Стамуэн - Марина Казанцева

— Господин мой! Нет у нас палатки, нет слуг. К кому в шатёр попросимся мы?

— Вперёд, Джек! Не в палатках и не в шатрах добывается победа! Поляна — вместо парчовых кресел! Речные воды вместо вин в чашах золотых! Всё небо вместо сводов шёлковых палатки! Всё — наше!

Приблизясь вскоре к толпе, крикливой и суетящейся, стал озираться Ланселот в поисках пристанища.

Подъехал сенешаль, с ним десять слуг.

— Приветствую с почтением тебя, прекрасный рыцарь. Не скажешь ли ты имя? И где твои палатки? Каков твой флаг? И где наследные владения?

— Я Ланселот Озёрный, рыцарь Серебряный. — успел лишь молвить Ланселот. Хотел добавить, что нет палатки у него и что от всех владений отцовских осталась лишь одна деревня — всё разорили саксы. Но, не успел, поскольку склонился сенешаль — а с ним и вся его прислуга, и воскликнул:

— О, Ланселот! Как долго тебя ждёт твоя палатка! Твой отец, царь Бана, из Бретонии, прислал тебе на помощь слуг и снаряжение. Украсил флагом шест, и лучший свой щит, покрытый серебром, повесил на треногу! Спеши же! Ристалище заждалось!

Сбит с толку Ланселот. Так, недоумевая, идёт, куда указано.

— Что удивляться, господин? — тихонько шепчет Бегунок. — Разве озёрной фее сложно послать шатёр и утварь, и людей после всего того, что видел я недавно?

Перед палаткой белой с серебром стоит прислуга. Все кланяются и бегут, чтоб к стремени припасть. В палатке угощение. И подают с поклоном послание от короля.

«Мой сын! Не удивляйся причудливости происшедшего с тобой. Я сам бы прибыл к тебе, чтоб видеть, как победишь ты. Но, ухожу туда я, откуда не возвращается никто. Тебя я препоручаю в руки своего оруженосца. Он взрастит тебя. И в час назначенный ты встретишься с судьбою. Фея озера тебя одарит дарами волшебными. И от меня в назначенное время придут тебе дары. Знай, сын мой, ты наследник бретонской короны. Послужи Артуру, как я служил его отцу, Утэру Пендрагону. Прославь себя. И будь достоин, Ланселот. Отец твой любящий, король Бретонии Бана.»

Кому ж послание? Ему или погибщему неведомому другу? Не ошибается ли фея? Но некогда раздумывать. Поют фанфары. Ржут кони. Гремит оружие. Взлетают в небо платки простолюдинок. Ревут трибуны, уносят с поля раненых бойцов. По полю скачут победители. Рвётся свежий ветер. Земля ликует! Вперёд, к победе, Ланселот!

Вот, прихвативши щит с треноги, бежит уж к латами закрытому коню, к Ронсару, Бегунок.

«Что же я стою?! Где мой шлем? Моё копьё? Мой меч, тебя прославлю я и владычицу твою, озёрную волшебницу!»

Садится на коня и скачет в ристалище отважный Ланселот, Озёрный Рыцарь, крестник Нимуё.

Был бой, и не один. Устал считать поверженных на землю противников Озёрный Рыцарь. Завешан щит его платками, снятыми с доспехов побеждённых. В бою последнем едва он усидел, когда ударом пики чуть не сбросил великан Гавейн его с коня. Но, руку простёр король и запретил вернуть удар Гавейну. Зато Мордреда крепко извалял в пыли и порубил на нём доспехи Ланселот. Так, что на носилках унесли с ристалища Мордреда. Тем самым посрамил Серебряный дом Уриенса и вызвал улыбку короля Артура.

Кто лучший? Выстроились в ряд непобеждённые перед королевской ложей. Смотрит с гордостью Артур на рыцарей, прославивших его, сражавшихся с рыцарями Лота и Уриенса, Морганы мужа.

