Телеграмма Берия - Валерия Троицкая

После переселения В.А. в Австралию нам с ней удавалось встречаться в Америке, куда её и Кифа Коула приглашали поработать в НАСА. Они снимали домик или квартиру, но к тому времени в Америку переехала и Катя — дочка В.А., и я обычно останавливалась у нее. Я подружилась с Катей и уже не очень разбиралась в своих чувствах к маме и дочери. Катин муж — известный американский физик-магнитолог Джим Хейртцлер полюбил В.А. и Кифа не только как родню, но и как друзей, интересных и важных для него. Очень неплохо он воспринимал и мои наезды в Америку и помогал, как мог. Так что наши теплые дружеские и почти семейные отношения продолжались, несмотря на огромные расстояния, нас разделявшие.

Последние годы жизни, когда В.А. уже не могла выезжать из Австралии, а Киф часто болел, мы общались по телефону, и всегда она с волнением расспрашивала меня об успехах, проблемах и старалась помочь. Однажды, когда ей казалось, что мы тут в нашей стране приближаемся к голоду, В.А. затеяла снабжение меня из Америки, а позднее — из Австралии, продуктами через какую-то российскую фирму. Разумеется, она уже немного позабыла, что означает заплатить валюту в Америке, а получить за это продукты из магазина в России. В свежем виде до меня доходили только крупы. Я была чрезвычайно ей благодарна, но очень просила не способствовать обогащению коррумпированных отечественных частных компаний. К тому же вскоре и мой сын начал неплохо зарабатывать и стал помогать мне очень активно.

Валерии Алексеевны больше нет с нами. Её уход из жизни — огромная потеря для науки, для нашего общества, для коллег и друзей и, конечно, для ее детей и внуков. Она была замечательной и выдающейся женщиной, прекрасным ученым и Человеком с большой буквы. Светлая ей память!

Маргарет Голланд Кивельсон Margaret Kivelson

Жизнь в науке с улыбкой и энтузиазмом Science with Passion and a Smile: Memories of Valeria Troitskaya

В эпоху переписки по электронной почте и телефонных разговоров по скайпу трудно себе представить, как могли советские учёные развивать и поддерживать научные контакты во времена железного занавеса и холодной войны. Однако Валерия Троицкая с обезоруживающей улыбкой преодолевала многочисленные препятствия, затрудняющие контакты с советскими учёными, и со свойственным ей энтузиазмом и доброжелательностью создавала дружеские отношения и развивала научное сотрудничество с коллегами во многих странах мира.

Впервые я увидела Валерию в начале 1970-х годов, в то время я только начинала свою научную карьеру в области космофизики в Калифорнийском Университете Лос-Анджелеса (UCLA). Из коридора я наблюдала, как коллеги приветствовали жизнерадостную и привлекательную женщину и, казалось, готовы были бросить все свои дела, только чтобы поговорить с ней или отвезти её за покупками. В то время поездки за границу давали советским учёным возможность приобрести товары, просто недоступные в Советском Союзе, поэтому Валерия всегда покидала Лос-Анджелес, нагруженная подарками для друзей и семьи. Но, несмотря на то, что она довольно часто появлялась в нашем Университете, по-настоящему я познакомилась с Валерией в другом месте.

Это случилось в октябре 1973 года, когда она и я работали с группой Джима Данги в Лондоне (Imperial College). Я работала там целый год, и это был замечательный год во всех отношениях, но больше всего мне запомнилась та неделя, когда нас посетила Валерия. Она поделилась со мной своими обширными знаниями о магнитосфере Земли, а также наглядно продемонстрировала, как при тщательном и продуманном анализе данных можно разобраться в существе вопроса. Благодаря своей доброжелательности, жизнелюбию и широте интересов Валерия сразу же завоевала любовь и восхищение не только моё, но и моего мужа Дэниэла.

Валерия занималась изучением геомагнитных пульсаций, эта область исследований стала одним из направлений моих исследований на протяжении последующих лет. До нашей встречи с Валерией в Лондоне я без большого энтузиазма прослушала несколько курсов лекций по геомагнитным пульсациям, и нужно сказать, что они вызвали у меня беспросветную скуку. Валерия прибыла с записями геомагнитных пульсаций, зарегистрированными наземными магнитометрами. Лёгким движением руки она разворачивала свои магнитограммы и объясняла, как волна изменяет свою конфигурацию в зависимости от времени суток и от широты наблюдения. Это было довольно тривиально, однако объяснения Валерии были уникальны в том, что она пыталась разобраться, какие явления в магнитосфере контролируют частоты, амплитуды и поляризацию волн. Она описывала, что было известно о магнитосферных источниках волн (резонансные колебания силовых линий геомагнитного поля, пульсации, связанные с суббурями и т. д.), а также то, что было неизвестным и загадочным. В итоге я стала её ученицей и последователем.

Мы подружились, проводя долгие часы вместе, после того как лаборатория закрывалась. Визит Валерии совпал с Йом-Кипурской войной между Израилем и Египтом и Сирией. Мы с моим мужем Дэниэлом снимали квартиру с телевизором и приглашали Валерию к нам домой; мы все вместе смотрели телевизионные новости и вырезали статьи из газет с тем, чтобы она могла привезти их в Москву и показать друзьям, которым приходилось довольствоваться информацией, прошедшей советскую цензуру. Иногда мы смотрели фильмы, запрещённые в Советском Союзе, например фильм Тарковского «Андрей Рублёв», или покупали книги, недоступные в то время в Москве. Валерия не могла смириться с ограничением свободы доступа к информации, и это послужило нам жизненным уроком.

В последующие годы я старалась никогда не пропускать Ассамблею МАГА или конференцию КОСПАР, которые были включены в список тех немногих конференций, в которых разрешалось участвовать избранным советским учёным. Валерия занимала ведущие посты в этих организациях, и это облегчало получение разрешения на участие в конференциях и давало ей возможность путешествовать. Она была всегда очень занята, участвуя в заседаниях бюро ассоциации или обедах для офицеров секций, но каждый год она находила возможность и время, чтобы встретиться со мной и поделиться семейными и научными новостями и обсудить положение в мире.

Эта фотография запечатлела короткий момент нашей встречи в 1985 году на Ассамблее МАГА в Праге, Чехословакия. Во время наших встреч я соглашалась сидеть, окутанная дымом от сигарет, потому что Валерия много курила, в то время когда уже многие из моих друзей бросили эту вредную привычку. Я уверена, что не только я одна приносила эту жертву.

Я хорошо помню, что на этих международных конференциях Валерия прилагала огромные усилия для того, чтобы облегчить возможность участия в будущих конференциях и обеспечить доступ к научным журналам учёным из развивающихся стран и особенно молодым учёным. На каждой рабочей группе она представляла проект по финансированию и предлагала, как можно было гарантировать места среди приглашённых докладчиков для делегатов из тех стран, которые были недостаточно представлены в организации.