Файлы Сергея Островски - Елена Клещенко

— А вы никому не сказали про следы?

— Почему же, сказала этому, — Нина Георгиевна хлопнула себя правой рукой по левому плечу, обозначив погон. — Надеюсь, он все правильно записал. Ни Ляле, ни Маринке с Вадькой не сказала.

— Вы предполагаете, кто-то из них может быть замешан?

— Хм… Насчет мадам Югановой не удивлюсь. Она Пашу никогда не любила, а деньги ей нужны. Ляля ей даст любую сумму, родная кровь. И смотрите, как она показывает свою нелюбовь к этому Эдуарду, прямо вся шипит. Демонстративно.

— А тогда почему вы считаете, что замешан Эдуард? Могли быть и ее следы во дворе.

Собеседница посмотрела на него с сожалением.

— Потому что Пашка ее тоже не любит, и есть за что. Да хоть бы и любил, не стал бы он с дочкой жены от первого брака обсуждать интимные секреты. С мужем ее тем более не стал бы. А этот Эдуард ему как родной, он часами с ним сидит за компьютером, смеются что-то, никого не пускают. Может, его Звягинцева подкупила, а может, и Маринка. А может, они обе в сговоре.

— Как насчет Вадима?

— А ему нет смысла отца втягивать в развод, — по быстроте ответа видно было, что над этим Нина Георгиевна уже подумала. — Он на этом потеряет. Если бы он узнал, он бы не провожал его, а удерживал. Вот ему бы я сказала, но вы видели, Сереженька, как он со мной разговаривает. И вы ему не говорите, пожалуйста.

— А нам с мамой вы доверяете? — Сергей выдал самую обаятельную свою улыбку.

— Представьте, доверяю, — она тоже улыбнулась, но продолжила серьезно. — Вы оба недавно приехали, материальной заинтересованности у вас никакой, а чтобы Аня предала сестру просто так, по бабской злобе, я не верю. Не такой она человек.

Все верно, думал Сергей, возвращая комплименты. Если причина на самом деле в женщине. А это-то пока и неочевидно…

Посмотреть ролик опять не вышло: постучалась мама и велела сопроводить ее в поселковый супермаркет. Доставку продуктов на сегодня никто не заказал, нужно было что-нибудь выбрать к обеду, а делать это с вифона доктор Островски не хотела, не доверяя российским презентациям товара.

— Пельмени — это только с мясом, — поучала мама, пока они шли вдоль снежных насыпей, мерцающих солнечными искрами. — С любой другой начинкой — вареники. Запоминай, чтоб не опозориться. На мужчин возьмем пельменей, Ляльке вареников с вишней, она их любит, может, поест, на нее страшно смотреть. Нина Георгиевна вегетарианка, ей с картошкой и грибами…

Супермаркет оказался вполне столичного вида, с быстрой выдачей. Переложив пакеты из корзины в машину доставки, Сергей взял маму под руку.

— Пойдем, посидим в кафе.

— Ты что? А обед?

— Мам, дома, кроме тети Ляли, две взрослых женщины и Алька, найдется кому посолить и бросить в кипяток. А мы по кофейку. Хочешь, угощу тебя ристретто?

— Тут нет ристретто.

— Кто сказал «нет»? Квадратик справа, расширенное меню, все как у нас. Давай. Взрослый преуспевающий сын платит.

Доктор Анна Островски внимательно взглянула на преуспевающего сына. Действительно, они были очень похожи.

— Ну, говори, чего тебе надо.

— Мне хотелось бы, чтобы ты мне объяснила: чего я не знаю про дядю Пашу?

Мама фыркнула. Взяла из ниши на столике кофе и кувшинчик со сливками, бросила обратно капсулу с сахаром и только потом ответила.

— Про дядю Пашу ты не знаешь много такого, чего тебе не следует знать. Что тебя интересует?

— Например, почему полиция приехала сразу.

— Тебе это не нравится?:

— Нет, я просто не понимаю: в России дело о пропаже взрослого человека всегда возбуждают через часы после факта пропажи?

— Почему нет? Думаешь, только в Америке соблюдают закон?

— Но, значит, есть веские причины полагать, что он не сам ушел, по собственной воле?

— Нет причин полагать, что он мог уйти без вещей и одежды, никому ничего не сказав, и бесследно исчезнуть. По закону этого достаточно.

— Он мог сесть в машину. Но ладно, допустим. А почему тетя Ляля так убивается… как по покойнику?

— Типун тебе на язык. У нее муж пропал.

— Пропал — не умер. У нее же такой вид, будто случилось непоправимое.

— Психолог ты мой полицейский, — снисходительно сказала мама. — Она любит его.

Кажется, тайна охранялась строже, чем он думал. Сергей взял свой кофе и заговорил сам.

— Хорошо. Тогда я расскажу, что я знаю. Павел Георгиевич переехал на дачу пять лет назад и с тех пор жил тут практически безвыездно. Тетя Ляля ездит и в Москву, и у тебя в гостях была, он — нет. Даже когда Ариадну награждали за победу на олимпиаде, не приехал на церемонию. Тогда же, пять лет назад, в подвале установили компьютерное обеспечение, нестандартное, энергоемкое и далеко-далеко за пределами бытовых нужд… Только не спорь, я его видел. Это не «смартхоум», это нечто намного более сложное. К оборудованию следствие проявляет живой интерес, как и к дядиному компьютерщику. Который, кстати, вчера был на дне рождения, куда пригласили только близких родственников.

— А по-твоему, его надо было выставить? — не выдержала мама. — Мы на стол накрываем, а вы идите себе, вы обслуживающий персонал, а у нас семейный праздник? Милый, в Москве приличные люди так не поступают.

— А потом он остался ночевать.

— Да, а что такого? Он и раньше тут ночевал, когда они с Пашей засиживались.

— В подвале.

— В подвале, а что тебя так волнует?!

— Нет, ничего. Идем дальше. После дня рождения дядя внезапно уходит из дома. И не исключено, что при сем присутствовал кто-то. Кто-то из своих. Проводил хозяина и теперь молчит. — И Сергей рассказал о следах.

Рассказ на маму подействовал. Она допила кофе залпом, забыв про сливки, и сжала губы.

— Ты не предполагаешь, кто это мог быть?

— Нет. Нет. Проснулась я не рано, к окну не подходила.

— Шагов не слышала?

— Слышала. Кто-то ходил в ванную, она рядом со мной, потом спускался по лестнице, я подумала — Паша за дровами… Вот теперь мне кажется, что я слышала еще чьи-то шаги, как будто кто-то потом спустился за ним.

— Но если Эдуард ночевал в подвале, то, значит, это не он?

— Я не уверена даже, что это были шаги на лестнице. Кто же знал, что надо было прислушиваться. Может быть, Нина внизу ходила со своими лыжами. Теперь говори, к чему ты клонишь.

— Я думаю, Павел Георгиевич занимался чем-то опасным, — сказал Сергей. — Надеюсь, что это не криминал, а секретные исследования… хотя, если подумать, одно другого стоит. Я также думаю, что кто-то заинтересован в том, чтобы эти его занятия прервать. А кто-то из тех, кто сейчас будет есть пельмени и вареники, вошел в долю. При любом варианте дело очень нехорошее. Если ты что-то знаешь, скажи мне, пожалуйста.