«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го - Виктор Побережных

– Успокойтесь, Андрей Алексеевич, никто вас съедать не собирается, – отставив чай он посерьёзнел, – Тем более, что правильно рассуждаете. Но вызвал вас я не за этим. Старший лейтенант Стасов. С сегодняшнего дня, вы назначаетесь заместителем начальника особой аналитической группы, возглавляемой старшим майором Мартыновым. Завтра, в ваше распоряжение поступят три новых сотрудника. Ваша задача: ввести их в курс дела и продолжать работу. Старший майор Мартынов сегодня отбывает, на неделю, в служебную командировку, поэтому, с завтрашнего дня, до 20 часов жду от вас ежедневные отчёты, по проработанным документам. Вам всё понятно, товарищ старший лейтенант? Если да, то можете идти.

Вернувшись к себе, я задумался. Как ни крути, а сегодня меня повысили. Посчитали, что я полезен не только в роли справочника и специалиста по находкам разных непонятностей? Очень похоже на то. Теперь, главным будет – не опозориться! Поэтому – за работу, товарищ "страшный лейтенант"!

– Молодец, Олег Васильевич, хорошо поработали, – Лаврентий Павлович Берия закрыл папку с бумагами и отложил её в сторону и повторил, – Молодец. Но, сам понимаешь, этого недостаточно!

– Понимаю, Лаврентий Павлович. Всё понимаю, – Олег Васильевич Сухинин, крепкий, сорокалетний майор НКВД, развёл руками, – Вы же сами знаете – людей не хватает! Нормальных специалистов почти нет, а те которые есть – почти без сна работают. Хорошо, что вчера новые бумаги пришли. Мои умники увидев их, чуть с ума от радости не посходили. Пришлось насильно из лабораторий выгонять, что бы выспались.

– Это хорошо, что они так работать спешат! – Берия потёр руки, – Я ещё "подарки" привёз. И бумаги и людей! Ты им доппаёк обеспечь и постоянный медицинский контроль. Они с "Норильлага", ещё не отошли от тамошнего жилья, так что…поаккуратнее с ними. Как оказалось, очень светлые головы, только вот политически они неправильно ориентированы. И ещё, – Берия с минуту помолчал, – Я привёз новые бумаги. Пусть твои "гении" сразу с ними работают, а не начинают рассуждать о невозможности выполнения задания, как в первый раз, – и рассмеялся, вспомнив свои чувства, когда узнал о том, что вместо прямой работы эти умники начали рассуждать на тему бредовой задачи и идиотских расчётов. Сухинин хмыкнул с наркомом, но не очень весело. Слишком хорошо он запомнил рёв Берии в телефонную трубку и чувство безграничного ужаса, навалившегося на него. Ну их подальше, такие воспоминания!

– А теперь пойдём, майор. Посмотрим, как строительство у тебя идёт, – Берия поднялся из-за стола.

– Хорошо идёт, Лаврентий Павлович, график опережаем!

– Ты мне не опережай, а качество давай! – нарком посерьёзнел и остро взглянул на Сухинина, – В этом случае качество важнее всего!

– Товарищ нарком! – обиженно вскинулся Сухинин, – Никакой потери качества! Клянусь!

– Ладно. Пошли посмотрим, – недоверчиво проворчал Лаврентий Павлович, – Как ты строишь, рационализатор…

Глава 39

Утро началось с беготни. Не ожидал, что назначение меня заместителем Мартынова повлечёт за собой столько проблем! Оббежал кучу кабинетов (от спецчасти и отдела кадров до бухгалтерии) а от писанины, которой при этом пришлось заниматься, стало сводить руку. Но всё кончается и, к обеду, я освободился. Ошалевший от бюрократических дел, наконец-то добрался до своего кабинета, где меня ждали новые подчинённые. Ещё утром, встретившись с ними в отделе кадров, я отправил их к себе, толком и не поговорив. Теперь пришло время познакомиться. Положив перед собой папки с выпиской из личных дел новичков, с интересом стал разглядывать пополнение. Три молодых сержанта, с виду – пацаны пацанами! В первый момент, мне показалось, что они братья-близнецы, настолько они были похожи между собой: светловолосые, худощавые, с мягкими, округлыми чертами лиц. Дети, блин! Но оказалось, что они не только не братья, но и из разных городов. Олег Яшин – 19 лет, москвич, призван в органы с третьего курса истфака МГУ. Не судьба парню заниматься археологией. Вячеслав Коломийцев – 19 лет, ленинградец, студент Ленинградского инженерно строительного института, призван так же с третьего курса. Степан Мелешин – 21 год, из Казани, выпускник Центральной школы ГУГБ НКВД СССР. Ого! Это уже " не мальчик, но муж". Единственный в этом кабинете, кто учился быть чекистом. Вот за этого парня Меркулову отдельное спасибо! Будет кому красиво и правильно всё оформлять! Ладно, бум общаться.

