Последняя битва Пономаря - Баян Ширянов

Приземлившись, Витя увидел перед собой вооруженного мужика, явно опешившего от появления паренька из воздуха. А потом юный Матюшин отключился полностью.

Сквозь забытье он слышал телепатический зов Игоря Сергеевича, но отвечал ли он целителю, хумчанин не мог понять.

Очнувшись, Витя не подал вида, что пришел в себя. Впрочем, будь у него такое желание, он вряд ли смог бы это сделать: Тело хумчанина оказалось запеленуто в несколько слоев какой-то ткани, руки, очевидно, для надежности, скованы за спиной настоящими кандалами, и лишь напротив рта и носа оказалась дыра для доступа воздуха. Мало того, на талии оказался металлический обруч, к которому были приварены восемь цепей, крепившихся к вмурованным в стену крючьям. Но и из такого положения юный Матюшин мог бы выбраться без посторонней помощи, если бы не четверо космэтистов, сидевших квадратом вокруг паренька. Сектанты находились в «благодати» и поля этих четверых перекрывались как раз там, где висел Витя. Чтобы ему применить какие-то свои умения, ему бы пришлось сначала «выдавить» из себя энергию «благодати». С одним или двумя паренек бы справился, но четверо – это было слишком много.

Но все равно, как только один из сектантов пошевелился на своем стуле, конфигурация полей чуть изменилась, и хумчанин, что было сил, напрягся, изгоняя из тела чужие вибрации. Ему это почти удалось, но только почти. Энергии все же не хватило, да и в ответ на такую откровенную провокацию, в камеру вбежали еще четверо и спешно заняли места вокруг плененного телепата. Теперь возможности вырваться не было никакой.

Глава 20

1.

Константин оказался в самой странной компании, которую только можно представить. Пятеро наркобоевиков-биоэнергетиков, один из которых, походя, чуть не убил Витю Матюшина, Рыбак и Дарофеев-старший. Люди, которые в любых иных обстоятельствах немедленно принялись бы немедленно уничтожать друг друга, сейчас сидели и мирно обсуждали свои совместные действия.

Пономарь знал, что Витя еще жив, но его захватили космэтисты, и ждать от этого чего-то хорошего не приходилось. Сейчас, когда эгрегор Космэтики лишился одной из своих важных составляющих, ему, как никогда раньше, требовались новые силы и люди, эти силы дающие. А хумчанин мог бы стать таким же ценным приобретением, как… Сергей Владимирович Изотов…

Пока Кикоз представлял целителю его новых помощников, сам Игорь Сергеевич втихую проверял их возможности. Зарайский уже скормил им наркотик «невидимости», и это, как ни странно, усилило потенциал наркозомби. Без такой нежданной поддержки Партизану никогда бы не удалось травмировать хумского гения. У каждого из своих новых знакомых Пономарь обнаружил уже знакомые «нашлепки» в области затылка. Было просто поразительно, насколько эффективной оказалась методика Гнуса по превращению людей в зомби. Нет, эти люде не лишены были инициативы и большинства других человеческих качеств. Обработка не позволяла делать им всего лишь две вещи: принимать решения на основе эмоционального порыва и не подчиняться приказам. Что же касается всего остального, то комбинации наркотиков и внушения высвобождали доселе скрытые резервы организма. Однако такое состояние не могло продлиться долго. При активном использовании биоэнергетических резервов, они достаточно быстро истощались и наркозомби, привыкшие использовать свои сверхспособности, могли внезапно стать совершенно беспомощными. Но Дарофеев надеялся, что этого за ближайшую неделю-две, пока идет война с Космэтикой, случиться не должно.

– Что ж, ребята… – Вздохнул Игорь Сергеевич, обращаясь к рыбаковцам. – Вы напортачили, вам и исправлять. Витя – единственный в своем роде проекционный телепат и без его координации эффективность вашей группы будет гораздо ниже.

Боевики внешне никак не отреагировали.

– Что такое? – Рыбак злобно прищурился.

– Вы не отдавали приказа обращать внимание на слова этого человека. – Сразу же ответил Гамлет.

– Тогда приказываю! – Рявкнул Кикоз, поняв, что действительно еще не успел переподчинить своих людей Пономарю. – Вы все поступаете в полное распоряжение этого человека! Если он скажет лечь и сдохнуть – ляжете и сдохнете! Ясно?

– Так точно! – Хором ответили мужики.

– А теперь подождите здесь… Или… – Дарофеев-старший решил с ходу проверить одного из своих новых подчиненных. – Кот!

– Слушаю! – Боевик вскочил с пола.

– Можешь найти, где Витя?

– Да!

Целитель несколько опешил от такого ответа.

