Похищение невесты - Мэри Уайн

— Меня всегда восхищали те, кто стремится к совершенству, милая.

Его дыхание становилось тяжелым и прерывистым. Обхватив пальцами его плоть, она снова наклонилась вперед и провела языком по головке, ощутив, как тело Гордона пронизала дрожь. Этот отклик только прибавил ей решимости. Она еще раз лизнула ему член, но на этот раз — не только самым кончиком языка. Подавшись ближе, она шире открыла рот, чтобы с его плотью соприкасалась большая часть ее языка. На щели снова появилась жидкость, которая попала ей в рот и оказалась чуть солоноватой. Она слышала, как Гордон шумно дышит, однако его состояние было далеко от той бездумной страсти, которую под его умелыми ласками испытала она сама.

Подняв голову, она посмотрела ему в лицо.

— Скажи мне, как надо ласкать. — Ее просьба заставила его хмыкнуть. — Почему бы тебе не рассказать мне все? Я этого не знаю, потому что предполагалось, что любовным играм меня обучит мой муж, а не местные потаскушки.

Он положил ладонь на ее затылок, а его губы сжались, так что выражение его лица показалось ей суровым — пока она не вспомнила, насколько обострялись ее собственные чувства, когда его губы ласкали ее.

Неужели он тоже близок к этому?

— Открой рот и забери часть в него.

Она судорожно сглотнула и задрожала. Внизу ее живота снова стало накапливаться возбуждение. Странно, но эти его слова заставили ее затрепетать от предвкушения. Ее руки снова погладили его жезл, заставив его снова застонать.

— И продолжай делать так руками.

Джемма снова посмотрела на его естество. Она уже попробовала его на вкус, так что никаких колебаний не было.

Гордон застонал тихо и хрипло. Этот звук свидетельствовал о том, что наслаждение наполняет его с такой же силой, как это было с самой Джеммой. Мысль об этом сладким жаром отозвалась в лоне, однако она была не готова к тому, чтобы поменяться с Гордоном ролями. Забрав его жезл глубже в рот, она чуть сжала пальцы. Гордон что-то тихо прорычал, а его бедра стали двигаться в ускорившемся ритме. А потом он сильнее сжал запутавшиеся в ее волосах пальцы, и Джемма внезапно ощутила во рту теплую струю его семени. Тело Гордона сотрясалось, из груди вырвался яростный стон.

Он тут же отстранил ее голову, но Джемма продолжала нежно поглаживать его, слушая шумное, быстрое дыхание. Лицо Гордона оставалось застывшим, но когда он открыл глаза, она увидела, что его взгляд полон блаженства. А в следующую секунду он улыбнулся, и Джемма снова ощутила прилив возбуждения.

— За хорошие ласки платят тем же!

Гордон обхватил Джемму за талию и одним мощным движением перевернул на спину. Он был пугающе сильным, однако прекрасно умел этой силой управлять. Заставив кровать содрогнуться, Гордон навис над ней — и устроился между ее ногами. Его руки скользнули по внутренней стороне ее бедер, оставляя за собой жар страсти и раздвигая ей ноги. В его движениях было ровно столько силы, чтобы Джемма ясно ощутила, что они действительно поменялись ролями. Не давая ей соединить ноги, он поднял голову и заглянул в ее потрясенное лицо.

— Мне будет приятно ласкать твою жемчужину, милая.

— Как ты сказал?

Ее вопрос прозвучал сдавленно, она не думала, что супруги так много говорят о постельных играх.

Его пальцы переместились к ее раскрывшимся губам и нашли то место, где находился ее клитор. Бережно прижав его большим пальцем, он описал крошечную окружность.

— Вот эту жемчужинку, женушка. Единственную, которая для меня по-настоящему дорога. И я с удовольствием буду уделять ей свое внимание.

Этот мужчина не привык разбрасываться пустыми обещаниями. Наклонившись, он тут же поймал губами ее бутон. Джемма вскрикнула, потому что он оказался еще более чувствительным, чем прежде. Возбуждение копилось в ней, пока она ласкала Гордона, и теперь она стала трутом для его огнива.

Ее пальцы судорожно сжались, комкая простыню. Губами и кончиком языка он ласкал ее плоть. Джемма задыхалась, ее легкие не успевали за отчаянно бьющимся сердцем. Ее бедра невольно приподнялись навстречу ему, ища наслаждение, которое снова вознесет ее к той же вершине восторга. На этот раз она уже знала, что ее ждет — и ее тело стремилось поскорее достичь экстаза.

— Правильно, малышка! Поднимай бедра и требуй свое наслаждение!

Он провел пальцем по центру ее интимных складок и обозначил вход в ее лоно.

— Бери у меня свое наслаждение, Джемма.

Его голос стал сдавленным, словно ему стоило немалых трудов сдерживаться. Подняв ресницы, она посмотрела на него — и увидела горячий блеск его глаз. Теперь он ласкал ее пальцами, прижимая и теребя ее клитор. Ее глаза невольно закрылась, наслаждение стало слишком сильным, лишив ее возможности сосредотачиваться на чем-то ином. Как только ее веки сомкнулись, ее чувства стали еще острее. Ее тело напряглось, каждое движение его пальцев порождало новую волну сладкой боли. Наклонившись, он снова заменил пальцы губами, пробормотав что-то с такой интонацией, что ставший невероятно чувствительным бутон завибрировал.

Наслаждение прокатилось по ее телу, погрузив все ее существо в волну ослепительного экстаза. Он достиг самых дальних уголков ее естества, а потом собрался в животе, где сосущее желание сменилось удовлетворением. Ее торжествующий крик эхом отразился от потолка и утонул в балдахине над кроватью. Палец Гордона снова вернулся ко входу в ее лоно, нежно его дразня. Она ощутила пустоту, словно не получила подлинного удовлетворения. Он осторожно ввел в нее один палец — только самый кончик, но ее тело моментально сказало ей, насколько это приятно. Это тут же напомнило ей о той задаче, которая еще ожидала ее. О том, что служило предметом стольких разговоров.

«Я должна принять в себя его плоть».

Конечно, ей случалось слышать и гораздо более грубые описания этого момента, но она читала желание в его взгляде и продолжала ощущать его в самой глубине своего тела. Она по-прежнему испытывала томление, по-прежнему хотела чего-то еще.

— Ты готова, Джемма? Готова стать моей женой?

Его хриплый голос говорил о желании, которое было столь же сильным, что и ее собственное. Она протянула к нему руки, приглашая в свои объятия:

— Приди ко мне, Гордон. Будь моим мужем!

Он зарычал и, убрав палец, приподнялся над ней. Открыв глаза, она мельком увидела его член — и вздрогнула. Но Гордон лег на нее, и контакт с его теплой кожей вызывал в ней прилив умиротворения, словно это было чем-то, по чему она давно томилась, хоть и не сознавала, чего именно ей не хватает. Она положила руки ему на плечи и ощутила, как его жезл придвинулся ко входу в ее лоно. Он легко скользил по влажной коже, проталкиваясь вперед…