Рена и потерянная принцесса - Шервуд Смит

Как только солнце упало за крыши домов, по всему городу поплыл звон колоколов. Рена слышала, как отдаются эхом в узких улочках грубые голоса:

— Пришел час покоя! Пришел час покоя!

Сначала до ее слуха донесся дробный топот торопливых ног. Потом слышались лишь одиночные поспешные шаги. Затем кто-то прокрался по улице на цыпочках. Раздались хлопки закрывающихся дверей и ставен. И все замерло. Подождав еще немного, она решила, что пора выходить из укрытия.

Взобраться на крышу оказалось не так уж трудно. А потом — с одной крыши на другую, по самому коньку, скрываясь и замирая, когда над обрезом крыши медленно проплывал шлем шагающего по галерее стражника. Главное было постараться, чтобы когти скользящих лап не скребли по гладкой черепице и не клацали по железным кровлям. Когда она наконец добралась до стены, то увидела, что выступ очень узкий.

Человек явно здесь не пройдет. Зато собака проскользнуть может.

Она прыгнула на выступ, одним боком прижалась к острому каменному зубцу и посмотрела вниз. У нее захватило дыхание. По эту сторону стены словно бы разверзлась глубокая пропасть, а на дне ее мерцала в лунном свете грубая булыжная мостовая. Внезапно налетел резкий холодный ветер, будто бы стремящийся сорвать ее со стены и швырнуть головой вниз на лобастые булыжники.

«Злобный город. Здесь даже ветер налетает разбойником.

Не думай и не смотри…

Дальше… Дальше… О нет, тут вываливается кирпич…

Одна лапа. Потом другая. Затем следующая… четвертая… эй, хвост, не дрожи!»

Неожиданно раздались тяжелые шаги, бряцание оружия. По стене шла стража. Рена забилась между зубцами, замерла, прислушиваясь к приближающимся шагам. Они прогрохотали совсем рядом, у самого ее носа мелькнули две пары грубых башмаков и прошли мимо.

Она снова двинулась вперед.

«Вот он, замок… здесь стены пересекаются… ближе. Ближе. Ближе… одна лапа… другая… и…»

Тело ее вдруг стало невесомым. Сердце ухнуло прямо в голове, словно бы выдавливая глаза. И она перелетела на низкую стену самого замка. Высунув мордочку из-за каменного выступа, она принюхалась. Человеческие запахи. Но никого поблизости нет. С одного парапета — на другой. Ниже, ниже, ниже… Спрыгнув вниз, на дорожку, Рена стала красться вдоль стены. Совершенно неожиданно возник темный дверной проем.

Рена проскользнула внутрь и обомлела, оказавшись на дне гигантского лестничного колодца. Снаружи дворец не казался таким огромным. Ступени уходили под скрытый в полумраке купол потолка. Рена сразу и сосчитать не смогла, сколько же здесь этажей? С каждой лестничной площадки во все стороны разбегались коридоры. Бесконечная путаница, паутина коридоров. Как она сможет хоть что-нибудь здесь отыскать?

На помощь пришел собачий инстинкт.

Она еще продолжала бегать глазами по лестницам, ответвлениям коридоров, уходящим в полумрак рядам дверей, когда нос уловил умопомрачающий запах. Еда! Аромат бараньего жаркого наполнил ее пасть слюной. Облизав розовым языком длинную мордочку, Рена почувствовала, что ее неодолимо, будто волшебным магнитом, тянет в сторону неповторимого запаха.

Она прокралась по узкой каменной лестнице и осторожно затрусила вдоль залитого светом факелов коридора. Впереди раздался усиленный эхом оглушительный взрыв смеха.

«Люди! Осторожнее, Рена!»

Но уже ничто не могло остановить ее, словно бы привязанную к восхитительной цели прочной ниточкой запаха. Все ее собачье существо было поглощено мыслью о куске сочного тушеного мяса.

— Ну, это пахнет получше того, что давали нам.

В ответ хриплый смех.

— Э, приятель, ее милосердное высочество не чета нам. Неженка!

— Я бы прошелся разок-другой по спине этой неженки плеткой! А то этого не буду, того не желаю!

Во втором голосе послышалась злая усмешка:

— Передать твой совет самому?

— Ты спятил, Сорус? Я же пошутил.

— Ладно уж. Так я пойду?

— Давай. Только не забудь взять лучшие куски с тарелок пленников.

— Уж я постараюсь. Ха-ха-ха!

Рена распласталась у самого входа, под дверью. Тяжело ступая, солдат с подносом прошел мимо и чуть не наступил ей на лапу. Он удалился в темноту коридора, а струя сводящего с ума запаха тянулась за ним путеводной нитью. Рена, сдерживая дыхание, поспешила за скрывшимся за поворотом солдатом.

