По волчьему следу. Хроники чеченских войн - Николай Асташкин

После 1982 года пожилые ингуши и вовсе возненавидели всех русских и осетин. Во Владикавказе в сельскохозяйственном институте училось много ингушей, они дружили и с русскими и с осетинами, много было и смешанных браков между ингушами и осетинами. Эти семьи оказались вынуждены сниматься с родных мест и уезжать вглубь России. Как им было жить, когда между ингушами и осетинами появились распри? А ведь сколько у них одинаковых фамилий: Басаев и Басаев, Плиев и Плиев, Маргоев и Маргоев. Потому что смешанных браков было очень много еще до революции. Хотя зачем идти так далеко: даже сейчас многие заслуженные люди Осетии имеют зятьев ингушей. И тем не менее их дети вынуждены жить где-нибудь в Тамбове или Саратове, а не в родных местах. К счастью, сегодня напряжение между двумя этими народами снижается, ситуация улучшается.

На мой взгляд, ингушей с осетинами кто-то намеренно стравил, и стравил грамотно, хотя, на мой взгляд, простой народ конфликтовать не хотел — что им делить?..

К несчастью, в конце 1980-х годов все пошло прахом. Государство развалилось, а народ превратился в толпу, которую возглавили амбициозные и не всегда разумные лидеры. В Чечне, к примеру, ими стали Дудаев и Яндарбиев, которые выступили с идеей проведения Чеченского национального съезда с целью изменения политического статуса республики. Причем их инициативу поддержали не только различные партии, но и руководство республики. И в самом деле, в конце ноября 1990 года съезд декларировал суверенитет Чеченской Республики Нохчи, а чуть позже, в сентябре 1991 года, Ичкерия и вовсе пустилась в свободный дрейф. К чему это привело, мы уже знаем.

Часть четвертая. Политика уступок

Глава первая. «21-го - уничтожить!»

Видимость мира делает войну еще опаснее.

Клавдиан

Некоторое время тому назад один из офицеров штаба округа, узнав, что я собираю документы, проливающие свет на события в Чечне весны и лета 1996 года, показал мне две увесистые папки с различными материалами.

— Это архив генерала Тихомирова — командующего Объединенной группировкой федеральных сил в Чечне, — сказал он. — Возьмите, может, какие из документов пригодятся для книги.

Действительно, в архиве были уникальные документы: указы Президента Российской Федерации по вопросу урегулирования конфликта, протоколы заседания правительства Чеченской Республики, мнения экспертов по тем или иным вопросам, исследования аналитиков и многое другое. Словом, документы не только редкие, но и просто бесценные для тех, кто хочет понять всю сложность и противоречивость событий, происходивших в этот период времени, причины той политики уступок высшего руководства страны, которая в конечном счете и привела к капитуляции федеральных сил в Чечне.

Примерно тогда же в мои руки попал еще один редкий документ — рабочая тетрадь начальника разведки Объединенной группировки федеральных сил в Чечне полковника Владимира Ивановича Евтушенко, моего сослуживца и друга. И архив Тихомирова, и записи в тетради военного разведчика убеждают в одном: причины предательства армии, которое было совершено в августе 1996 года, нужно искать чуть раньше, в феврале того же года.

В начале февраля 1996 года Борис Ельцин объявил, что будет баллотироваться в Президенты России на второй срок. С этого момента «чеченская карта» приобрела для него особое значение. 31 марта он обнародовал свою Программу урегулирования кризиса в Чеченской Республике. В ней, в частности, предусматривалось следующее:

а) прекращение с 24.00 часов 31 марта 1996 года войсковых операций на территории ЧР;

б) поэтапный вывод федеральных сил, находящихся в Чеченской Республике, на ее административные границы в соответствии со схемой передислокации войск;

в) расширение зон согласия, безопасности и мира, ведение переговоров о разоружении, подписание протоколов о мире и согласии представителями правительства ЧР, командования Временных объединенных сил РФ и администрациями районов и населенных пунктов Чечни;

г) созыв и проведение мирного политического форума представителей народа ЧР с участием представителей федеральных и республиканских органов государственной власти;

д) подготовка и проведение демократических выборов в законодательный (представительный) орган государственной власти Чечни;

е) переговоры об особенности статуса Чеченской Республики между полномочными представителями федеральных органов государственной власти и Чеченской Республики;

ж) разработка и подписание Договора о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и ЧР.

