У свободы цвет неба (СИ) - Аусиньш Эгерт

   Выяснять денежно-политические отношения с Димитри Вейен пошел, едва покинув зал Совета. В сумраке коридора ратуши разговор вышел такой же длинный, темный и бессмысленный. В конце концов, Дью, со свойственной ему прямотой, хмыкнул:

   - Вейен, ты что, предлагаешь мне жизнь внука?

   - Если она тебе нужна, - маркиз очень старался скрыть радость. В конце концов, это сказал не он. Но радоваться долго не вышло.

   - И на каких же правах?

   Вейен замялся, подыскивая приемлемые слова. Пауза получилась невежливо долгой.

   - Да пьевра с вами, - сорвался наконец князь. - Давайте вашего мальчика, большего я с вас все равно не получу. Иди сюда, Унрио!

   Младший да Шайни подошел, глядя куда-то мимо деда. Димитри пошарил в кармане эннара.

   - На, - он протянул Унриалю кольцо вассала. - Теперь ты мой, допустим, воспитанник. Отправляйся со Стасом, с остальным потом разберемся. А сейчас прости меня, Вейен, у меня уйма дел. - Он действительно развернулся и двинулся обратно в зал Совета.

  23 Законность и приличия

   Вейен заглянул в зал Совета, увидел там закономерную толчею, быстро поставил портал и убрался домой, подальше от незнакомых журналистов с их блокнотами и знакомых аристократов с их сочувствием. Дью остался праздновать свою победу, и Вейена это ничуть не трогало. Победа эта и на посторонний, довольно завистливый, взгляд была круто посоленной и острой, в ддайгском вкусе. Даже не считая публичного выговора от государя.

   Экстренный брифинг, стихийно возникший в зале по инициативе прессы Нового мира, тем временем подошел к концу. То есть был прекращен князем да Гранной. Главу судейской коллегии тут же озадачили, поинтересовавшись, когда можно встретиться и задать все вопросы, если теперь не время. Димитри послал ему взгляд, полный сочувствия и понимания и предложил особенно цепким журналистам пресс-конференцию в привычной для них обстановке по ту сторону звезд. Дав это неосторожное обещание, он отправился в свой особняк, куда должна была уже прибыть его жена Фанд, герцогиня да Винед, разделившая с ним семьдесят восемь лет брака и все тяготы обязательств вице-императора Ддайг. Долгой встречи сразу после вердикта не получалось никак, князю еще нужно было заглянуть в Старый дворец и повидать участников судебного процесса.

   Планы Димитри на ближайшее время превратились в полный хаос. Удивительно несвоевременные домашние новости предполагали большой прием на третий или, самое позднее, на пятый день после вердикта суда. Смерть Аргау обеспечила Димитри эту краткую отсрочку, иначе прием должен был быть назначен на следующий день после вердикта или, в удачном случае, через день. И при любых обстоятельствах общение с журналистами в график не втискивалось никак. Димитри еще не знал, прибыла жена одна или вместе с его дорогим другом. Да и ее второй муж, маркиз да Кедвир, тоже мог решить посетить столицу и узнать новости. У Димитри была масса причин хотеть попасть домой без кортежа журналистов. Но князь не упустил случая выделить Ингу из общей толпы. Он вручил ей свою марку и сказал во всеуслышание:

   - Для тебя, мистрис, я найду четверть часа по любую сторону звезд, готовь вопросы, - улыбнулся и отбыл.

   Тем временем в каминном зале крыла Старого дворца участники судебного процесса пытались общаться. Получалось так себе, несмотря на то, что энцы и моны из охраны старательно делали вид, что их тут нет.

   Марина, Алиса и Макс курили на крыльце. Стас Кучеров попросил себе чего-нибудь теплого и сидел на площадке лестницы между каминным залом и галереей, держа кубок, полный вина с пряностями, в руке, а тарелку с пирожками - на колене. Судя по позе парня, за его спиной свернулся сайни, давая человеку еще немного тепла. Полина, устроившись в кресле у огня, рассеянно гладила Чака по холке и смотрела в камин. Во второе кресло кто-то шумно сел. Полина даже не повернула голову. Все у нее получилось, она сделала все верно, но невероятно устала. Так устала, что пыталась понять, как преодолеть ступеньки на галерею к своей комнате, и никак не могла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   - Какая же гадость этот ваш метадон, - послышалось из соседнего кресла.

