Даже будучи некоронованным принцем, будущий владыка людей уже неплохо умел держать лицо.
Сюань Цзи действительно пришел поторопить Шэн Линъюаня. Дух меча хотел, чтобы Линъюань поиграл с ним, а все остальное его мало волновало. Но в какой-то момент все его внимание поглотила спина, быстро скрывшаяся под одеждой… Шэн Линъюань так торопился, что не успел как следует вытереться. Наспех накинутые одежды слой за слоем пропитались водой, и на спине юного принца расцвели цветы. С расплывшимися по ткани мокрыми пятнами и длинными волосами Шэн Линъюань казался совсем другим.
Но зачем же Сюань Цзи понадобился Шэн Линъюань? Юноша не помнил, куда они ходили, в тот день его разум был занят лишь мыслями о силуэте Линъюаня.
— Что «кроме»? — переспросил Шэн Линъюань.
— …кроме того, я не был слепым, — с горечью ответил Сюань Цзи. — Я видел, как люди и представители побежденных кланов бросали на тебя хищные взгляды. Каждый из них мечтал заиметь тебя в зятья.
Услышав эти слова, отставной император, некогда прославившийся «объединением людей», нисколько не расстроился. Напротив, его улыбка стала еще шире.
— Я ведь уже говорил: в те годы меня беспокоил только ты.
На пути из Северных земель, они угодили в смертельную ловушку. Причиной тому стало объединение людей.
В те годы место императрицы пустовало. Любой, будь то юноша в самом расцвете сил или калека без рук и ног, все хотели вступить в брак. Всякий раз, когда в каком-то из кланов заключался священный
