Гордые и свободные - Джанет Дейли

– Ужин будет готов через час, – сухо сказала Темпл.

– Скажи отцу, что я скоро к нему спущусь.

Сопровождаемый слугой, он стал подниматься по лестнице.

После сегодняшней истории с плакатом, после ссоры с Киппом и разговора с отцом Темпл была на взводе. Как он смеет обращаться с ней, словно со служанкой! Она сердито смотрела, как Клинок медленно поднимается по лестнице. Потом, охваченная гневом, бросилась за ним следом.

Муж оглянулся, посмотрел на нее с явным раздражением и как ни в чем не бывало зашагал дальше. Темпл разъярилась еще пуще. Неужто он думает, что она позволит себя игнорировать?

Она влетела за ним в спальню.

– Что тебе нужно? – спросил он, обернувшись.

– Я сегодня была в Гордон-Глене.

– Ну и что? – равнодушно спросил он, расстегивая куртку.

– Я знаю про ваше собрание в Нью-Эчоте! – выпалила она. – Я видела плакат.

Дье шагнул вперед:

– Дайте помогу, сэр.

– Не нужно. – Клинок предупреждающе вскинул руку. – Потом.

– Неужели ты думаешь, что тебе удастся подкупить наших людей?

– Подкупаю не я, а Шермерхорн. Это он предоставляет деньги и одеяла. Мы не имеем к этому никакого отношения.

– Отец говорит, что вы ничего не добьетесь. Индейцев не подкупить. Они не приедут, пока их вождь в Вашингтоне.

– Значит, мы ведем себя нечестно, да? – огрызнулся Клинок. – А твой Росс? С огромным трудом нам удалось добиться исключительно выгодных условий. Правительство обещает нам финансовую поддержку для строительства школ, щедрую компенсацию для каждой семьи, выделило нам обширную территорию на западе, плюс к тому заплатило выкуп за здешнюю территорию.

– Да, всего лишь пять миллионов долларов. Столько стоят одни наши золотые рудники!

– А что предлагает Джон Росс? Только унижения и страдания. Как будто мы мало вынесли за пять лет! – Его лицо исказилось гримасой гнева и отвращения. – Разве он предлагает что-нибудь конструктивное? Ему, видите ли, взбрело в голову, что мы должны стать гражданами штата Джорджия, и тогда нам якобы позволят остаться на своих землях. Какая чушь! Остаться жить среди тех самых людей, которые подвергают нас гонениям? Тем самым мы обрекли бы себя на вечное унижение. Джон Росс просто тянет время. Он надеется, что в следующем году, когда закончится срок президентства Джексона, ситуация изменится к лучшему. Но Джексон уже выбрал своего преемника, Ван Бурена, который заодно с джорджийцами. На что Росс надеется?

– Мы хотим, чтобы наши земли остались за нами, – сердито воскликнула Темпл. – Тебя и твоих сторонников поддерживает меньше одной десятой народа. Большинство хочет оставаться здесь, и вождь выполняет волю народа.

– Вот-вот, он выполняет! Джон Росс – слуга, а нам сейчас нужен настоящий вождь, который не побоится принять непопулярное решение, идущее на благо народа.

Эти слова встревожили ее не на шутку.

– Зачем вам понадобилось это сборище? Чего вы добиваетесь?

– Не задавай вопросов, ибо ответы на них тебе не понравятся.

Он резко отвернулся, и она увидела темное пятно, расплывающееся у него на боку.

– Мастер Клинок, вы истекаете кровью! – запричитал Дье. – Вы даже не сказали мне, что ранены.

Клинок поспешно прикрыл рану ладонью и оттолкнул слугу.

– Это ерунда.

– Ты ранен? – нахмурилась Темпл. – Что это значит? Дье, немедленно сними с него куртку.

Клинок хотел было оттолкнуть их, но у него ничего не вышло.

Когда Темпл увидела вымокшую от крови рубашку, у нее внутри все замерло от страха.

– Что произошло? – спросила она.

– Кое-кто из твоих приятелей поджидал нас возле ручья. Они хотели сделать тебя вдовой, – язвительно произнес он. – Может быть, в следующий раз тебе повезет больше.

– Как ты жесток! – На глазах у нее выступили слезы.

– Темпл. – Он схватил ее за локоть. – Я жалею, что так сказал.

– Надо промыть рану и перевязать.

Она вырвалась и направилась к двери.

– Только отцу ничего не говори. Не хочу его расстраивать.

– Понятно. Зато меня расстраивать можно сколько угодно, да? Ведь я всего лишь твоя жена.

Он виновато потупился.

– Я прошу прощения. Знаю, что ты обижена. Это я от злости. Ты не заслуживала этого упрека.

– Да уж, не заслуживала.

Она принесла воды и бинтов, зная, что простит его. Простит, но не забудет.

Как и говорил Клинок, порез оказался неопасным. Он потерял много крови, но мышцы и сухожилия остались нетронутыми. Толстая шерстяная куртка смягчила удар. Вид окровавленной раны привел Темпл в ужас. Когда она делала перевязку, руки ее дрожали.

– Ты вся трясешься, – сказал Клинок.

Она отвернулась, чтобы он не видел ее слез.

– Как бы я хотела, чтобы ты перестал заниматься политикой.

– Не могу.

Он обнял ее, и она прижалась лицом к его обнаженной груди. Клинок гладил ее по голове, а Темпл беззвучно рыдала. Она решила, что не будет думать о предстоящем заседании, потому что Клинок непременно отправится туда и она снова останется одна.

20

Темпл внимательно осмотрела серебряное блюдо, проверяя, не осталось ли где пятнышка. Руки у нее были черные. Темпл ненавидела возиться с серебряной посудой. Хуже этого только засолка мяса. Потом пальцы не отмоешь.

Она положила блюдо на место, где лежали остальные серебряные тарелки, а потом проверила, хорошо ли выполнили свою работу служанки. Осталась сущая ерунда – с полдюжины тарелок. На этом уборку можно будет считать оконченной. В доме все так и сияет.

Клинок и Шавано уехали неделю назад. За это время Темпл навела в доме идеальный порядок. С утра до вечера она работала не покладая рук, а ночью ложилась в постель и сразу же засыпала. Закутанные в одеяла дозорные исчезли в тот же день, когда уехали Стюарты. Отсутствие соглядатаев казалось Темпл еще более зловещим, чем их присутствие.

– Мисс Темпл, мисс Темпл! – В комнату вбежала взволнованная Фиби. – Всадник! Я видела его из окна!

– Клинок?

– Не знаю. Несется через лес во весь опор. Наверно, это мастер Клинок. Вы же знаете, он вечно скачет домой так, словно боится опоздать.

Темпл в отчаянии взглянула на свои перепачканные руки, на грязный передник.

– Ты только посмотри на меня! Не могу же я показаться ему на глаза такой замарашкой. Фиби, скорей переодеваться!

Темпл бегом бросилась к умывальнику, сдирая на ходу чепец и фартук.

– Расстегивай крючки на платье, – приказала она, лихорадочно намыливая руки. – И скорей принеси то синее, ситцевое.

– Хорошо, мэм.

Темпл как раз успела отмыть руки и снять старое платье, когда внизу хлопнула дверь.

– Темпл? Где ты? – раздался снизу голос.

Но то был не Клинок.