Девочка, которая слышала демонов (ЛП) - Рэллисон Джанет

Демоны громко рассмеялись над этим. Они отстали от директора и начали перешептываться друг с другом.

«Такая прелесть».

«Он не знает, что на пистолете есть отпечатки пальцев его сына. Он взвоет, когда узнает».

«Две потерянные души вместо одной».

Отпечатки Леви были на пистолете? Как? Почему?

Голоса демонов снова донеслись до директора и заговорили с ним.

«Оставь пистолет на месте преступления».

«Если ты возьмешь его, полиция может обнаружить его у тебя».

«Лучше позволить им найти его здесь, настаивал другой. У них нет никакого способа вывести этот пистолет на тебя».

Когда полиция наткнется на пистолет, они найдут отпечатки пальцев Леви и решат, что он стрелял в меня. Скажет ли тогда директор правду или он позволит своему собственному сыну взять вину на себя? Я знала ответ на этот вопрос. Какие бы отцовские чувства ни испытывал директор Андерсон, его эгоизм был сильнее.

Если бы я рассказала ему об отпечатках, я могла бы, по крайней мере, спасти Леви от тюрьмы.

— Отпечатки Леви, — невнятно пробормотала я, — на пистолете.

— Иди обратно спать.

Директор меня не понял. Мы добрались до боковой части здания. Он продолжал нести меня, унося все дальше в темноту.

— Отпечатки Леви, — сказал я громче.

— Да, Леви — принц.

Осколки камня и битого стекла хрустели у него под ногами. Окна над нами казались глазами, уставившимися на меня сверху вниз.

Я сглотнула, пытаясь избавиться от действия наркотика, чтобы мои слова прозвучали правильно.

— Если ты убьёшь меня, полиция подумает, что Леви застрелил меня.

— Он гуляет с друзьями. У него есть алиби.

Директор завернул за угол здания. Он продолжал идти.

Возможно, он искал идеальное место. Возможно, он действительно не хотел этого делать.

Директор Андерсон сделала ещё пару шагов, а затем бросил меня.

Моя голова так сильно ударилась о землю, что я увидела вспышки света. Когда они рассеялись, он встал надо мной. Он вытащил пистолет из кармана куртки, держа его в руках, облаченных в перчатки.

Мой крик был инстинктивным — последний крик о помощи.

А потом это уже был не мой крик. Это был Леви.

Он забежал за угол здания, крича отцу, чтобы тот остановился. Как он нашел нас? Я знала часть ответа, как только этот вопрос возник у меня в голове.

Я не звонила ни тёте, ни кому-либо из моей семьи. Я набрала номер Леви.

Он слышал, как его отец говорил о том, чтобы убить меня.

— Стой! — крикнул он. — Опусти пистолет!

Директор Андерсон издал возглас удивления, но не опустил пистолет. Он держал его твёрдо, направив на меня.

— Иди домой. Тебя это не касается.

Леви почти добрался до нас. В темноте я не могла разглядеть его черты. Я могла только видеть, что его глаза были широко раскрыты от страха. Запыхавшись от бега, он замедлил шаг, протягивая руку отцу.

— Не стреляй в неё.

Директор Андерсон бросил на него твёрдый взгляд, полный непререкаемой власти. — Ты ничего в этом не понимаешь. Она отнимет у нас всё. Она разрушит наши жизни…

— Нет.

Леви осторожно шагнул к отцу, протягивая руки, как будто пытаясь успокоить норовистую лошадь.

— Она ничего не сделала. Это всё из-за меня.

Директор Андерсон, казалось, не слышала его.

— Ты хочешь, чтобы я сел в тюрьму? Ты хочешь подвергнуть нашу семью такому унижению?

Я ничего не говорила, просто смотрела на пистолет в руке директора Андерсона и на выражение решимости в его глазах.

Леви подошел на шаг ближе.

— Опусти пистолет.

Он был почти в пределах досягаемости оружия.

— Адель не собирала улики против тебя. Она не собиралась тебя сдавать.

— Она поставила жучки в мою машину.

— Я установил жучок в твою машину.

Директор Андерсон недоверчиво повернулся к Леви.

— Зачем тебе это делать?

— Потому что в последнее время ты ведешь себя так напряженно. Ты мне ничего не рассказываешь. Я думал, у тебя неприятности.