– Ну что же, товарищи. Будем знакомиться, – я отложил тонкие папочки в сторону. Три пары глаз с интересом и лёгкой настороженностью уставились на меня, – Я старший лейтенант Стасов, Андрей Алексеевич, являюсь заместителем командира специальной аналитической группы ГУГБ НКВД СССР. В состав группы, помимо здесь присутствующих, входят ещё два сотрудника находящихся на излечении в госпитале. Возглавляет группу старший майор ГБ Мартынов Александр Николаевич. С ним вы познакомитесь позднее. Наша группа подчинена комиссару ГБ 3-го ранга Всеволоду Николаевичу Меркулову. Вам уже говорили, чем занимается наша группа?

– Нет, товарищ старший лейтенант. Сказали, что всё узнаем на месте, – ответил, как я и ожидал, Мелешин. Голос у него оказался приятный, слегка глуховатый.

– Хорошо. Вы все уже дали подписки о неразглашении и ответственности за нарушение этого обязательства. Так вот. Основная задача нашей группы – поиск людей, предметов и событий. Чьё нахождение в нашем мире противоречит современной науке. В том числе, это касается выходцев из другого времени.

Чёрт. До чего приятно смотреть на охреневшие лица этих ребят! В их глазах явно читается обида на старшого, который над ними издевается! Ладно, чтобы не доводить до крайностей, продолжу. А то мало ли, что наговорит мОлодёжь, не хочется работу с конфликта начинать.

– Это не шутка и не розыгрыш! И я не оговорился! Изучите материалы, – я подал Мелешину тонкую папку, которую мне вчера отдал мартынов именно для этого разговора, – А потом… потом поговорим более конкретно. На этом всё!

Чтобы не мешать новичкам, я вышел из кабинета. Воспользуюсь служебным положением и прогуляюсь немного, пока возможность есть такая. Выйдя на улицу, я глубоко вздохнул и, не обращая внимания на ставших привычными сержантов-охранников, пошёл по тротуару.

– Стасов!

Повернувшись на оклик, я понял – прогулялся! Из остановившегося рядом ЗИСа на меня смотрел Судоплатов.

– Хорошо, что встретил вас, старший лейтенант, – он распахнул дверь, – Садитесь, Стасов, прокатимся. Вы ведь никуда не торопитесь?

Отрицательно мотнув головой, я сел на свободное заднее сиденье. Растерявшимся охранникам осталось только провожать взглядом машину, в которой я уезжал неизвестно куда. Видимо на такой случай у них не было инструкций, а может просто я не знаю чего-то. Негромко урчал двигатель, молчаливый водитель крутил баранку, а я тихонько паниковал. Господи, ему то я на кой понадобился?! Этому-то, зубру, что от меня нужно? Будто не замечая моего смятённого состояния, Судоплатов разговаривал о погоде, песнях, вспоминал весёлые истории. Я пытался поддерживать разговор, но не особенно получалось. Как-то незаметно, мы выехали за пределы Москвы, свернули в какой-то лесок и остановились у небольшого озерка.

– Давай перекурим, старлей.

Не дожидаясь ответа, Павел Анатольевич вышел из машины и направился к невысокой берёзке с густой листвой, наклонившейся к озеру. Вздохнув, я направился за ним. Подойдя к берёзе, Судоплатов похлопал её по стволу, что-то тихонько прошептав. Снял фуражку, расстегнул верхние пуговицы кителя и уселся прямо на траву.

– Что стоишь? Приглашения ждёшь? – он покосился на меня, Ну так дождался, садись, не маячь!

Несколько минут, мы молча курили, глядя на воду. Чёрт. Да что он молчит? Покосившись на Судоплатова, я увидел, что он прикрыл глаза. Не покурить же на природе мы приехали?

– Не переживайте, Андрей Алексеевич. Ничего страшного не происходит, – прервал молчание "личный диверсант Сталина".

– Мне захотелось поговорить с вами в неформальной обстановке. Надоели эти кабинеты, бумаги, столы, – Павел Анатольевич передёрнул плечами, – Мне показали протоколы ваших рассказов, которые касались моей судьбы в вашем варианте будущего. Не очень хорошая судьба меня ожидала, не случись вашего попадания к нам. А я из людей, которые понят добро!

Помолчав, он прикурил новую папиросу и, сделав пару затяжек, продолжил.

– Но я хотел поговорить не об этом. Из бумаг, составленных по вашим рассказам, мы немало почерпнули для нашей работы. О многом мы знали, о некоторых вещах догадывались… Но существует множество вещей, которые могут быть нам полезны, но мы просто незнаем о них! У меня к вам просьба, – покосившись на меня, он усмехнулся, – Именно просьба старший лейтенант. Составь максимально возможный список прочитанных тобой книг о войнах или хоть как-то связанных с работой спецслужб. То же самое касается и фильмов – художественных и документальных. А по этим спискам поработаешь со специалистами. По этой теме ты уже работал с Ивановым, но мало и не совсем правильно. Ты сам понимаешь, что даже такая, книжно-киношная информация, чрезвычайно важна для нас. И ещё…