Домоправительница для Бездушника (СИ) - Наталья Алексеевна Мусникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что… ты… делаешь? — хрипло, в три захода, выдохнула я, полуприкрыв глаза.
В чёрных, со звериным отблеском на дне глазах Светозара вспыхнула знакомая мне улыбка, так украшающая обычно невозмутимого и даже немного угрюмого некроманта:
— Тебе честно или вежливо?
Во мне словно какой-то рубильник переключили, я встрепенулась, Светозара за плечи обхватила, в глаза пытливо заглянула:
— А как ты меня из того тумана вытащил? Я же была твоим ориентиром?
Некромант вздохнул укоризненно, на бок перекатился, меня к себе притянул:
— Вредина, такой момент порушила. Всё, я обиделся.
Ещё и губки надул, и голову отвернул с видом страдальца-великомученика. Совесть, которой у меня, как у ведьмы, быть вообще-то не должно, взвыла в голос. Эх, какая у меня всё-таки дурацкая натура, любопытство и раскаяние вылезают в самый неподходящий момент! Я ласковой кошечкой потёрлась о грудь Светозара. Просительно заглядывая ему в глаза, заканючила тоном маленькой девочки:
— Свет, ну, Светик, Светусик…
Светусик окончательно доконал некроманта, он захохотал, сгребая меня в самые настоящие медвежьи объятия:
— Я так понимаю, лучше откликнуться, пока ты мне ещё какую-нибудь дразнилку не придумала? Сенька, тебе кто-нибудь говорил, что ты прелесть?
Я головой мотнула, не давая себя увлечь и отвлечь:
— Свет, как мы выбрались?
— А мрак его знает, — беззаботно откликнулся некромант, глядя на меня так, что мне стало одновременно сладко и страшно, — нашлись у меня какие-то ещё привязки.
Откуда-то вдруг повеяло холодом, я села, испуганно ойкнула, натягивая на чётко прорисовывающуюся сквозь тонкую ночную рубашку грудь одеяло:
— У тебя… кто-то есть?
Конечно, не монахом же отшельником Светозар жил все эти годы, терпеливо дожидаясь моего триумфального появления! Вот уж воистину, возмечтала курица о соколином полёте!
— Есть, — не стал спорить некромант и принялся, нарочно не замечая моего огорчения, методично загибать пальцы. — У меня есть ты, я сам, мой друг Святогор, мой дед, точнее, память о нём, мои пациенты, их родичи и знакомцы. Смотри, какой большой список получается. И это я ещё его специально сократил, всех поимённо не вспоминая.
И глазками тёмными кристально-честными на меня хлоп-хлоп. Вот ведь паразит, всё прекрасно понял и не упустил возможности поиздеваться над девушкой! Я укоризненно засопела, но совесть у Света если и была когда, то уже давно съехала, не оставив обратного адреса, а потому вместо раскаяния я услышала сдавленное похрюкивание, очень скоро сменившееся заливистым смехом. Я шмякнула хохочущего некроманта подушкой, он в ответ притянул меня к себе и уютно устроился головой у меня на плече. Я замерла, боясь спугнуть волшебный момент. Впрочем, желающих влезть с ногами на запретную, вообще-то, территорию личной жизни и изрядно там потоптаться нашлось немало. В окошко требовательно затарабанили, в дверь тоже загрохотали, причём так, что я лишь удивилась, как не очень прочное дерево выдерживает такой напор. Свет судорожно втянул воздух через плотно стиснутые зубы, из кровати ловким звериным прыжком выпрыгнул, меня в одеяло, словно куколку завернул, по щёчке погладил, ещё и в кончик носа поцеловал:
— Ты отдыхай, а я разберусь, кто там такой нетерпеливый.
Угу, разберётся он, мне, между прочим, тоже интересно! Да и волнительно, а ну, как деревенские жители решат, что им такое счастье, как некромант-оборотень с даром целителя даром не нужен? Или вообще по старой недоброй традиции захотят поиграть в игру: «Гори-гори ясно», подперев дверь колом и запалив дом некроманта с четырёх сторон? Я поспешно выскочила из кровати, поёжилась (всё-таки в комнате прохладнее, чем под бочком у Светозара) и принялась лихорадочно одеваться, путаясь в рукавах и не попадая пуговицами в петли. Обувь вообще категорически не желала ловиться и налезать на ноги, уворачиваясь от меня, словно юркая рыбка, которую я решила половить в ручье голыми руками. Да что же такое-то в самом деле! Сдавленно зарычав, я всё-таки натянула обувь, удивлённо нахмурилась, с чего бы это она мне вдруг жать стала, посмотрела на ноги, тихонько ругнулась и поменяла правую и левую туфлю местами. Ну вот, я готова. Я машинально провела рукой по волосам, охнула и заметалась по комнате в поисках гребня. Конечно, можно не мучиться и выйти к людям как есть, да как бы тогда количество живых и здоровых обитателей деревни резко не сократилось. Свой гребень я так и не нашла, пришлось позаимствовать гребень Светозара, деловито расположившийся в компании бритвенного набора в небольшом закутке рядом с умывальником. Странно, но когда я взяла гребешок в руку, мне показалось, что по нему словно искорка промелькнула. Может, свет какое-то защитное заклинание на свои вещи наложил? Я с сомнением покосилась на гребешок, перевела взгляд на своё отражение в зеркале, невольно вздрогнула, вздохнула и принялась причёсываться. Надеюсь, я не полысею, а впрочем, лысой мне не придётся каждое утро скакать по комнате в поисках невесть куда запропавшего гребня или измятой, словно её корова жевала, ленты. К моему искреннему удивлению, волосы в этот раз вели себя очень прилично, под гребень ложились, словно спелая трава под серп, вот всегда бы так! Я заплела косу, удовлетворённо улыбнулась своему отражению и чинно и степенно выплыла к посетителям, которые по уже сложившейся традиции расположились на кухне.
Услышав стук в окно и грохот в дверь, я решила, что к нам нагрянула вся деревня. Возможно, так оно и было (пока я собиралась, Светозар вполне мог выставить за дверь большую часть визитёров), только на кухне, попивая чай и лакомясь румяными пирожками, источающими такой аппетитный запах, что мой рот моментально наполнился слюной, сидели четверо: сам Светозар, Всеведа, Святогор и ещё один крупный мужчина, до глаз заросший густой пшеничного цвета бородой, вьющейся крупными кольцами.
— Проходи, милая, — заворковала Всеведа, наливая в кружку молока и придвигая мне блюдо с пирогами. — Присаживайся, откушай, а после и потолкуем. Кстати, позволь тебе представить Ягодора, старосту нашей деревни.
Бородатый мужчина встал из-за стола и низко поклонился мне, почтительно прижав широкую, похожую на лопату, ладонь к груди. Я даже покраснела смущённо, не привычная к таким почестям и поспешно спрятала лицо в кружке молока.
— Позвольте мне выразить вам своё почтение веми, — пробасил Ягодор, опять присаживаясь и поглаживая густую бороду, — Всеведа поведала нам о вашем даре, не забыв упомянуть о добром сердце и благородных помыслах. Я искренне счастлив, что такая славная веми прибыла в нашу деревню.
Я негромко поблагодарила старосту за тёплые слова и поспешно перевела разговор в русло, особенно меня беспокоящее: да, правильно,
