Альтернатива Москве. Великие княжества Смоленское, Рязанское, Тверское - Александр Широкорад

«До революции рязанцы обращались в Синод с просьбой причислить своего любимца к лику святых. Естественно, им было отказано. Одновременно с возрождением православия после 1988 г. на Рязанщине возрождается и культ Олега. Митрополит Рязанский и Касимовский (в 1972–2003 гг.) Симон при подготовке к прославлению Собора рязанских святых включил в него князя Олега, была подготовлена икона святого Олега. Но в последний момент Синод исключил Олега из списка рязанских святых. После этого, как рассказывали мне монахини Богородицерождественского Солотчинского монастыря, митрополит Симон утверждал, что день прославления князя Олега обязательно настанет. Тогда будет великое торжество в Рязани и на родине князя Олега наступит духовный и материальный расцвет.

Митрополит Симон уделял особое внимание возрождению Богородицерождественского монастыря в Солотче. Этот монастырь был учрежден князем Олегом. В нем был похоронен он и его жена Евпраксия. С 1994 г., когда в этом монастыре была возобновлена монашеская жизнь, он стал центром почитания князя Олега. Рязанский краеведческий музей передал монастырю честную главу Олега (кольчуга осталась в музее). И теперь, по утверждению монахинь, она вновь проявляет свою чудотворную силу. У гробницы святого не затухает лампада. Монахини утверждают, что великий князь Олег еще в молодые годы принял вместе со своей женой святой (ее святость также официально не признана) Евпраксией монашеские обеты».[136]

Глава 8

Рязань и великая усобица наследников Дмитрия Донского

Как уже говорилось, после смерти Олега Великого в Орду за ярлыком поехал его сын Федор. Одновременно туда отправился и еще один претендент на рязанский стол – Иван Владимирович Пронский. Хан Шадибек дал ярлык Федору на отчину и дедину и отпустил на великое княжение Рязанское.

В том же 1402 г. Федор Ольгович заключил договор с Василием I, согласно которому князь рязанский должен иметь себе Василия Дмитриевича старшим братом, Владимира Андреевича и Юрия Дмитриевича – равными братьями, удельных князей Андрея и Петра – младшими. Он обязывается быть заодно с московским князем, не приставать к татарам; может посылать от себя в Орду посла (киличея) с дарами и принимать также у себя татарского посла, но обязан сообщать об этом в Москву, а в случае разлада с Ордой действовать, посоветовавшись с великим князем Московским.

Границы между княжествами оставались почти те же, которые обозначены в договорной грамоте 1381 г., только некоторые мещерские места, купленные Олегом, отходили к Москве.

Во внутренние дела Рязанского княжества Василий Дмитриевич и его братья давали обещание не вмешиваться. Примечателен текст грамоты, определяющий отношения Федора Ольговича к князю Пронскому. «А со княземъ с великимъ с Иваномъ Володимеровичемъ, взяти любовь по давнымъ грамотамъ. А если учинится между васъ какая обида, то вамъ послать своихъ бояръ, чтобы разсудили дело; а въ чемъ не сойдутся, пусть третiй имъ будетъ Митрополитъ; кого Митрополитъ обвинитъ, тотъ долженъ отдать обидное, а если не отдастъ, то я Великiй князь Василiй Дмитрiевичъ заставлю его исправиться».

Далее с князьями Новосильским и Тарусскими Федор Ольгович должен помириться также по давним грамотам и жить с ними без обиды, «потому что те князья со мною один человек». Если произойдет у рязанского князя с ними спор за границы, то пусть съезжаются с обеих сторон бояре и решают дело; а третьего избирают себе, кого им угодно. В случае непокорности приговору, московский князь опять принимает на себя его исполнение. Обе договаривающиеся стороны обязываются возвратить пленников, начиная со времени Скорнищевской битвы. С Витовтом Федор Ольгович может мириться не иначе как по согласованию с Василием Дмитриевичем.

Фактически этот договор представлял собой вассальное обязательство Рязани по отношению к Москве.

Война с Литвой вскоре закончилась. Родислав был отпущен за выкуп, но в Рязани он прожил не более двух лет и умер по неизвестной причине.

В 1404 г. татарские «полевые командиры» совершили новый набег на Рязань и захватили полон. Федор Ольгович послал погоню и отбил пленников, «…и многих татар поимаша, и возвратишася на Рязань со многою радостию».

