Помни меня - Лесли Пирс

Она как раз выходила из амбара, получив паек для себя и Шарлотты, когда увидела, как Тенч спускается с холма со стороны дома капитана Филипа. Он показался ей очень озабоченным и расстроенным.

— В чем дело? — спросила Мэри, когда он подошел ближе. — У вас не нашлось для него подарка?

Это была их старая шутка. Раньше, когда Тенч заглядывал, чтобы навестить ее и Уилла, он обычно приносил какую-нибудь еду. Это не было ничем особенным — яйцо для Шарлотты или немного овощей. Но когда времена стали более трудными и он не приносил ничего, Тенч всегда извинялся и выглядел смущенным. Мэри поддразнивала его и говорила, что если он приходит без подарка, то ему не рады.

На этот раз Тенч лишь натянуто улыбнулся.

— Капитана не обрадовали мои новости, — сказал он. — Вдоль залива лежат десятки мертвых и умирающих аборигенов. Как тот, которого ты видела.

Мэри инстинктивно обняла Шарлотту крепче.

Тенч увидел ее страх и положил ей руку на плечо.

— Не беспокойся, хирург Уайт не встретил здесь подобных случаев. Это, должно быть, что-то, что заражает только их. Но держись подальше от аборигенов, просто на всякий случай. Капитан Филип пошлет кого-нибудь посмотреть и разузнать, что мы можем сделать.

Сказать Мэри «не беспокойся» было все равно что сказать солнцу «не свети». Она испытывала ужас при мысли, что болезнь может распространиться на лагерь и убить Шарлотту, и все ее существо любой ценой стремилось к побегу.

Всего лишь за несколько дней до этого «Провиант», самый маленький корабль флотилии, вернулся с острова Норфолк с новостью, что двадцать шесть из двадцати девяти пребывавших там заключенных изобрели план, как сманить команду с корабля и уплыть на нем. По всем расчетам план был первоклассный и удался бы, если бы кто-то на них не донес. Хотя, с одной стороны, это означало, что идея Мэри осуществима, с другой стороны, было понятно, что охрана усилится еще больше, а наказания за любой проступок станут строже.

Это подтвердилось лишь через несколько дней, когда шестерых морских пехотинцев повесили за кражу из амбара. Оказалось, что они проникали туда на протяжении нескольких месяцев, сделав ключи от замков, и пока один из них стоял на страже, другой впускал своих друзей грабить.

Большинство заключенных были довольны, что капитан Филип так же сурово обращается со своими людьми, как и с заключенными. Но Мэри поняла, что Филип в панике, потому что знает, что запасов не хватит до прихода кораблей из Англии.

Как обычно, когда кого-то наказывали, все должны были при этом присутствовать. Мэри увидела, как на шею каждому из провинившихся набрасывают веревку, и услышала звук убираемого из-под их ног помоста. И когда они остались висеть в воздухе, она почувствовала такое отчаяние и страх, как никогда ранее.

На ее взгляд, в этом месте не было ничего хорошего: продажные охранники, женщины, получающие тридцать плетей за драку, и постоянный голод, обрекающий на смерть. Мэри казалось, что она попала в ловушку с несколькими сотнями безумцев.

Однако в апреле ситуация немного изменилась в пользу Мэри и Уилла, поскольку из-за нехватки еды капитан Филип был вынужден вернуть Уилла к рыбной ловле под контролем. Мэри мрачно улыбнулась про себя, поскольку она оказалась права: без ее мужа они бы не справились. Без его участия улов был до смешного маленьким, и хотя Уилл очень возмущался, что за ним следят, он, по крайней мере, доказал свою необходимость, и они вернули себе свою старую хижину.

Какой бы суровой ни была эпидемия, убившая половину местного населения в заливе, она не распространилась на новую колонию. Умер лишь один белый моряк с «Провианта». Хирург Уайт склонялся к мнению, что это была оспа, но как она началась, осталось тайной. Если они завезли ее с собой на кораблях, эпидемия возникла бы намного раньше.

Затем в первых числах мая подавленное настроение всей колонии па некоторое время развеялось с прибытием из Кейптауна «Сириуса». Хотя на корабле в основном была мука, а не более необходимые продукты, такие, как мясо, он принес и хорошие новости о том, что плывут еще корабли, а с ними долгожданная почта для тех счастливчиков, которые имели родных и близких, умевших писать.

И все же вид корабля, стоявшего в заливе, похоже, угнетающе повлиял на Уилла. Мэри много раз видела, как он, прежде чем отправиться днем на рыбалку, стоял на берегу и, не отрываясь, смотрел на «Сириус». Когда она пыталась поговорить с ним, Уилл огрызался, а когда он не работал, то не заходил за ней и Шарлоттой, как делал это раньше.

Однажды во второй половине дня Мэри несла выстиранное белье обратно в бараки, оставив Шарлотту играть с другим ребенком. Вдруг она услышала громкий голос Уилла, доносившийся из хижины Джеймса Мартина. Мэри догадалась, что они где-то умудрились достать немного рома.

Мэри испытывала противоречивые чувства к Джеймсу Мартину, этому ирландскому конокраду. Она была в восторге, что снова встретилась с ним, как и с Сэмом Бердом, поскольку дружба, зародившаяся на «Дюнкирке», становилась здесь чем-то вроде семейных уз. Джеймс был очень забавным и обаятельным мужчиной, умным и красноречивым, к тому же он умел читать и писать. Но он чрезмерно увлекался выпивкой и женщинами.

Мэри знала, что он обычно вовлекал других в неприятности, а сам при этом выходил сухим из воды благодаря своему обаянию. Он не знал слова «верность»: Джеймс Мартин всегда и всюду заботился лишь о себе самом. Мэри чувствовала, что он дурно влияет на Уилла.

Она по своей натуре не была человеком, который сует нос не в свое дело, но Уилл беспокоил ее, когда пил, потому что начинал сильно хвастать и часто становился агрессивным. А еще ее интересовало, где они с Джеймсом достали выпивку: если Уилл снова воровал рыбу, чтобы обменивать ее на ром, она хотела узнать об этом первой.

Вокруг больше никого не было, так что Мэри удалось прокрасться к задней стенке хижины Джеймса. Если бы кто-нибудь подошел, она сделала бы вид, что только что вышла из кустарников, куда ходила облегчиться.

Джеймс говорил о мужчинах, которые вступали в связь с аборигенками. По его мнению, мужчина, сделавший это, точно выжил из ума.

— Я думаю, так они, по крайней мере, в большей безопасности, чем с некоторыми заразными ведьмами, — сказал Уилл и от души рассмеялся. — Именно поэтому я выбрал Мэри. Я знал, что она чистая.

Мэри не знала, стоит ли принять это как комплимент. Это была палка о двух концах.

— Она хорошая женщина, — произнес Джеймс чуть ли не с упреком. — Ты счастливчик, Уилл, и не только в этом.

— Я буду еще более счастлив, когда выберусь из этого проклятого места, — возразил Уилл. — И я окажусь на первом корабле, когда мой срок закончится.