В конце коридора показался другой стражник. Он неподвижно стоял у запертой двери. Рена притаилась в соседней темной нише. Громко звякая ключами, стражник отпер дверь и придерживал ее, пока его товарищ неуклюже протискивался внутрь с огромным подносом. Рена, дрожа всем телом, ползла на брюхе следом. Она почти утыкалась носом в сбитые каблуки вонючих солдатских сапог.

Кружащий голову запах твердил ей: еда, еда, еда… Теперь она всем своим существом поняла слова «голодный, как собака». Но, превозмогая стучащую в виски мысль о жареном мясе, Рена повторяла про себя: «Тесс! Здесь Тесс!»

Стражник, все внимание которого было занято тяжелым подносом, даже и не глядел под ноги. Второй, у дверей, с завистью поглядывал на миску с жарким и откровенно глотал слюнки. Рена проскользнула в темный угол и замерла. Две потрескивающие свечи едва освещали край стола, на котором они стояли, и бледное лицо сидящей поодаль девочки. Тесс! Это она!

Стражник с грохотом поставил на стол поднос.

— Это тебе, ваше капризное высочество, — насмешливо гаркнул солдат. Тесс даже не взглянула на него. Тогда он обиженно произнес: — Тоскуешь? Ничего, завтра тебя ждет отменное развлечение. Казнь. Двое деревенских оборванцев пытались добраться до тебя. Король решил, что будет честно, если и ты посмотришь на это представление. — Громко расхохотавшись, он вышел, и дверь — клинг-кланг! — захлопнулась.

Наконец Рена осталась наедине с подружкой!

Она выползла из угла. Тересса сидела, закрыв лицо ладонями. Узенькие плечи принцессы вздрагивали. Она беззвучно плакала.

Мелко перебирая лапками, Рена подбежала, подпрыгнула и лизнула руку подружки.

— Ах! — Тересса подняла голову. Испуг на ее залитом слезами лице сменился радостью. — Собака? Как ты сюда пробралась? — Она украдкой взглянула на дверь, и голос ее упал до шепота. — Только не лай, — Тересса приложила палец к губам. — Ты меня понимаешь?

Рена печально смотрела на подругу. Лицо принцессы осунулось, заострилось, ее прекрасные волосы были спутаны. Чудесное когда-то платье превратилось в грязные лохмотья, как одежда Тайрона и Коннора. В комнате стояла лишь узкая койка, покрытая тонким одеялом, да стол с подносом и двумя огарками свечей. Два других подноса с нетронутой и уже подсохшей едой были задвинуты под стол. Очевидно, стражники не часто выносили грязную посуду.

Рена открыла было рот, но тотчас сомкнула челюсти, вспомнив, что ничего, кроме лая, издать не сумеет. А стражник в громадных сапогах еще мог стоять у двери и услышать. Но как же дать понять Тесс, что она не просто собачка? Рена быстро огляделась и увидела холодный очаг. Горка пепла лежала на решетке. Она подбежала к черному зеву очага, лапой зачерпнула пепел и стала возить ею по полу. Неуклюжая лапа выводила какие-то разводы и каракули. Озадаченная Тересса распласталась рядом с нею на полу. Она терпеливо ждала, с любопытством наблюдая за проказами смышленой собачки.

Наконец, после многих усилий, Рене удалось написать четыре корявых, огромных буквы: Р…Е…Н…А.

Тересса, шевеля губами, прочла про себя, потом подняла на собачку расширенные от изумления глаза.

— Ты? Рена?!

Рена усиленно закивала головой.

— Ох… Рена… — Тересса обвила руками лохматую собачью шею и прижалась щекой к острой мордочке. — Я все время думала о тебе! Но что случилось? Ой, ты же не можешь говорить! Рена, как я рада видеть тебя… Но не здесь. И не в собачьей шкуре. — Она всхлипнула. — А тут еще этот разговор о казни. Они… те, кого хотят казнить, пришли с тобой, правда? И их поймали? Тех двоих, о которых говорил стражник?

Рена снова кивнула.

Глаза Терессы опять наполнились слезами.

— И все из-за меня! Прости, что звала тебя, просила прийти, когда ты являлась мне во сне… Я и не думала о грозящей тебе опасности, пока он не стдт допытываться, спрашивать, кто ты такая. Но я ему ничего не сказала! А ты… как ты превратилась в собаку? Ой, ты же не можешь говорить… — Голос Терессы задрожал. Она прижала кулачки к глазам, пытаясь совладать с собой. Наконец, она отняла руки от лица и прошептала: — Что мы можем сделать?

Рена пыталась что-то сообразить, но запах еды кружил голову. Она жадно облизнулась.

Робкая улыбка появилась на губах Терессы.

— Ты не голодна?

Рена тихо и благодарно заскулила.

— Ну, в этом я могу тебе помочь, — Тересса вскочила и поставила на пол поднос с дымящимся жарким. — У меня совсем нет аппетита. Ем иногда, чтобы поддержать силы. Они меня тут так мучают и пугают, что… — Она не договорила и погладила Рену по голове. — Ладно. Ешь. В первый раз я здесь порадуюсь еде. Просто глядя на тебя.