– И сколько тебе надо на это времени?

– До двух суток.

– Даю десять минут! – Приказал Пономарь. – Оставаться здесь. Когда я вернусь – рассказать, что удалось выяснить!

Кот ничем не выдал своих чувств:

– Слушаюсь!

– Ладно, Игорь Сергеевич. – Зарайский поднялся с кресла. – Я сделал для вас, что мог и удаляюсь.

– Спасибо, Владимир Иванович! – Целитель, миг помедлив, все же пожал протянутую руку наркодельца и тот испарился.

Сам же Дарофеев удалился в соседнюю комнату. Искать своего юного друга.

Вход в медитационное состояние прошел, как всегда, быстро. Не прошло и минуты, как Пономарь уже отслеживал передвижения плененного паренька. Это оказалось на удивление простым делом. Никто из космэтистов, или, точнее сказать, космэтический эгрегор, не озаботился тем, чтобы скрыть перемещения хумчанина от ясновидца.

Матюшина машина привезла почти в самый центр Москвы, в Сверчков переулок. Там, в одном из старинных зданий, находился подвал, в котором в данный момент находился хумчанин. Игорь Сергеевич детально рассмотрел все подходы к подземному помещению, убедился, что вход туда лишь один и его охраняет полтора десятка профессионалов-спецназовцев в «благодати». Внутри народа было не меньше. Но там находились лишь простые космэтисты, которые вряд ли соображали, чем они занимаются. Они плотным кольцом окружили полотняный сверток, внутри которого находился юный Матюшин, лишая, тем самым, его возможности телепатического общения, да и вообще, большинства экстрасенсорных способностей. Паренек мог только воспринимать. Да и то, мысли лишь тех, кто составлял это кольцо вокруг него.

«Вот и проверим этих «рыбок» в действии.» – улыбнулся про себя Игорь Сергеевич. – «Выдюжат – хорошо. Нет… Значит Рыбак подсунул мне товар третьего сорта…»

Вернувшись, Игорь Сергеевич выслушал доклад Кота, который сообщил все уже известные Пономарю детали и добавил несколько новых. Константин, глядя на искреннее недоумение, отразившееся на лице брата, невольно рассмеялся.

– Хорошо… – Пробормотал целитель. – Хорошо. Выдвигаемся немедленно.

2.

Не прошло и четверти часа, как в подвал вошли двое. Витя воспринимал их через органы чувств своих «благодатных» сторожей. Первым оказался Изотов, который гордо, словно это была его личная заслуга, предъявил второму спеленатого Матюшина. Хумчанин сразу узнал в этом господине Павла Самсоновича Ладушкина, одного из Апостолов Космэтики. Тот важно склонил голову, и проронил:

– В таком виде он не впечатляет.

– Если бы не его охранники, он бы уже ускользнул от нас.

– Да? – Недоверчиво проговорил Апостол, уже с интересом рассматривая амуницию Вити. – Хорошо. Пусть готовится к Посвящению. Кстати, он нас слышит?

– Вряд ли. – Задумался майор. – Но может и слышать.

– Что ж… Пусть знает, что его ждет. – И, обернувшись к Сергею Владимировичу, сообщил тому: – Кстати, ты тоже готовься.

Ладушкин повернулся и не торопясь вышел из подвала. Изотов, кинув торжествующий взгляд на кокон, кинулся вслед за Апостолом.

Паренька прошиб холодный пот. Если они смогут провести над ним ритуал присоединения к эгрегору Космэтики, то никакой надежды на избавление мира от власти этого монстра уже не будет. Но ни на какие действия юный хумчанин способен не был. Любая попытка освободиться силовыми методами заранее обречена. Но ведь кроме голой силы есть и информация! Мозг Вити лихорадочно искал выход. Какой информационный процесс ему сейчас доступен? Он может только думать! И все! Но и это немало!

И тут он вспомнил. Программы!

Для пробы Матюшин создал образ энергоинформационной решетки, которая бы заставляла человека немедленно заснуть. Паренек торопился и не предусмотрел в ней механизм самоликвидации. Программный модуль оказался красив, как и всегда. Он переливался разноцветными искрами и мог бы сойти за произведение абстрактного искусства.

Осталось только испытать его.

Хумчанин чувствовал, что чужая «благодать» стопорит лишь сознательные процессы в его организме. Вся соматика была ей неподвластна. И Матюшин решился на эксперимент. Сторожа не могли помешать впасть ему в транс. А уж там, дав задачу своему подсознанию на активизацию программы сна для всех, находящихся в этом здании, он может добиться желаемого результата.

И Витя, вспомнив времена, когда он был Главным Управляющим Людьми, привычно отключился.