Алый король - Дженни Ниммо

Интересно, не то ли это заклинание, о котором говорил Бартоломью? Чарли ждал. Чародей извлек из кожаной папки клочок пергамента и, макая гусиное перо в склянку с чернилами, начал что-то царапать. Он снова и снова заглядывал в разложенные перед ним дневники, почесывал голову, рассматривал написанное издали, удовлетворенно улыбался и опять возвращался к письму.

И вот последняя закорючка! Скорпио отложил перо и с торжествующей улыбкой взглянул на Чарли.

— Прекрасное заклинание, — заявил он. — Не мое, конечно, о нет. Очевидно, твой родственник получил его от какого-нибудь потомка Мейтонвея. Мейтонвей был другом Алого короля. — Он опять хихикнул. — Именно у него я украл твою волшебную палочку, Чарли Бон. Ну, не украл… Он тогда был уже очень стар и все равно оставил бы ее мне. — Он помолчал, потом вздернул голову. — Кстати о волшебной палочке. Где она?

— Она теперь превратилась в моль, — признался Чарли.

— Вот эта моль? Понятно.

Скорпио протянул руку и чуть было не поймал серебристого мотылька, порхавшего между ними.

— Не надо! — вскрикнул Чарли.

— Я просто пошутил, Чарли Бон. Я не причиню вреда твоей крошке. Возьми заклинание и уходи. Не стоит слишком долго задерживаться в дальних мирах. — Чародей подул на пергамент и передал его мальчику.

— Да, мне, пожалуй, пора. — Чарли забрал пергамент. — Спасибо вам. Вы ведь сохраните их, правда?

— А ты сомневаешься? — Чародей склонил голову набок и криво улыбнулся.

— Нет-нет, что вы! — Чарли вытянул перед собой палец, и моль опустилась на самый его кончик. — Она помогает мне перемещаться, — объяснил он.

— А, — кивнул чародей.

Прежде чем удалиться, Чарли взглянул в оконце в дальнем конце мрачноватой комнаты. Виднелась опушка темного леса на берегу моря, поблескивающего в лунном свете. Однажды Чарли случайно попал в этот лес, и память об этом событии хранилась в закоулках его памяти. Эти воспоминания озадачивали и в то же время как-то успокаивали его.

— Сэр, а жил ли Алый король где-то здесь поблизости?

— Ну да, конечно. — Скорпио тоже повернулся к окошку. — А когда Алый король ушел, Мейтонвей, кудесник, взял меня к себе. Я тогда был совсем юн. Бездомный сирота — мой народ уничтожили солдаты английского короля. Мейтонвей был большой чародей, он многому меня научил, но мне до него далеко — в любом смысле этого слова. — Легкий налет печали и сожаления появился на лице Скорпио. — Ну ладно, мальчик, отправляйся, — махнул он рукой. — И пусть тебе сопутствует удача.

— До свидания, сэр. Спасибо вам. Можем отправляться, Пальтушка? — ласково спросил он у мотылька.

Лицо чародея было последнее, что видел Чарли, до того как мгла времен сгустилась между ними. Он начал перемещение домой. Удивленные, широко раскрытые желтые глаза Скорпио. Потому что Чарли прощался с ним по-валлийски. Незнакомые слова приходили к нему из ниоткуда, но почему-то он знал, что это слова моли.

Через мгновение он уже сидел на своей кровати, картинка лежала рядом, и моль сидела на руке. Чарли зевнул и скинул шлепанцы. Как никогда хотелось спать. Через несколько часов придется вставать, укладывать сумку и идти в школу. Но еще не сейчас. Он засунул картинку под матрас, лег и в то же мгновение уснул.

Проснулся он, почувствовав на себе чей-то взгляд. От дверей на него с тревогой смотрел дядя Патон.

— Я вовсе не собираюсь напоминать тебе о школе, но подумал, что по крайней мере могу поднять тебя вовремя, — заявил дядя Патон.

Чарли скатился с кровати, и при этом на пол упал клочок жесткой желтоватой бумаги. Дядя Патон подошел и поднял его:

— Что это?

— Не знаю, — протирая глаза, пробормотал сонный Чарли.

— Поэма? Нет… скорее похоже на магическую формулу. — Патон расправил бумагу и стал изучать крупные наклонные письмена. — Боже праведный, где ты это взял, Чарли?

— Ах, я и забыл. У Скорпио, — произнес Чарли и бросился в ванную.

— У Скорпио? — изумился дядюшка. — Чарли, эту бумагу нужно держать в моей комнате. Это совершенно удивительно. Замечательно. Это меняет все.

Чарли не обращал на дядю внимания. Он чистил зубы, а рядом, в ванне, лежала замороженная Мейзи. Лежала себе и лежала, а ведь она единственная во всем доме, кто мог бы спасти маму от графа Харкена!

Пока Чарли мыл лицо, дядюшка скрылся в своей комнате, и оттуда доносилось только невнятное бормотание на непонятном языке.

Чарли оделся, уложил вещи и спустился в кухню. Плита не горела, на столе было пусто. Он не помнил, чтобы когда-нибудь завтракал один. Где же мама? Ушла или еще спит? Чарли не хотелось уточнять. Дом был полон холодной, сонной пустоты. Он быстренько соорудил себе бутерброд и ушел.

Академия Блура еще не отошла от праздничных выходных. Везде было намусорено, грязи было даже больше, чем когда-либо до приезда «ста гостей». Повсюду шуршали сосновые иголки и порванная мишура, хрустели осколки пластика. Огрызки валялись по всему холлу. Из раздевалок вынесли горы испорченной одежды.

— Не надо было ее там оставлять, — только и отвечал Манфред и злился на предположение, будто кто-то из директоров мог разорвать шарф, ботинки или меховые перчатки.

Манфред выглядел очень странно: все лицо у него было в крошечных ранках. По мнению Эммы Толли, можно было не сомневаться, что накануне вечером вместе с тенью в дверь книжного магазина ломился Манфред.

Фиделио после общего сбора ждал урок скрипки. Но ему совсем не хотелось видеть мисс Кристалл.

— Не понимаю, как притворяться, будто я знать не знаю, кто она такая, — шептал он на ухо Чарли. — Я же не актер какой-нибудь, вроде Лив.

— Должен притворяться, — наставлял Чарли. — Если она хоть что-нибудь заподозрит, то сразу выпустит когти.

Чарли отправился на урок математики, оставив Фиделио содрогаться от ужаса перед встречей с мисс Кристалл.

В первую перемену от Фиделио не поступило никаких сигналов. Интересно, как прошел у него урок? На школьной площадке было холодно и туманно. Дети собирались в небольшие группы, притоптывали от холода и недовольно ворчали. Чарли присматривался к каждой группе, выискивая знакомую кудрявую голову. Но на площадке вообще никого из его друзей не оказалось.

Бредя к руинам, Чарли смутно почуял, что за ним следует целая толпа. Он резко свернул к лесу. Толпа приближалась. Чарли побежал. И тут его окружили. Деревья скрывал туман, и он не мог отличить тонкие стволы от фигур преследователей.

— Что вам надо? — закричал Чарли. — Чего вы за мной гонитесь?

Один из них подошел ближе. Это был Джошуа Тилпин.

— Твои друзья ни на что не годятся, Чарли Бон! — насмешливо ухмылялся Джошуа. — Можешь махнуть на них рукой.