Кости Земли - Майкл Суэнвик

– Ну, он же должен был изобразить строгость!

– Так-то оно так, да вот какая штука. – Гриффин дождался, пока стихнет хохот. – Выходя, я обернулся и подмигнул ему. Он не подмигнул в ответ.

Гриффин помолчал.

– Становясь старше, мы становимся осторожней. Консервативней. Так всегда бывает. Старикан забыл, каково это быть молодым и бесшабашным, но мы-то помним. Ты и я. Пока.

Джимми долго не произносил ни слова. Затем кивнул.

– Хорошо. В последний раз.

Он медленно поднялся и вышел, не удостоив Сэлли ни взглядом, ни словом. Как будто ее здесь и не было. Когда он ушел, Сэлли спросила:

– Он умер?

– Кто умер?

– Тот мужчина в баре. Пьяный.

По ее глазам Гриффин понял, что история не показалась ей забавной. Он пожал плечами.

– Это было сто лет назад. Мы не проверяли.

Минуту спустя вернулся молодой Джимми, уже успевший переодеться. Он втащил в комнату здоровый деревянный ящик и открыл его.

– Вот как вы будете путешествовать, – обратился он к Сэлли. – У нас тут, знаете, все по-простому, без удобств. Внутри, как видите, обивка. Эта полочка – сиденье. Здесь и здесь – ручки, можете держаться. А вот на этом зажиме крепится лампочка, если захочется книжку почитать.

На боку ящика красовались две большие оранжевые наклейки: «Верх» и «Осторожно: хищник!»

– Не понимаю, – сказала Сэлли, – почему я должна лезть в этот гроб?

– Боюсь, ответ тебе не понравится, – стараясь не встречаться с ней взглядом, пробормотал Гриффин.

– Только не надо объяснять, что мне понравится, а что – нет!

– Дело в том, – сказал Джимми, – что мы готовились к такого рода происшествиям. В документах Старикана есть пункт, разрешающий мне проходить с ним в качестве охраны. Ваше имя, к сожалению, там не упомянуто. Вас просто не пустят.

– И что из этого? – осведомилась Сэлли.

Гриффин чувствовал, что Джимми перегибает палку. Он видел, как Сэлли закипает, и опыт подсказывал ему, что она вот-вот закатит сцену. Но если пожилого Джимми смягчили прожитые годы, то управляться с молодым было так же трудно, как и с Сэлли.

Акулья улыбка. Кивок в сторону ящика. Он просто садист какой-то, этот юный Джимми!

– А то, что вы путешествуете в качестве подопытного животного.

12

МОЛОДНЯК

Холмы затерянной экспедиции: мезозойская эра, меловой период, сенонская эпоха, маастрихтский век. 65 млн. лет до н. э.

Анатотианы соорудили гнездо на Яичном острове. Пара анкилозавров охраняла кусты на берегу реки. А сама Хозяйка переживала нелегкие деньки, карауля свой буйный молодняк. Детеныши уже начали покидать гнездо и бродить по окрестностям, поэтому она сбилась с ног, собирая их обратно.

Юные тираннозавры в отличие от родителей оказались на редкость любопытными существами. Они исследовали все, что им попадалось, и атаковали все, что двигалось. Смертность среди детенышей была необычайно высока, но зато те, кто достигал зрелости, вырастали опытными и закаленными хищниками.

Высоко на деревьях Джамал выстроил платформы для наблюдений: одну на краю Дымной лощины, вторую – с другой стороны долины, на Лысом холме. Это давало возможность наблюдать за всем, что происходит вокруг. Платформа на Лысом холме считалась интересней, потому что с нее открывался замечательный вид на логово тираннозавров.

Лейстер отбывал свое дежурство. Внезапно ветви дерева затрещали и затряслись – поднималась Кати. Ее голова вынырнула из-за края платформы, а рука подала Лейстеру жареную рыбу, завернутую в листья.

– Привет, дружок. Вот твой ленч. – Она чмокнула его в щеку. – Как ведут себя детишки?

– Посмотри сама. – Лейстер передал ей бинокль. – Опять один потерялся. Шрам.

На этот момент у тираннозавров осталось шестнадцать отпрысков из родившихся двадцати. Все они были страшны, точно горгульи. Рост детенышей не превышал двух метров, и у них еще не закончилась линька. Неопрятные пучки мохнатых серых перьев торчали из кожи в самых неожиданных местах, больше всего напоминая грибковую инфекцию.

– А вон и кормилец, – сказала Кати.

Хозяин Долины неуклюже перелезал через барьер из бревен и вырванных из земли кустов, который он и его супруга расположили по окружности у своего жилища. Окровавленный эдмонтозавр безжизненно свисал из его пасти.

Детеныши бросились к отцу, поквакивая от возбуждения. Они подпрыгивали, жадно глядя на добычу (взрослые особи прыгать не могли по причине изрядного веса), и пытались схватить ее зубами. Хозяин с ворчанием опустил ношу на землю.

Детеныши сгрудились вокруг туши и начали рвать ее на части столь свирепо, что их морды тут же перепачкались кровью. Злючка преградила путь Адольфу, который тут же укусил ее за хвост. Она взвизгнула, как поросенок, и вновь ринулась к мясу, грубо оттолкнув Аттилу[32] и Лиззи Борден[33].

– Неаппетитное зрелище, – поморщилась Кати. – Как можно смотреть на них и есть самому?

Лейстер с удовольствием вгрызался в рыбу. Теперь, когда запасы сушеной и замороженной пищи иссякли, члены экспедиции целиком зависели от того, что они сумеют поймать или подстрелить. Досыта ели не всегда. Это научило Лейстера ценить моменты, когда охота оказывалась удачной.

– Голод – лучшая приправа, – прожевав, ответил он. Лейстер не признался, что наблюдение за трапезой юных чудовищ рождало в его душе мысль о том, что изрядное расстояние между ним и тираннозаврами – несомненная удача. Не опуская бинокля, Кати сказала:

– Знаешь, о чем я все время думаю?

– О чем?

– Почему у динозавров нет наружного уха? Оно бы им пригодилось. Мне кажется, это гораздо легче – получить в процессе эволюции уши, чем, скажем, клюв. Или крылья. Почему же эти детеныши не имеют больших, серых слоновьих ушей?

– Не знаю, но вопрос хороший. А вот тебе другой. Куда, мигрируя, уходят динозавры? То смотришь – они везде. На следующее утро просыпаешься – нет никого. А четыре месяца спустя обнаруживаешь тираннозавра, пересекающего долину, и через» секунду соображаешь, что все, оказывается, вернулись. Надо проследить за стадами в следующий сезон дождей. Сопровождать их, я имею в виду.

Прошлой зимой они попытались отследить миграции животных с помощью спутниковых наблюдений. Но система «Птолемей» разрабатывалась в основном для составления карт местности. Снимки были нечеткими, а во время облачности вообще не получались. К сожалению, в сезон дождей облачность царила повсеместно. Наблюдатели могли проследить лишь основное движение стад в глубь суши. Далее те разбивались на небольшие группы и исчезали из виду.

Всем своим сердцем Лейстер рвался за ними. В сезон дождей в долине оставались только мелкие пернатые динозавры, разбавляя сообщество лягушек, млекопитающих, рыб и ящериц. Растительность по берегам реки становилась пышной и буйной – настоящие джунгли, – но Лейстеру эти джунгли казались пустыми и безжизненными. В них не хватало больших динозавров.