Следует заметить, что, несмотря на татарские набеги, торговый путь с Оки на Дон и Черное море действовал почти бесперебойно. Так, немецкий автор утверждает, что «в 24 германских милях от Рязани находится место Донков на Дону: здесь купцы, отправляющиеся в Азов, Кафу и Константинополь, нагружают свои суда, что делается обыкновенно осенью, в дождливое время года, ибо в другое время Дон так мелок, что не может поднимать судов. Под Вязьмою течет река того же имени, впадающая в Днепр: отсюда нагруженные товарами суда спускаются обыкновенно в Днепр и обратно вверх по Днепру идут суда до Вязьмы».[137]

1408 г. ознаменовался последней сильной усобицей между рязанским и пронским князьями. В этом году Иван Владимирович Пронский вернулся в свой удел из Орды от хана Булата (сына Тимур-Кутлу) с пожалованьем и с честью и в сопровождении ханского посла. Спустя несколько месяцев он с татарским отрядом неожиданно напал на Федора Ольговича. Федор бежал за Оку, а соперник его сел на обоих княжениях. Василий I остался верен заключенному недавно договору и послал на помощь своему зятю воевод коломенского Игнатия Семеновича Жеребцова и муромского Семена Жирославича. На реке Смядве воеводы великого князя потерпели сильное поражение от Ивана Владимировича. Жеребцов был убит со многими товарищами, а Семен Жирославич попал в плен.

Несмотря на удачу, пронский князь не посмел продолжать борьбу с Василием I, и при его посредничестве соперники в 1409 г. заключили мир. При этом каждый из них занял свою наследственную вотчину.

В октябре 1408 г. войска хана Едигея двинулись на Москву. Верный семейной традиции, Василий «поехал собирать полки» в Кострому. Понятно, что в другом месте, поближе к противнику, их собрать никак нельзя было! Но в отличие от 1382 г. в Москве все-таки было оставлено начальство – Владимир Андреевич Серпуховской. Москвичи выжгли посад вокруг Москвы.

1 декабря 1408 г. Едигей подошел к столице и разбил лагерь в селе Коломенском. Он простоял под Москвой 20 дней, распустив по татарскому обычаю конные отряды для грабежа русских городов. Они разграбили Переяславль, Ростов, Дмитров, Серпухов, Верею, Нижний Новгород. Можайск был сожжен дотла, а довольно большой город на Волге Городец (периметр вала его кремля составлял 3500 м) был разрушен до основания и более не восстанавливался. Лишь в XVIII в. на его месте возникло село.

По одной версии, причиной ухода Едигея был какой-то мятеж в Орде, предположительно затеянный сыном Тохтамыша Джелал-ад-дином. А может быть, эмиру показалась достаточной сумма в 3 тысячи рублей, выплаченная осажденными москвичами. Короче, так или иначе, но, взяв деньги, Едигей отправился восвояси. На обратной дороге он взял Рязань. К сожалению, никаких подробностей пребывания войск Едигея в Рязанском княжестве до нас не дошло.

В 1410 г. татары напали на Рязань, но были отбиты и потеряли всю свою добычу. В 1414 г. они воевали по Задонью, взяли Елец и убили тамошнего князя. В 1422 г. татары были прогнаны из Одоевской области. В 1424 г. хан Куидадат вошел в Одоевскую область, простоял там три недели и двинулся на Рязань, но был встречен рязанской дружиной и наголову разбит.

Точная дата смерти князя Федора Ольговича неизвестна. По разным источникам, это произошло между 1423-м и 1427 гг.

Федору Ольговичу наследовал его сын Иван. О начале его правления ничего неизвестно, да и первое упоминание в летописи о рязанском князе Иване Федоровиче связано с заключением им договора с великим князем Литовским Витовтом. Поэтому тут нам придется сделать короткий экскурс в историю соседнего Московского княжества.

Василий I уже к 1423 г. предчувствовал приближение смерти и был крайне озабочен проблемой престолонаследия. Над ним дамокловым мечом висело завещание Дмитрия Донского, по которому Василию наследовал брат Юрий. Причем это была не прихоть Дмитрия, а норма древнерусского феодального права, существовавшего уже 600 лет.

Князю Юрию было 49 лет, и он показал себя опытным полководцем. Так, в 1392 г. он водил рати на Новгород и взял Торжок, в 1399 г. воевал в Булгарии и т. д.

К 1425 г. у Юрия Дмитриевича было четыре взрослых сына (20–25 лет): Василий Косой, Дмитрий Большой (Шемяка), Дмитрий Меньшой (Красный) и Иван. Таким образом, у Юрия Дмитриевича было кому продолжить династию и кому защищать княжество. Любопытно происхождение прозвища Шемяка. Судя по всему, он происходит от слова «шеемяка», то есть силач, способный любому намять шею. Дмитрий Шемяка при небольшом росте (около 168 см) был крепкого телосложения и обладал большой физической силой.

Согласно духовному завещанию Дмитрия Донского, Юрий Дмитриевич в 1389 г. получил в удел города Звенигород, Рузу и Галич Мерьский (он же Костромской). Столицей своего удела Юрий сделал подмосковный Звенигород.