Попадать, так с музыкой — 2 (неокончен) - Михаил Гуткин

Теперь какое название предложить. Вспомнились старые штучки, и мелькнула мысль назвать отряд «Лилит». Но по зрелом размышлении забраковала. Сразу поймут, что женщина подбирала название, и что, скорее всего, она тоже есть в отряде. Ага, кажется, появилась другая более интересная мысль. К моменту моего попадания в прошлое в моем настоящем был популярен один зверек. Вот его я и предложу. Название короткое, емкое и всем понятное (если правильно объяснить). Перед тем, как заснуть, я подумала, что уже около двух месяцев фактически не являюсь ничьим порученцем и поэтому, слава Богу, хвала Аллаху, харе Кришна (нужное зачеркнуть) никакими особыми секретами не владею. Так что воевать смогу со спокойной душой. А если повезет, то и с мужем встречусь — все-таки воевать будем в пределах одной республики.

Утром я отправила свою роту на занятия, никому ничего не сказав. Вот Васин примет решение — тогда и узнают. А сама взяла подготовленные бумаги и за пару минут до девяти подошла зданию штаба, около которого уже прогуливался Васин, время от времени поглядывая по сторонам. Ясно, меня ждет. Сегодня он был в форме.

— Здравия желаю, товарищ капитан.

— Здравствуйте товарищ лейтенант. Вижу, что вы уже подготовили нужные материалы. Очень хорошо. Идемте работать.

Мы прошли в один из кабинетов, в котором какой-то черноволосый мужик средних лет просматривал разложенные на столе бумаги.

— Исаак Яковлевич, знакомься. Это мой заместитель, Анна Петровна Северова. А это, Анна Петровна, комиссар нашего отряда Фогельсон Исаак Яковлевич.

— Здравствуйте, Анна Петровна. Садитесь, проведем, так сказать, «Совет в Филях». Кстати, Сергей Александрович сказал, что вчера дал вам важное поручение, — я вытаращила глаза, — придумать название нашему отряду.

— Так я придумала. Предлагаю назвать наш отряд «Песец».

Оба мужика немного выпали в осадок. Первым пришел в себя комиссар.

— А почему, позвольте полюбопытствовать, такое странное название?

— Сразу по двум причинам. Во-первых, это хитрый зверек, которого очень трудно поймать, и который, в то же время, сам прекрасный охотник. А, во-вторых, выражение типа «немцам пришел полный песец» звучит вполне литературно.

До Васина дошло раньше — филолог, как никак — и он заржал. Фогельсон недоуменно посмотрел на него, потом видимо попробовал выражение на вкус и тоже заулыбался.

— Ну что же. В чувстве юмора вам не откажешь. Как, командир, примем такое название?

— Пожалуй, примем. У него есть еще одно достоинство — оно короткое, что тоже важно. Проще будет шифровать. Будем надеяться, что товарищ Судоплатов утвердит название отряда. А теперь давайте к делу. Анна Петровна, выкладывайте списки.

68

Я выложила список кандидатов и стала давать персональные характеристики каждому. Меня внимательно слушали и по ходу дела задавали вопросы, на которые я, кажется, отвечала хорошо. Во всяком случае, никаких замечаний и возражений не последовало. Обсудив весь список, включая запасных, договорились, что сейчас как раз курсанты придут на обед, после которого мы с Васиным проведем беседы с кандидатами, а Фогельсон поедет искать «умельца». Вроде бы у него есть кандидат.

Собеседования проходили всю вторую половину дня и завершились только после ужина. Васину хотелось самому составить картину по каждому кандидату. Мне тоже все это было очень интересно, потому что одно дело, когда ты чему-то учишь и тренируешь, и совсем другое дело, когда ты начинаешь отбирать таких людей, с которыми в ближайшем будущем будешь воевать бок о бок. Или, как когда-то говорили, с кем пойдешь в разведку, причем тут как раз в самом прямом смысле. Все-таки я немножко научилась разбираться в людях. Никто из предложенных мной кандидатур, не оказался забракованным придирчивым Васиным. И никто не струсил в последний момент и не отказался войти в наш отряд. Так что к концу дня основной состав отряда Песец был сформирован. Более того, Васин своей властью перевел запасных в основной состав, благодаря чему общая численность отряда, включая нас троих плюс врач, повар и умелец, составила сорок пять человек. Где-то к одиннадцати вечера появился Фогельсон с каким-то пожилым мужиком, которого он представил как Семена Кондратьевича Аистова. Мне Фогельсон шепнул, что это и есть умелец, который полностью удовлетворяет нашим требованиям. На мое скептическое замечание о возрасте твердо ответил, что не все в отряде все время будут в бегах, а в пеших переходах этот Семен Кондратьевич от нас не отстанет. От собеседования с Аистовым я пыталась уклониться под предлогом того, что и звание у меня небольшое, и по возрасту я ему в дочери гожусь. Но подобное бормотание Васин пресек на корню.