Я отстранённо осознала, что важное решение, которое собирался принять Леви, не имело никакого отношения к тому, чтобы помогать кому-либо в школе. Решение заключалось в том, сдавать или нет своего собственного отца. Он был на верном пути в выяснении того, что делал его отец. Хватит ли у него смелости отправить его в тюрьму? Что бы он ни выбрал, это повлияет на весь город.

Лицо директора Андерсона потемнело, исказившись от гнева.

— Ты шпионил за мной?

— Я хотел помочь тебе.

— Ты предал меня! — его трясло от ярости. — Её смерть на твоей совести.

Он повернулся ко мне, целясь.

Раздался хлопок, и из пистолета вырвалась вспышка света. Боль взорвалась в моей груди.

— Нет!

Леви врезался в своего отца, потянувшись за оружием. Прогремел ещё один выстрел, на этот раз далеко над моей головой.

Они вдвоём схватились за пистолет, Леви схватил отца за запястье, пока они боролись за контроль.

Директор Андерсон перешёл черту, за которой нет возврата. Если бы он не смог заставить Леви молчать о своих убийствах, застрелил бы он и его тоже?

Нет, не это. Только не Леви.

Каждый мой вдох отдавался всё большей болью в груди. Мне не хватало воздуха.

Годы футбольной практики сделали Леви сильным. Он дёрнул руку отца вниз, а затем ударил его головой в лицо. Пистолет выпал из руки директора Андерсона и со стуком упал на землю. Он отшатнулся назад, зажимая нос и чертыхаясь. Леви шагнул к нему и высоко и сильно взмахнул кулаком. Как только рука Леви коснулась виска его отца, директор Андерсон упал на землю. Он лежал на земле, скрюченный и без сознания.

Я задыхалась, едва могла дышать, пытаясь делать небольшие глотки. Попала ли пуля в мои лёгкие? Наполняла ли их кровь, топя меня изнутри?

Леви повернулся ко мне.

— Ты в порядке?

— Возьми пистолет, — сказала я, выталкивая слова.

Я боялась, что, пока внимание Леви будет приковано ко мне, его отец очнётся и пристрелит нас обоих.

Леви поднял его, сунул в карман, затем опустился на колени рядом со мной. Его пристальный взгляд пробежал по мне с беспокойством.

— Тебя ударили?

В темноте ночи он не мог разглядеть повреждения.

— Моя грудь, — это всё, что я смогла выдавить.

Всё вокруг меня начало отступать, как будто мир утаскивали с этого места.

Леви достал свой телефон из кармана и использовал его в качестве фонарика. Он ахнул, когда увидел кровь, расцветающую на моей рубашке. Трясущимися руками он поднёс телефон к уху.

— Вы всё ещё здесь?

У него кто-то был на линии? Кто?

— Где вы? — спросил он. — Моей девушке выстрелили в грудь. Отправь парамедиков на заброшенный пивной завод. Мы сзади, — его голос звучал как будто издалека. — У неё сильное кровотечение. Что мне делать?

Леви становился размытым. Я больше не могла слышать его слов. Его лицо, волосы, рубашка и руки, казалось, кружились в тенях. Всё потемнело, как будто кто-то затемнил луну и звёзды. Боль тоже притупилась, а потом я почувствовала себя невесомой. Я оторвалась от своего тела, и очертания снова стали чёткими. Свет разлился по всей площади, яркий, как прожектор.

Я знала, что произошло. Я была мертва. Вместо того чтобы чувствовать покой, как после того, как я утонула, меня охватила паника. Моя жизнь не могла закончиться. Ещё нет. Не так, как сейчас.

Я видела не только Леви, себя и бессознательное тело директора Андерсона, но и демонов, роящихся вокруг него, сгрудившихся рядом с ним.

Это были чёрные, сморщенные существа с искаженными, похожими на человеческие чертами лица. Отвратительные существа. Они в страхе посмотрели на меня, затем прижались ближе к директору, схватив его, как будто он мог их защитить.

Почему они боялись меня? Потом поняла, что я не одна. Ангел, которого я видела во сне, стоял в воздухе рядом со мной. Свет исходил от него.

Он бросил на них взгляд, поднял руку, и они исчезли, прежде чем он потрудился приказать им убираться.

Шесть лет назад я сказала этому же ангелу, что хочу вернуться к жизни. Теперь я вспомнила кое-что ещё об этом событии — отрывок из моей встречи с ангелами.