Последняя секунда Вселенной - Алиса Веспер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хотите присесть? – спросила Аннабель. – Можем здесь позавтракать.
Айвин молча кивнул.
– Тогда я схожу принесу что-нибудь.
– Я помогу.
– Не нужно. Думаю, вы устали с дороги. Отдыхайте, Айвин. – Не став слушать его возражений, Аннабель ушла.
Он сел за круглый стол, на котором лежала пара красных кленовых листьев. Взял один и начал вертеть в руках.
Из леса больше не доносилось никаких голосов. Только листья шумели на ветру.
Аннабель вернулась минут через десять с деревянным подносом, на котором лежала еда и стояли чашки. До него донесся запах свежего хлеба, яблок и ромашкового чая.
– Вам повезло. Сегодня нам как раз привезли из города продукты. Хлеб только-только испекли. Вы пьете чай? А то кофе привезти забыли.
Айвин кивнул и уставился на деревья. Хотелось уставиться на нее, но это было бы нетактично.
Он взял кусочек хлеба и намазал на него немного сливочного масла.
– Так откуда вы? – спросила Аннабель, вопросительно приподняв брови.
– Я… издалека.
– Я так и знала! – она широко улыбнулась. – Вы ведь не человек? Я видела вашу магию. Там, с бабочками.
Что он мог сказать?
– Не человек, да. Но я почти не владею магией. У меня осталась только способность путешествовать между мирами. И еще кое-что.
– Кое-что?
Айвин поднял руку, и лист, оставшийся на столе, шевельнулся от слабого порыва ветра. Его закружило и понесло обратно в лес.
– Это не телекинез. Я просто немного чувствую ветер.
Она немного помолчала, а затем спросила:
– Вы говорили, что направляетесь в Аньесхеде. У вас там дела, или хотите увидеть город на рельсах?
Айвин вдруг заметил у нее на носу бледные веснушки. Еле сдерживая улыбку, он проговорил:
– И то, и другое. Через три недели я планировал встретиться с Эйриком Кенельмом.
Аннабель удивленно вскинула брови.
– Эйрик – мой кузен. Он обещал приехать на днях.
Теперь и Айвин удивился. Какой маленький мир.
– Что ж, – улыбнулась она. – Видимо, ваша судьба – встретиться с ним раньше.
Но ему казалось, что судьба уже нашла его. Как нашли его море, лес и холмы.
– Вы можете остаться здесь до прибытия Эйрика, – Аннабель опустила глаза. – Если хотите, конечно. Уже осень, все студенты-практиканты разъехались, и у меня полно места.
Это была неправда. Полно места – явное преувеличение. Да и удобств никаких.
– Это очень любезно с вашей стороны. Если я вас не стесню, то было бы здорово.
– Отлично, – Аннабель просияла. – Не волнуйтесь, мы всегда рады гостям. Кто-то же должен знать, что мы тут делаем.
Айвин почувствовал, что зря вышел на этой станции. Зря решил пойти к океану. И надо уходить, надо бежать, и как можно быстрее. Но вместо этого спросил:
– А можно будет посмотреть в телескоп?
– Да, конечно. Вечером. Если вы расскажете про другие миры.
– Обязательно, – проговорил он, хотя знал, что нужно уходить.
Но уйти уже было невозможно. Музыка звучала все громче.
* * *
Аннабель привела его в небольшой деревянный дом. В единственной комнате стояло четыре кровати. На полу лежал тонкий зеленый ковер, а из окна был виден лес. Башня – с другой стороны, но Айвин ее чувствовал. Больше в доме ничего не было. Кухня со столовой, лаборатории и кабинеты находились в двухэтажном здании неподалеку.
Будь он человеком, место показалось бы ему уютным. Но человеком он не был.
Аннабель оставила его наедине с собой, а сама направилась в обсерваторию.
Ему хотелось отдохнуть после бессонной ночи в дороге, но уснуть не получалось – здесь осталось слишком мало людей, чтобы заглушить зов. Студенты, как и говорила Аннабель, разъехались, осталась лишь горстка постоянных сотрудников. Никто из них не провел здесь достаточно времени, чтобы стены впитали их голоса. Кроме Аннабель.
Айвин слышал и лес, и океан, и холмы, и тот самый голос из детства, и все это сливалось в одну полузабытую мелодию. Это была самая красивая мелодия на свете. Он погружался в это ощущение. Погружался в этот шепот. В эту глубину.
Ты думаешь, ты погружаешься? Ты тонешь.
– Оставь меня, – прошептал он.
Ты помнишь свою прежнюю жизнь?
– Какую из?
Любую. Хотя бы последнюю.
Айвин почти не помнил. Предпочитал не помнить. Что хорошего в том, чтобы помнить о том, кто навсегда ушел?
– Почему ты не оставишь меня? – спросил он безо всякой надежды.
Я дала тебе достаточно времени. Я знаю, ты не хочешь слушать. Не хочешь вспоминать. Но память скоро вернется. Ты сам заставил себя забыть, но не волнуйся – колеса времени уже завертелись. До конца осталось совсем чуть-чуть. Совсем скоро все вопросы исчезнут.
Айвину плевать было на вопросы. Ему хотелось, чтобы исчез этот голос и смутный силуэт на краю поля зрения, эта музыка на краю восприятия, но здесь, посреди холмов, рядом с океаном, это было невозможно. Вряд ли теперь это вообще было возможно.
Он мог уехать отсюда в большой город. В любой момент. Мог.
Не мог.
Выбор – это иллюзия. Издевка. Раньше ему казалось, что выбор существует. Но всегда, раз за разом, все заканчивалось одинаково. Это он помнил. Словно бы кто-то завел его, как механизм, чтобы повторять те же ошибки снова и снова.
Как часы. Вроде бы движешься вперед, а потом оказываешься в том же месте, где был. И так постоянно.
– Чего ты хочешь? – устало спросил Айвин.
Напомнить о себе. Ты можешь забыть всё и всех, но как ты мог забыть меня? Как, Эван?
– Не называй меня так.
Айвин, Эван – какая разница?
– Если тебе нет дела до моих просьб, то о чем нам вообще говорить?
Хорошо. Айвин. Я долго шла на уступки, но теперь твоя очередь.
– Я должен все вспомнить?
Не все. Понемногу, потихоньку. Ты помнишь свою сестру?
Глава 9,5
– Сколько секунд в вечности? – спросил Асхель.
– Ты правда хочешь знать ответ?
– Мне нужно знать ответ. Как я без него смогу все рассчитать? – он сел рядом с лежащей в траве Дэйрдре.
Вокруг нее росли и раскрывались синие цветы. Асхель не знал их названий, и на самом деле ему не было до них никакого дела.
Рядом с ней цвело все. Даже он сам.
Она чертила в воздухе пальцем, что-то шептала, периодически хихикала.
– Меньше секунды, – в конце концов сказала она. – Стремится к нулю, но никогда его не достигает.
