Руководство по плохому поведению для девственницы (ЛП) - Клэр Джессика

— Мы почти вернулись на ранчо. Я могла бы снова припарковать машину на дороге и пойти с тобой в твой домик, чтобы немного отвлечь тебя. — Элиза улыбнулась ему и слегка прикусила его большой палец, когда он коснулся ее рта.

— Вообще-то, ты должна вернуться, чтобы Эмили не подумала, что я увез тебя в лес. — Роум улыбнулся ее озорной улыбке, но покачал головой.

— Эмили хочет, чтобы я поехала туда и пошла на свидание. Я не думаю, что она возражает.

Роум снова замолчал, и Элиза в отчаянии закусила губу. Казалось, чем ближе они подъезжали к Блубоннету, тем больше он отдалялся. Она свернула к ранчо Дотри, но остановилась вместо того, чтобы свернуть на фермерскую дорогу, ведущую к стоянке «Экспедиций по выживанию в дикой местности».

Элиза припарковала машину.

— Ты ведь не жалеешь об этих выходных, правда? — Она повернулась и посмотрела на него.

Он медленно покачал головой, его голубые глаза заблестели. Роум протянул руку и снова обхватил ее щеку, его пальцы были бесконечно нежны на ее лице.

— Я могу честно сказать, что это были лучшие выходные в моей жизни.

— Мои тоже. — Девушка накрыла руками его ладонь и поцеловала ее. — Когда я смогу увидеть тебя снова?

— Эта неделя будет немного сумасшедшей с открытием курса пейнтбола. Бренна уже заказала несколько групп, и я не знаю, сколько у меня будет времени, так что не пугайся, если я не смогу позвонить тебе сразу, хорошо? Я напишу тебе и дам знать, каким будет мое расписание, как только все выясню. — Роум поморщился, обдумывая это.

— Все в порядке, — улыбнулась ему Элиза.

Черт возьми, она бы просто заскочила на ранчо и потусовалась там, если бы ничего не случилось. Просто смотреть, как он работает, было бы удовольствием, и она могла бы придумать какое-нибудь оправдание насчет фотографий и других экшн-снимков или чего-то еще, если бы Грант приставал к ней.

— Пожалуй, мне пора идти. — Роум посмотрел на дорогу, потом снова на нее. — Ты должна остаться здесь, чтобы твой брат не поймал тебя.

— В какой-то момент ему придется узнать о нас, — сказала она ему и снова прикусила его пальцы.

У него были такие сексуальные руки, что ей трудно было устоять.

— Я знаю, но не хочу, чтобы что-то разрушило мои воспоминания об этих выходных, — сказал он ей.

— Мы всегда можем сказать ему об этом завтра? — Ее улыбка дрогнула.

Эти слова показались ей странными.

— Мы поговорим об этом, — сказал Роум и снова погладил ее по щеке. — Я когда-нибудь говорил тебе, какая ты красивая? — Его взгляд блуждал по ее лицу, пока он продолжал обнимать ее щеку в темном салоне автомобиля.

— Неоднократно. — Элиза почувствовала, как ее щеки вспыхнули от удовольствия, хотя он не мог этого видеть.

— Тогда я должен сделать это еще один раз, — пробормотал Роум хриплым голосом, наклоняясь к ней. — Элиза Маркхэм, ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Я навсегда запомню эти выходные и тебя.

Слезы защипали ей глаза от сладости его слов.

— Я люблю тебя, — хрипло прошептала она. — Я так рада, что нашла тебя, Роум.

Он наклонился и поцеловал ее в губы.

— Я тоже, детка. — Его руки сжались на ее щеках. — И я уже скучаю по тебе.

— Я тоже уже скучаю по тебе. — Элиза улыбнулась в ответ.

— Мне нужно попробовать тебя еще раз, прежде чем я отпущу тебя. — Роум притянул ее ближе, обвивая руки вокруг ее талии.

Ее арендованная «Импала» имела переднее сиденье в виде скамейки, и Элиза скользнула прямо в его объятия, переплетаясь с ним ногами.

Его рот овладел ее ртом, голодный и эротичный. Она приоткрыла губы, ища его язык. Ей нравилось целовать Роума, нравилось, как его язык и губы заставляли ее терять всякое чувство реальности; когда она целовала его, в ее мире не было ничего, кроме запаха Роума, вкуса Роума, прикосновения Роума, и она любила это. Поцелуй становился все более страстным. Губы Роума так страстно прижимались к ее губам, что Элиза почувствовала, как он прикусил ее губу. Его свирепость была удивительной по своей силе, учитывая, что они провели все выходные, занимаясь любовью, но она приветствовала ее. Ее бедра сжались в ответ, и Элиза прижалась грудью к его груди, ее соски терлись о его рубашку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мне нужно больше, чем это, — грубо сказал он ей. Его глаза с длинными ресницами уже потемнели от желания. — Хочу всю тебя. Прямо сейчас.

