Ярость Света (СИ) - Неженцева Екатерина

– Любишь? – фыркнула Райна и облила его насмешливым презрением.

На самом деле ей стало страшно. А вдруг и она начнёт бродить словно тень за Эриданом, как и брат! Не удивительно, что защитной реакцией стало презрение, которое прививали аристократам с младенчества. И в своём страхе, как часто бывает, девушка совершенно не подумала, что это обидит парня, поэтому надменно выплюнула:

– За такого плебея, как ты, замуж пойдёт лишь деревенская свинья!

Ответ Райны ранил Эридана в самое сердце и стал приговором. До того момента парень надеялся, что она увидит, как брат рад дружбе с таким замечательным человеком и тоже проникнется симпатией. Но увы. Очередная капля зелья упала в стакан девушки, и навсегда превратила её в ту самую тень – бездушную куклу, которую дёргает за верёвочки кукловод.

Не удивительно, что по окончании академии, Эридан очень быстро женился на Райне с радостного одобрения всего её семейства. Стоило всего пару раз наведаться на обед в особняк герцога де Лиора, и судьба всего рода была предрешена.

Первым, буквально через год после свадьбы, умер старый герцог. Конечно, не без помощи Эридана, но никто не заподозрил в сердечном приступе постороннего вмешательства. Затем за Грань отправились и мать с тёткой, которые слишком непочтительно отозвались о будущем зяте в момент знакомства. И вновь никто и не подумал связать их гибель с Эриданом.

Но спустя три года, от внезапного сердечного приступа скончался и Лайл, оставив всё состояние и титул мужу сестры. Тогда один следователь всё же заинтересовался странным стечением обстоятельств и трагической кончиной практически всего герцогского рода. И вновь в ход пошло зелье подчинения. Слухи быстро прекратились, следователь обнародовал результаты расследования, где сообщил о слабом здоровье рода де Лиор, после чего продолжил покрывать Эридана во всех его мутных делишках.

Время стремительно летело вперёд, заставляя новоиспечённого герцога желать большего. Теперь Эридан хотел всеобщего признания и любви, но не знал, как этого добиться. Можно было воспользоваться проверенным способом, но глядя Райну, которая бесила одним своим видом, он отметал эту идею.

Да, к тому моменту жена наскучила и утомила Эридана своим раболепием. Кому нужна женщина, которая постоянно ведёт себя как кукла? И в одну роковую ночь, он совершил самую большую ошибку в своей жизни – избавился от Райны.

Кто бы сказал тогда, что он будет искренне скорбеть о кончине жены! Как ни крути, а она была единственной настоящей любовью всей его жизни. С того момента Эридан старательно пытался забыть её наполненные немым обожанием глаза и не мог.

Это ранило до боли и заставляло его всё отчаяннее искать любовь и признание среди народа. Вот только вскоре он понял, что в высшем обществе его никто так и не принял, а простой народ искренне ненавидел за богатство и титул. Все, как один, улыбались новому герцогу де Лиору при встрече, но старались никаких дел с ним не вести. Ведь даже в Нижнем городе его встретили довольно холодно и попросили без надобности больше не приходить.

Чувство несправедливости и неутолённой жажды всеобщего обожания, бросило Эридана в объятия женщин и к горлышку бутылки. Несколько месяцев он спускал налево и направо состояние де Лиоров, в попытке заглушить горечь и боль. В один из таких дней, после долгих утех с дамами из определённых слоёв общества, Эридан напился и выгнал всех из дома.

Сидя в кресле напротив камина в своём кабинете, он мрачно взирал на пламя и подумывал, а не сжечь ли особняк, чтобы наконец-то успокоиться и уйти вслед за Райной. Горько усмехнувшись, Эридан обвёл взглядом кабинет. Разве мог он представить, что будет сидеть в такой роскоши и думать о смерти? И тут взгляд остановился на книге, стоящей на самой верхней полке.

Потрёпанный томик притянул внимание мужчины потёртым золотистым тиснением и надписью «Древние боги». Эридан и сам не мог бы сказать, в какой момент оказался возле полки и протянул руку, чтобы взять книгу. Но читать он не стал, а положил её перед собой на стол и долго, словно зачарованный, смотрел на название.

