Без Надежды - Б. Седов

Она прожила еще почти пять часов. Скорчившись на земле возле разбитой синей «восьмерки». Без сознания. И уже без галлюцинаций. Не было пляжа с черным песком. Не было Знахаря. Не было даже незнакомой больничной палаты. Лишь темнота. И пустота…

Конфеткино сердце остановилось под утро.

Симпатичная темноволосая девушка перед смертью широко распахнула глаза.

Ее дешевая серая шубка была обильно залита кровью.

Маленькие часики у нее на руке в момент смерти показывали половину девятого.

Дорогой перстень на среднем пальце левой руки, словно салютуя погибшей хозяйке, блеснул крупными стразами, поймавшими первый луч света занимавшегося над оврагом утра.

Глава 9

ОН СКАЗАЛ: «ПОЕХАЛИ!»

То был еще тот денек – будь она проклята, эта среда, это 10 октября! Сперва мы больше часа ждали Конфетку, поставив «Эксплорер» в самом центре Бегуниц так, что не заметить его было просто нельзя. И проторчали бы эдак впустую, наверное, до утра, если бы я не обратил внимания на подозрительное оживление возле одного из подъездов блочной пятиэтажки метрах в двухстах от нас. Сначала там появились два внедорожника, потом к ним присоединился «Мерседес» и ментовский «Уазик». «Уазик» почти сразу отъехал, а возле трех иномарок продолжали топтаться несколько человек. Курили, размахивали руками…

– Как жиды на Привозе, – прокомментировал Челентано и озвучил мысль, которая давно крутилась у меня в голове. – Какая-то уж больно оживленная тусовка для этой деревни. Чего-то у них там случилось.

– Сходи узнай, – попросил я, но Глеб и сам уже приоткрыл дверцу, буркнул: «Я быстро», и выбрался из машины.

Назад он вернулся минут через двадцать в компании невысокого хачика и крепкого лба в длинном светлом пальто.

– Выйди, Денис, – заглянул он в окошко. – Похоже, нашли мы Конфетку.

Я тут же ощутил неприятный холодок где-то внутри: «Живую хоть? Дьявол! Что там она успела еще натворить за те пятнадцать минут, что прошли с момента нашего телефонного разговора до того, как мы прибыли в эти Бегуницы?»

Оказалось, что ничего особенного. Всего лишь разнесла здесь одну из квартир, отметелив сначала хозяев, а потом и их соседей, местных хачей, отобрав у них тачку.

– Слушай, молодец эта баба. Машет ногами, как Синтия Ротрок! – восторженно рассказывал мне кавказец, которого мне представили, как Исмаила, и было видно, что он и не думает предъявлять своей обидчице какие-либо претензии. О своей бесценной «восьмерке» он даже не заикнулся, предоставив рассказать о ней Глебу. – Я был против нее, как ребенок. Слушай, хочу с ней познакомиться.

– Даст Бог, познакомишься, – сказал я. – Вот вернется…

«Если вернется. – Я процедил сквозь зубы ругательство и сокрушенно покачал головой. – Похоже, что Светка, как и я, умеет находить себе на задницу всевозможные приключения. Жить без них у нее просто не получается».

– С черными волосами до плеч. В сереньком полушубке, – тем временем смаковал кавказец. – Краси-ы-ывая! Попросила у меня прощения. Говорит: «Ты здорово дерешься. Извини, но мне очень нужна ваша машина». Я отвечаю: «Почему просто не попросила? Я дал бы и так»…

– Ты не обратил внимания, за кем она погналась? – перебил я. – За какой-нибудь тачкой?

– А! – взмахнул руками Иса. – Была одна тачка, белая «Нива». – Он говорил почти без акцента. – Только она уехала раньше. Ее было уже не догнать.

«Конфетка бы догнала», – подумал я и спросил:

– Ты знаешь эту «Ниву»? Раньше видел когда-нибудь?

– Видел, конечно. Часто у дома стоит. Ее хозяин…

Через десять минут у меня было подробное описание хозяина «Нивы». Я знал, что живет он в соседнем подъезде, у него жена и два сына, а как раз перед тем, как на Исмаила налетела Конфетка, тот видел, как этот его сосед на пару с каким-то незнакомым мужчиной садятся в машину.

– Потом «Нива» отъехала, – подвел черту по своим сообщением Иса, а для меня все события, что произошли за последнее время, уже разложились по полочкам. Все выглядело логично. И не так уж и мрачно, как казалось мне раньше. Оставалось лишь продолжать торчать в Бегуницах, пока не вернется Конфетка.

Вот только она не возвращалась.

Переставив «Эксплорер» к подъезду, в котором жил владелец «Нивы», мы продремали в машине почти до полудня, пока на улицу не вышла высокая женщина с двумя малышами.

«Это вполне может быть жена того мужичка, – сразу предположил я и отворил дверцу. – Почему бы не попытаться поговорить с ней? Вдруг повезет, и узнаю что-нибудь интересное».

Я, и правда, узнал. Много чего интересного. Из того, что у ее мужа, которого зовут Александр, действительно, есть белая «Нива», женщина и не подумала делать никакого секрета. При этом ее совсем не смутило то, что на улице к ней подходит незнакомый мужчина и начинает проявлять нездоровое любопытство.