Роум потянулся рукой к поясу ее джинсов, и Элиза ахнула, когда он расстегнул верхнюю пуговицу и просунул руку внутрь, зарываясь в ее трусики. Она застонала через мгновение, когда его пальцы нашли клитор и он начал тереть.

— Хочу, чтобы ты кончила для меня, — прошептал Роум ей на ухо. — В последний раз за выходные.

Ее бедра сжали его руку, когда он начал медленно, сладко, сводя с ума, рисовать круги вокруг ее клитора. Через несколько мгновений она была влажной от желания, и он скользил пальцем взад и вперед от ее сердцевины к клитору, распространяя влагу.

— Это моя милая Элиза, — пробормотал Роум, снова овладевая ее губами и продолжая ласкать ее, — так чертовски вкусно.

Элиза стонала у его рта, прижимаясь к его шее, когда он целовал ее, а его пальцы работали над ее клитором. Ее бедра начали дергаться в ответ, и девушка покачнулась под его рукой, поощряя движение его пальцев. Тихий всхлип вырвался из ее горла, и Роум застонал.

— Вот именно. Боже, это так хорошо. Мне нравится видеть, как ты кончаешь. — Он оторвался от ее губ, и Элиза положила голову ему на плечо, потерявшись в ощущениях.

— Роум, — простонала она. — Ты меня заставляешь…

— Хорошо, — сказал он властно и прикусил ее ухо. — Я хочу, чтобы ты смотрела мне в глаза, когда кончишь, детка.

Элиза снова всхлипнула, застигнутая врасплох его эротической яростью, и открыла глаза. Он смотрел на нее в темноте, его взгляд заставил ее снова застонать. Роум продолжал гладить ее и ласкать ее клитор, смотря на ее лицо, упиваясь реакцией на его прикосновения.

— Я… я собираюсь… — Девушка тяжело дышала, а потом начала яростно раскачиваться бедрами, прижимаясь к его руке.

Трение внезапно стало интенсивным, Элиза издала короткий крик, который был быстро проглочен его ртом, когда Роум снова поцеловал ее. Она кончила со знакомым приливом влаги, снова намочив джинсы и его руку.

— Мне это очень нравится. — Роум застонал, словно от боли.

Ее сердце на мгновение пропустило удар, затем Элиза тихо всхлипнула, прижимаясь к нему, когда он вытащил свои пальцы из ее теперь уже мокрых трусиков и джинсов. Под ее взглядом он поднес их ко рту и медленно, эротично облизал.

— Мне нравится твой вкус, Элиза.

— А теперь мои джинсы совсем мокрые, — упрекнула она его.

Но она не могла злиться. Как она могла злиться, когда он только что подарил ей быстрый, восхитительный оргазм?

— Прости, детка, — сказал Роум, снова быстро поцеловав ее. — Я должен был заполучить тебя еще раз, прежде чем отпустить. — На его лице было довольное выражение, говорившее, что он не очень сожалеет.

— Ты можешь иметь меня сколько угодно, — сказала она ему, проводя пальцем по изгибу его уха. — Только скажи мне место и время, и я буду там.

Роум улыбнулся ей и кивнул.

— Конечно, — затем еще раз страстно и быстро поцеловал ее и поморщился. — Я лучше пойду, пока кто-нибудь не выяснил, почему эта машина припаркована на обочине.

Элиза быстро скользнула на водительское место, сжимая бедра вместе и наслаждаясь восхитительной пульсацией, все еще отдававшейся в ее ногах. Она посмотрела на него, и на мгновение ее сердце замерло.

Роум выглядел таким печальным, таким потерянным в темноте.

Это удивило ее, но она чувствовала то же самое. Элиза не хотела покидать его, и мысль о том, что они снова разлучатся, причиняла ей боль. Может быть, она придет к нему в домик и удивит его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Напишешь мне завтра? — Элиза протянула руку и сжала его ладонь.

— Я так и сделаю. — Роум коротко улыбнулся ей и полез на заднее сиденье, хватая свой рюкзак. Затем открыл дверцу машины, одарил ее последней улыбкой и исчез.