   Полина отвлеклась от своих мыслей и повернула все-таки голову на звук. В кресле сидел Унриаль да Шайни. И был намерен что-то еще сказать.

   - Я бы сейчас охотно напился в сопли. Но останавливает мысль о том, что похмелье будет раньше опьянения.

   - Понимаю по обоим пунктам, - сказала она. - И по обоим пунктам согласна.

   - А, уже разговариваешь? - весело спросил Димитри, подойдя.

   - Нет, еще не начинал, - ответил да Шайни.

   - Тогда я начну, - сказал ему князь и объяснил Полине. - Я ему предложил попросить тебя о помощи, такой же, как с Алисой. Но он не решился или не знал, как у вас об этом просят. Зная твою строгость в рабочих вопросах, сразу говорю, что он теперь мой воспитанник и я могу просить за него.

   - А, - кивнула Полина, - понятно. Если буду жива, сделаю все, что могу, конечно.

   Чак поднял шерсть на холке и прошипел:

   - Оставь моего человека отдыхать, она устала.

   Димитри, удивленно подняв брови, примирительно сказал ему:

   - Уже ухожу, не сердись.

   И действительно ушел. В дверях его попытались задержать Макс и Марина, но он со смехом отказался, сославшись на личные планы на вечер, дал им серебряные марки, пояснив, что это приглашения к нему на прием, третью вручил Алисе, подмигнув - "еще увидимся", - и действительно ушел.

   Ингу Димитри подхватил по дороге, отправив за ней первого попавшегося курьера в гостиницу прессы. Курьер подвел ее к нему, когда он стоял на Фонарной площади и размышлял, идти дальше ногами или ставить портал и ждать подругу уже дома. Заплатив мальчику серебрушку - пять чаш - и погладив его сайни, Димитри взял Ингу под руку по моде Нового мира и, беседуя с ней, направился к своему особняку на улице Подснежников. По дороге они успели обсудить вероятную реакцию сообщества Земли на сводки о процессе, возможный интерес к интервью с участниками процесса и организацию брифинга после возвращения.

   Потом, наконец, они добрались. Димитри открыл дверь, увидел веселый взгляд Фанд и любопытство в глазах Ролло, своего дорогого друга, и сказал:

   - Фанд, милая, здравствуй. Это Инга, журналист из Нового мира, единственный представитель тамошней прессы, у которой есть полная хроника всех десяти дней процесса. Она твоя дорогая подруга. Ролло, дорогой мой, как ты? Мы не виделись уйму времени.

   Инга мучительно покраснела: несмотря на волевой спортивный характер и закалку журфака, быть представленной жене любовника и, кажется, заодно ее бойфренду ей оказалось тяжеловато.

   Ролло, осмотрев ее, ахнул:

   - Мистрис, ты прекрасна, как заря! Я впервые вижу, чтобы женщина выглядела так, не нанося краску на лицо и не пользуясь заклятиями! Димитри, поздравляю тебя с удачным знакомством.

   - Я еще не сдала выпускную работу и экзамены, так что формально, наверное, пока еще я мона, - смущенно сказала Инга.

   - Это первая твоя самостоятельная работа? - улыбаясь, спросила Фанд.

   - Такая большая - первая, - призналась девушка.

   - А теперь расскажи, как ты попала на закрытое слушание, - попросил князь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

   - Я предложила статью "Вестнику викки", и они согласились. Больше никто им не предлагал, - просто ответила она.

   - Ты потрясающая женщина, - сказал Ролло. - Найти официальную причину быть на закрытом слушании... ты ведь наверняка рисковала своим именем или чем-то не менее важным?

   - У меня еще нет имени, - ответила Инга, - и дело не в нем.

   - В чем же? - поинтересовалась Фанд.