— Вы мой заместитель и командуете всем отрядом. Так что ваши возражения не принимаю.

Я попыхтела, попыхтела и решила, что в какой-то степени Васин может быть и прав. Но о чем мне Аистова спрашивать? Он ведь с нами идет не для диверсий, а, если можно так сказать, для обслуживания матчасти. О, сообразила. Я отпросилась у командира на несколько минут, сбегала и притащила арбалет, а также еще несколько ништяков, которые мы разрабатывали и опробовали на занятиях.

— Вот, товарищ Аистов, вам первое задание. Видите тут различные устройства для нанесения повреждений врагу. Посмотрите, что, на ваш взгляд, можно в них улучшить, а заодно, может быть, предложите и что-нибудь свое.

Фогельсон, глядя на эту коллекцию, несколько оторопел, Васин смотрел спокойно — наверное уже об этом слышал — а Аистов заинтересованно стал все изучать. Потом поднял взгляд на меня.

— Штучки интересные, но сразу не скажу. Надо помозговать. Я так понимаю, что послезавтра мы уже отбываем, поэтому пока только набросаю заметки, а изготавливать придется уже за линией фронта. Или же можно будет оставить мои наброски здесь. Тут все изготовят и нам потом перебросят дополнительно.

Эти слова меня несколько озадачили, но слово взял комиссар.

— Кондратьич, ты, конечно, прав, но надеяться на будущие «допоставки», как-то не хочется. Планируй изготовление этих штуковин прямо на месте. Слишком сложные конструкции нам не нужны, а с простыми ты и там справишься.

— Ладно, Изя, уговорил, — кивнул Аистов.

Я на эти слова вытаращила глаза, а Фогельсон усмехнулся.

— Не удивляйтесь. Анна Петровна. Я по паспорту Айзек Хаймович, но так уж сложилось, что меня все зовут Исаак Яковлевич. А с товарищем Аистовым мы знакомы лет пятнадцать, если не больше. Таким образом, он знает мою «подпольную кличку».

Весь следующий день с самого утра все начальство, включая, естественно, меня, носилось по разным складам, подбирая вооружение и амуницию. Каждый имел в распоряжении полуторку и двух курсантов в качестве разгрузочно-погрузочной силы. Те из курсантов, кто не был непосредственно занят в этих работах, занимались подготовкой оружия, боеприпасов и амуниции. Только снайперы брали с собой уже пристрелянные винтовки. Все остальное стрелковое оружие получали со склада, и его нужно было расконсервировать, т. е. удалить лишнюю смазку и т. п. Для снайперских винтовок и для биноклей готовили бленды. Подбирали маскхалаты. Отдельно работали повар и врач. Им тоже было что запасать. Аистов возился с какими-то своими инструментами и время от времени вздыхал — наверное жалел, что не может взять с собой целый завод. Неприятным сюрпризом оказалось то, что нам не дали мин замедленного действия! Понятное дело: при наступательной доктрине подобные мины не нужны. Вот их и не выпускали. Тем более, что производство мин еще не заработало на полную мощность. Правда, нам дали много взрывчатки, взрывателей, бикфордова и детонирующего шнуров. И еще обнадежили, что в местах боев осталось много снарядов. Найдете, мол, и используете. С гранатами тоже вышел если не облом, то явная недополучка. Всего по две лимонки и по паре обычных гранат образца 1933 года на каждого.

Ситуация еще несколько осложнилась тем, что в последний момент с подачи Васина при нашей с комиссаром полной поддержке руководство одобрило решение преодолеть линию фронта пешком. Дело в том, что за последнюю неделю немецкие летчики как-то нехорошо оживились и часто летали не только в дневное, но и в ночное время. Нет, города они и раньше бомбили почти круглосуточно, но вот за передовую взялись совсем недавно — может быть из-за того, что стали срываться их планы блицкрига. Поэтому руководство ОМСБОН решило не рисковать и скорректировало планы. Наше наступление под Ельней сейчас выдыхается, и армия вот-вот начнет отступать. К моменту отступления наш отряд должен пробраться в лесной массив, южнее деревни Кукуево, и там затихариться на пару — тройку дней. Как только немцы двинутся вперед, мы пойдем сначала на север. Там поработаем с железнодорожной веткой Смоленск-Ельня, которую немцы сумели слишком быстро восстановить, что для нашей армии оказалось неприятным сюрпризом. Нужно хотя бы на два дня вывести эту ветку из строя. Это, так сказать, довесок к основному плану. Можно также рассматривать его в качестве разминки, так как расстояние, которое придется преодолеть до зоны первой диверсии составляет всего около двадцати километров. А вот потом предстоит уже серьезный марш-бросок более чем на сто километров на запад под Оршу. Там мы и развернем основную работу.