– К Саше вчера должен был приехать двоюродный брат, – бесхитростно выкладывала мне она, косясь на мальчонку лет четырех, активно сгребавшего пластмассовой лопаткой снег. – Я его не дождалась, легла спать, но слышала, как уже ночью мужики сидели на кухне. А потом они отправились на дачу.

– Точно на дачу?

– Да. А мне написали записку. Володя и написал.

– Это который брат?

– Да. – Женщина внимательно посмотрела на меня, потом на «Эксплорер», и в ее взгляде промелькнула тень беспокойства. – А что, что-нибудь произошло?

– Ничего. Просто мне срочно нужен Володя. Мы работаем вместе.

– В милиции?

– В прокуратуре, – уточнил я, опасаясь, как бы моя собеседница не попросила продемонстрировать ей удостоверение. Но она была типичной деревенской простушкой и лишь махнула рукой:

– Прокуратура, милиция… Мне все одно. Я в этом не разбираюсь… Алешка, а ну кинь эту гадость! Кинь, я сказала! Вытри руку о снег! Беда с ними, паршивцами!

Когда я попросил принести мне эту записку, она доверчиво попросила приглядеть за ее сыновьями и быстро сходила домой. А потом на обороте этой записки на удивление доходчиво и подробно набросала мне план, как до их дачи добраться.

– Спасибо… Поехали, – сказал я Сереге Сварадзе, залезая в машину. – Муха с брательником укатили на дачу. Светка, похоже, погналась за ними. Не знаю, догнала ли. Проверим.

– Уверен, что это был прокурор? – обернулся ко мне Челентано, и я помахал у него перед носом запиской.

– Этот почерк я никогда не забуду. Глеб, оставайся пока в этой деревне. Вдруг вернется Конфетка. Мы быстро.

Хотя я был уверен, что быстро у нас не получится и на этой даче нас ждут приключения.

Но обошлось без них, и я не мог ответить сам себе на вопрос: «Хорошо это или плохо?» Конфетка и прокурор как воду канули, где продолжать их поиски и стоит ли их продолжать вообще, ни я, ни Сварадзе решить не могли.

Дачу мы отыскали без особых проблем. И так же, без проблем, сразу определили, что на ней, как минимум, сутки никто не появлялся. На засыпанной снегом дороге напротив участка никаких признаков того, что в последнее время здесь проезжала хотя бы одна машина. Ни вокруг дома, ни, тем более, на крыльце – ни единого следа.

– Все, валим отсюда, – распорядился я, пять минут потоптавшись около дачи, и Сварадзе принялся неуклюже разворачивать внедорожник на узкой дорожке.

– Может, мы перепутали? – предположил он.

– По плану все точно. Да и сортир… – Я кивнул на вызывающе выкрашенную ярко-розовой краской дощатую будку возле забора. – Где второй такой сыщешь? Та баба мне сразу описала его, как ориентир.

– А не могла она тебя налечить?

– Навряд ли, – покачал я головой. – Вылитая бесхитростная дерёвня. Сыграть бы она так не сумела.

– Значит, они ни на какую дачу ехать и не собирались. Торчат сейчас в какой-нибудь деревушке у местных шкур, а Светка сидит где-то рядом в засаде. Боится их упустить. И ей просто неоткуда нам позвонить. Черт, и надо же было потерять телефон! Что, Денис, возвращаемся в Питер?

– Да. Здесь торчать больше нет смысла. Сегодня идем в «Северо-Запад», – принял решение я и подумал: «На семь бед один ответ! Либо мы уже этой ночью спалимся на депозитарии, и все рухнет к чертовой бабушке, либо окажется, что везение все-таки иногда навещает меня, и мы сегодня возьмем эти проклятые деньги. И Светка отыщется. И привезет мне прокурора».

Как я тогда был бы счастлив! Сколько проблем сразу отлипло бы от меня и кануло в Лету! И испарилось бы ощущение полнейшей безысходности, которое коматозило меня вот уже больше месяца.

И надо было для этого всего ничего. Удачно обнести «Северо-Запад».

И еще, чтобы у Светки все было нормально.

Вот уж никогда раньше не подумал бы, что ее благополучие может стать для меня одной из основных составляющих моего собственного маленького счастья.

Уже начало смеркаться, когда механизатор ООО «Агропромпредприятие „Ферма Победа“ дядя Паша Кабанов остановил свой „Беларусь“ возле оврага и, сунув в рот дешевую сигарету, выбрался из кабины. Перед самым поворотом он обратил внимание на выделявшуюся на фоне белого снега бурую полосу разрыхленной, вывороченной наружу земли. „Никак опять кого юзом в балку стащило?“ – сразу догадался пожилой тракторист, проживший в здешних местах пятьдесят восемь лет. На его веку в эту проклятую пропасть машины падали с периодичностью по одной в два-три года. Еще чаще в овраг улетали пьяные мотоциклисты. „И кто на этот раз?“ – дядя Паша подошел к краю обрыва, не торопясь чиркнул спичкой, прикурил и лишь после этого посмотрел вниз.