Решает королева Джиневра. Она лишь имя назовёт того, кто первым был в сражении. Все отличились, но кто достоин?

— Подойди сюда, рыцарь в серебряных доспехах. Прими от королевы платок. Ты избран лучшим.

Смолк шум людской, утихли споры.

Не тяжёлым шагом уставшего бойца, а лёгкою походкой победителя, не чувствуя ни тяжести доспехов, ни слепящего пота, идёт к награде воин.

Склонилась королева с высокого помоста, чтоб повязать на руку рыцарю свой вышитый платок.

— Сними свой шлем. И имя назови.

Заколебался рыцарь. Ни имя и ни шлем ему, быть может, не принадлежат!

— Что такое?! Как ты смеешь, рыцарь?! Шлем долой!

— Я Ланселот Озёрный! — воскликнул он, когда с него сорвали шлем.

Впились в него глаза двух женщин — Джиневры и Морганы. Но, видел Ланселот Озёрный лишь Джиневру. И понял, что погиб.

— Иди к нам, красавец! — кричали девушки в толпе.

— Ай, да отвяжитесь! — отмахнулся Бегунок и побежал за господином, за рыцарем Озёрным — Ланселотом.

— Господин мой! Ты победитель! Сбылось обещанное феей!

— Да. Знаю. Дай мне отдохнуть.

Как солнце днём, как звёзды в ночи, преследуют его глаза Джиневры. Ни есть, ни спать не может рыцарь.

— Господин мой, ты приглашён. Король Артур и королева Джиневра желают видеть победителя на пире в Камелоте. Сбылась твоя мечта. Что же ты не рад?

— Рубашку чистую мне, Джек.

— Господин, отец твой позаботился прислать в сундуках окованных прекрасное бельё, одежды новые.

Рыцарь оживился и принялся придирчиво искать средь груд одежды ту, в которой достойно встретить королеву.

Вот умыт он, и расчёсаны прекрасные серебряные волосы его. Сияют блеском васильковые глаза. Он весь в полёте, весь горит.

— Господин, вас лихорадят раны.

— Нет, Бегунок! Любовь!

— К кому, мой господин? Кто счастливая избранница победителя турнира?

— Разве ты видел женщин на турнире, кроме королевы? — удивился Ланселот.

Спохватился Бегунок и в ужасе взглянул на господина своего.

Как упоителен был пир у короля! Цвет рыцарства. Сияние и блеск. Доблесть и красота. Молодость и страсть. Любовь и гордость. Слава и надежда.

Был отдан победителю последний танец. Он по обычаю повёл в нём королеву. Любовались парой все. В жемчужном платье и уборе королева Джиневра. Весь в серебре рыцарь Ланселот.

Так сладко пели менестрели! Так дивно играла музыка под сводами высокими дворца! Так молоды и так прекрасны гости!

С отеческой любовью смотрит на рыцарей краснобородый король Артур, с гордостью на них взирает Пендрагон.[Author ID0: at]

[Author ID1: at Mon Jan 8 18:49:00 2007] Сила Британии, слава её! Преданные королю наследники древнейших родов.

Смотрит Ланселот и не видит никого, кроме королевы. Глаза в глаза. В руке рука. Как упоителен полёт! Сияют звёзды! Поёт воздух в ночи! Прекрасная Джиневра! Мечта моя!

Как бал окончился,[Author ID1: at Mon Jan 8 18:51:00 2007] не помнит Ланселот. Как оказался в покое замка Камелот — не знает.

— Как счастлив господин мой.

— Я погиб…

Спасительный сон закружил его. Играет снова музыка. И снова бесконечно кружит в танце с королевой бесконечно счастливый Ланселот. И только две чёрные занозы нейдут из памяти: смотрит мрачный Мерлин, и огненные, бездонные глаза Морганы, глядящие с отчаянием.