Укус - Ричард Карл Лаймон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вчера вечером. Перехватили пару бутербродов.
— И это все?
— У нас не так много денег.
— Где твои родители?
— Бросили нас.
— Бросили? — в голосе Кэт звучал неподдельный ужас.
— Ну, папа сидит в тюрьме за убийство. Мама повесилась три недели назад.
— Боже, — пробормотала Кэт. — И?..
— Вот так мы с Донни и оказались на большой дороге.
Взвыл клаксон.
— Тебе лучше идти. Очередь продвигается, — заметила Кэт.
Поминутно оглядываясь, Пегги начала пятиться к фургону, прижимая продуктовый мешок к груди. Тот порвался с одной стороны, но она держала крепко, так, чтобы ничего не выпало.
— Вернись к нам, если он разрешит, — напутствовала Кэт.
— Конечно. Спасибо. — Пегги закрыла дверь коленом и поспешила вперед. Через пару секунд после того, как она скрылась за фургоном, я услышал, как хлопнула дверь. Как только первая машина в очереди отъехала, старый дом на колесах продвинулся вперед; мы подкатили следом.
— Бедные дети, — пробормотала Кэт. — А я-то думала, мне нелегко пришлось.
— Тебе пришлось нелегко, Кэт. Глупо отрицать.
Она пожала плечами. Будто и не было никаких чокнутых мужей и вампиров.
— Теперь этот Снегович не отстанет от них.
Крутнувшись на месте, я бросил взгляд на задние сиденья.
— По крайней мере, голодать они не будут. Кстати, мы — тоже.
— Разве она взяла не все?
— Остались крекеры и плавленный сыр. И две бутылки воды.
— Я ведь сказала, что она может взять все.
— Наверное, сжалилась над нами.
— Можешь достать?..
— На полу. Придется выйти.
— Надеюсь, он не отрежет голову Донни из-за нас.
— Надеюсь. — Крякнув, я распахнул дверь, вылез и добыл остатки наших припасов. Вернувшись на место, я надорвал упаковку с крекерами.
— Как насчет ножа?
— Не понадобится. Пегги забрала салями.
— Я знаю. Но где нож?
— Я его там не увидел.
Секунду спустя мы с Кэт переглянулись.
— Должно быть, она взяла его, — почти хором вырвалось у нас.
26
Мы еще чуть-чуть сдали назад, и Кэт вышла. Проскользнув перед носом нашей машины, очутилась у правого борта фургона и сняла крышку с горловины топливного бака.
Едва горючее полилось внутрь, я перелез на водительское место — Кэт теперь было видно хуже, а вот по левому борту фургона открывался прекрасный вид. На дверь. Но не на того, кто за ней — Пегги я не заметил.
Вскоре фургон отъехал от бензоколонки, и Кэт махнула мне, чтоб я подъехал поближе. Аккуратно подогнав машину, я выключил двигатель. Теперь, стараниями Кэт, заправлялись уже мы. Оставив насос работать, она заглянула в салон через приопущенное стекло со стороны пассажира.
— Мне нужно забежать внутрь, заплатить, — сказала она. — Есть какие-нибудь свежие идеи, что еще полезного можно сделать, пока я там буду?
— Навроде «вызвать дорожную полицию»?
— Ну, что-то вроде того.
— Нет, не стоит.
— Да и мне что-то не хочется.
— Кончится тем, что Донни умрет.
— Мне тоже не кажется, что копы смогут нам помочь.
— Слушай, тут же вроде есть оружейный магазин?..
— Ты с ума сошел? Думаешь, нам просто так с прилавка отпустят парочку стволов? Скорее рак на горе свистнет.
— Ладно, посмотри, не удастся ли что-нибудь приспособить по ходу дела.
— Эй, глянь-ка.
Болтая с Кэт, я упустил момент отъезда фургона. Теперь он стоял в дальнем краю парковки.
— Господи, — выдохнул я, — он съезжает с катушек все крепче. Нас ведь даже отсюда не видно.
— Ему оно надо — видеть нас? Он же знает, что мы не рискнем выкинуть фортель. Уж теперь-то, Сэм, у него хороший залог — наши порядочность и человеколюбие.
Насос бензоколонки умолк — бак наполнился.
— Тебе подкинуть? — спросил я. — У меня есть немножко наличными.
— Прибереги, они нам еще могут пригодиться. Рассчитаюсь по кредитке. — И она побежала к главному входу в «Счастливчик».
И вот уже — скрылась внутри. Я принялся напряженно ждать.
Прошло несколько минут, и нервишки мои стали пошаливать. Мои глаза не отлипали от фургона. Надеюсь, наш ублюдочный снежный друг тоже нервничает. Главное — чтоб не злился. Хоть я его и не видел, утверждать, что мы ему не видны с моей стороны было опрометчиво — ведь всегда можно повернуть зеркало заднего вида на какой-нибудь хитрый угол. Конечно же, он нас видел. Возможно — гадал, чего мы там так долго возимся.
Я почти уже изготовился к тому, что вот-вот он выбежит из фургона, красный от ярости. Но потом понял — такому не бывать. Ему придется тащить за собой Донни или Пегги — чтобы заложники не улизнули. А при свете дня он вряд ли решится насильно тащить за собой двенадцатилетнего мальчишку (которого придется как минимум развязать и одеть). Тем паче — девчонку, что ему в дочки годится. Фактически, Снег Снегович был заперт в фургоне.
Мы были в безопасности.
Ну, в относительной безопасности, в весьма и весьма относительной.
Но все же не думалось мне, что он выполнит угрозу и расправится с Донни. Не здесь, не сейчас. Не разозлившись на медлительную Кэт. Он мог быть и психом, и чурбаном в определенного рода вещах, но в то же время он был хитер.
Хитер в достаточной мере, чтобы понять, что заложники ему нужны. С ними он мог вертеть нами как угодно. Стоит ему убить Донни — пиши пропало. Да и над Пегги у него больше не будет должного контроля — то есть, прощай, личный водитель и девочка на побегушках.
А уж если он убьет и Пегги, нас подонку будет уже не остановить.
Я надеялся — ужасно, конечно! — что Снег Снегович сочтет, что издеваться над ребятами будет не так весело, если они оба будут мертвы. Надеюсь, на убийство он пойдет только в самом последнем случае.
Кэт наконец-то вышла из «Счастливчика». В одной руке она несла упаковку пива на двенадцать банок, другой прижимала к груди большой бумажный пакет.
Протянув руку над креслом, я открыл ей дверь.
Она запрыгнула внутрь вместе с пакетом. Я завел двигатель. Из кондиционера вновь заструилась прохлада. Едва дверь захлопнулась, я нажал на педаль газа.
— Прости, что задержалась. — Она подняла окошко своей дверцы. Я последовал ее примеру.
— Заставила же ты меня поволноваться.
— Боялся, что Страх Страхович выбежит и отделает тебя по полной?
— Да нет. Он же не может выйти из фургона без ребят. До меня только дошло.
— До меня тоже — недавно. Прямо в магазине. Потому я и подумала — нечего торопиться. Что бы он нам сделал?
— Ничего, похоже.
— Вот именно, ничего. Стиснул зубы и стерпел. Ладно, проехали.
Фургон