Однако, как показали последующие события, подобная «политика уступок», не принесла и не могла принести для России ничего хорошего, в результате ее Чечня стала, по сути дела, кровоточащей раной на теле страны...

АРХИВНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

Интервью Джохара Дудаева информационному агентству «Туран», 2 апреля 1996 года:

«— Господин президент, как вы относитесь к предложению о переговорах, сделанному Президентом России Борисом Ельциным в своем заявлении от 31 марта 1996 года?

— Прежде всего, реалистично. Чеченская сторона уверена в том, что официальная Москва ни к каким нормальным переговорам не готова. Команда Ельцина ждет от нас капитуляции — другого она не признает. Чеченский народ не сдался в 1994 году, не сдастся и сейчас. Этого не произойдет, по моему глубочайшему убеждению, и в будущем.

Посмотрите. Все, о чем заявляла, предупреждала, предостерегала Чеченская сторона, произошло! Москва сейчас в тупике и в предвыборном цейтноте. Ни одной из декларированных целей Кремль не достиг! А ведь в цивилизованном обществе за это приходится отвечать. Естественно, что команда Ельцина не хочет это делать но, с другой стороны, имеет большое желание остаться у власти. Поэтому Кремль накануне избирательной кампании взял на вооружение тактику говорить о переговорах, но под любыми предлогами их не проводить. В российском политическом руководстве нет в настоящее время реалистично мыслящих людей. Вот отсюда и все проблемы.

— Значит ли это, господин президент, что переговоров не будет?

— Смотрите сами. Во-первых, пойти с нами на действительные переговоры — значит капитулировать перед чеченским народом. На это нынешняя официальная Москва может пойти только под страхом потери власти. Во-вторых, полноценные переговоры могут быть проведены только после прекращения боевых действий и вывода войск с территории Чеченской Республики Ичкерия. Что касается чеченской стороны, то мы всегда заявляли и продолжаем утверждать, что за нами дело не станет. Стоит Ельцину проявить добрую волю — и любые вопросы можно разрешить. Но, к сожалению, даже Ельцин не волен пока поступать самостоятельно. Обреченный Кремль совершает обреченные поступки.

—Джохар Мусаевич, разве боевые действия в Чечне не прекращены? Правильно ли мы вас поняли, ведь президент Ельцин заявил, что он останавливает войсковые операции?

— Это не более чем словесная казуистика, а попросту — словоблудие. Никакого прекращения огня нет и в помине! В этом нетрудно убедиться любому непредвзятому наблюдателю. Более того, в отдельных регионах республики после так называемого прекращения войсковых операций боевые действия вспыхнули с новой силой и продолжаются по сию минуту. Это глубокое заблуждение или, если хотите, самообман — заявлять, что прекращение войны в Чечне может произойти по желанию одного Кремля. Далеко не так. Без чеченцев решать чеченские проблемы на чеченской земле бесполезно. Это понимает даже сама Москва. Ельцин не посмел сказать, что Россия останавливает войну. Было сказано, что «там, где военных действий не было, там и не будет». Мы расцениваем это однозначно.

— Господин президент, ну а все же, перчатка, как говорится, брошена. На весь мир заявлено, что Ельцин готов к переговорам с вами через посредников. Не могли бы вы прояснить ситуацию и сказать, кто эти посредники?

— Жест с переговорами насквозь фальшивый. Мне доподлинно известно, что Ельцин не хочет со мной встречаться, говоря точнее, встречаться хочет не со мной, а, например, с Масхадовым или Яндарбиевым. Но ход сделан, и, чтобы доказать всем его фальшь, я могу еще раз подтвердить следующее. В свое время еще в самом начале конфликта быть посредниками при урегулировании российско-чеченской войны высказывали желание такие известные российские политики, как М. Горбачев и М. Шаймиев. Уже тогда мы дали принципиальное согласие на ведение переговоров через этих посредников. Впоследствии, в разное время, свои посреднические услуги предлагали Г. Явлинский, К. Боровой и А. Краснов, а также некоторые другие лица. Все они проявляют готовность стать посредниками и сегодня. В сущности, наша позиция и теперь не изменилась, и люди из этого списка могут вновь выступить в качестве посредников. Я это могу заявить официально.