– Боги! – хмыкнул пьяный, никем не признанный герцог. – Где же вы были, когда меня бросили под двери приюта? Почему не отозвались на мои мольбы о помощи, когда я подыхал в каморке? И почему позволили глотать слёзы, там под дождём? Отчего позволили мне совершить всё то, что я сделал? Кто теперь вернёт мнееё?!

Он резко поднялся с кресла и схватил книгу дрожащими руками. Пошатываясь, Эридан подошёл к камину, в котором весело потрескивали поленья. Перед глазами вновь промелькнул образ Райны, и книга тут же полетела в огонь. Глядя на то, как пламя жадно пожирает бумажные страницы, мужчина зло прошипел:

– Вас нет! И никогда не было! Были только жалкие людишки, которым так необходимо верить хоть во что-то. Всего лишь людишки…

Вновь пошатнувшись, Эридан упал в кресло и застыл, поражённый внезапной идеей. Без прикрас, мысль была замечательная, превосходная… безумная! Стоило представить, что всё получится, как у мужчины затряслись руки. Ведь всё оказалось намного проще, чем он думал. Теперь ему был известен рецепт завоевания всеобщей любви и слепого поклонения. Раз уж его не захотели принять в обществе как аристократа, то примут как духовного наставника!

– Плевать на всех, и на несуществующих богов, и на заносчивых магов, которые только и делают, что кичатся своим даром, – пробормотал Эридан, формируя свою мимолётную мысль в настоящий план. Вскочив на ноги, он зашагал по кабинету, проговаривая на ходу: – По сути, они все просто тупое стадо. Тоже мне, аристократы нашлись! Я сделаю так, что они станут никем – грязью под моими сапогами!

Замерев перед окном, Эридан увидел в отражении своё лицо с тонким рваным шрамом на щеке, оставшимся после побоев в приюте. Рука взметнулась вверх, и он провёл пальцами по белой отметине.

– Уничтожу, – почти беззвучно произнёс он так, словно давал клятву собственному отражению. – Безродные шавки, которые ради куска хлеба готовы загрызть любого. Вы тоже ответите за всё!

Губы искривились в жестокой и вместе с тем горькой усмешке, на пальцах промелькнули всполохи магии, а в голове окончательно сформировался план действий.

Он потратил много сил и времени на то, чтобы найти сторонников и обрести верных союзников. После смерти Райны, использовать только зелье подчинения Эридан не желал, слишком уж не понравилось ему иметь дело с бездушными куклами. В итоге он освоил другие методы: уговаривал, угрожал, шантажировал, одурманивал менее опасными, но очень действенными зельями.

Не удивительно, что вскоре к нему наведались маги Ковена. В то время Верховным был древний старик, который старался донести до людей важность сохранить память предков и воспоминания о древних богах. Только Эридан как раз вознамерился искоренить всё, что напоминало бы об этих гадах.

Завоевать изнутри любой народ довольно просто – уничтожь его историю и расскажи другую. И как бы не разорялись маги, объясняя, что своими действиями Эридан ослабляет королевство, тому было наплевать. На все упрёки и мольбы, он посылал всех к демонам, которых никто из ныне живущих, никогда не видел.

В академии им, конечно, рассказывали о тёмных временах и показывали монстров, вышедших из разломов. Но это были лишь иллюзии и картинки, благодаря которым Эридан понял одно: монстров уже давно не существует. За всю свою жизнь он никого из них не встречал, и не слышал, чтобы хоть одна тварь напала на человека, поэтому продолжал нести веру в несуществующего бога.

К слову, именно последнее предрешило судьбу королевства Лаоран. Знай тогда Эридан, что демоны вполне себе реальные и всего лишь отлично спрятались, он бы попросту испугался. Но, кое-что он всё-таки сделал правильно, хоть и сам об этом не подозревал. Благодаря тихому голосу, шепчущему во снах, Эридан написал десять заповедей, добавил обязательное крестное знамение и описал в трудах о Едином самого Создателя!

Отходя от рассказа – это была заслуга Дариона, который не имел права нашёптывать о древних богах, но и не мог позволить человеку создать мёртвого бога. Контракт, заключенный с целью дать возможность богам выжить, не позволял Эшу и Дару самостоятельно привлекать последователей. Но появление мёртвого бога, грозило смертью Миру.