Супергерои: Нола (СИ) - Кондратенко Алексей

Вместо смиренного дрейфа в толще воды в ожидании следующей своей смерти, на сей раз Нола подплыла по затопленному резервуару вперед. Она хотела рассмотреть, что там происходит?

За стеклом резервуара, через пару метров пустой зоны D, в окне аппаратной ученые разбегались, Быкаров на кого-то кричал, хватал, пихал на пульт управления, заставляя продолжать эксперимент. В зону D вбежал отряд из четырех наемников, экипированных в продвинутые экзоскелеты системы Никифорова. Они заняли места по периметру резервуара и больше ничего не делали.

Кислород в легких заканчивался. Грудь начинало давить и жечь от углекислого газа, и эта нарастающая агония постепенно распространялась по всему телу Нолы. Мозг начинал чувствовать нехватку кислорода. В глазах темнело, сердце стучало сильнее, ища способ насытить артерии. Страх неизвестности заставил Нолу предпринять последнюю тщетную попытку разбить стекло резервуара.

Удар. Еще один. И еще один! Без толку. Желтое поляризующее излучение делало Нолу чуть ли ни слабее обычного человека, да и организм оказался истощен чередой утоплений и реанимаций.

Но что-то там, за стеклянным барьером, происходило, а Нола начинала тонуть, не зная, надеяться ей или прощаться с жизнью.

Ей удалось подавить первый непроизвольный спазматический вдох, чтобы не впустить давление восьми кубов воды в легкие. У нее оставались секунды.

Ритмичное мигание света снаружи оборвалось. Наступила тьма. Что может быть хуже агонии утопающего в воде? Только агония утопающего во тьме!

Очередной спазм. Мышцы шеи вдавились в горло. Удушье сжимало гортань, пульсировало болью в груди и алым узором капилляров в глазах.

Нола невольно выпустила клубы воздуха, хлебнув воды. Но отчаянно старалась не захлебнуться.

Под потолком зоны D заработала красная сигнальная лампа, не дающая никакого освещения.

Нола начинала терять сознание, из последних сил цепляясь за жизнь, потому что обстановка снаружи менялась, и она должна была понять, что же там происходит.

Слева распахнулись двери. Из коридора пролился отголосок далекого света. Кто-то с боем ворвался в зону D. Это последнее, что увидела Нола.

Новый спазматический вдох подавить не удалось. Вода хлынула в её горло, распирая легкие дерущим холодным взрывом. С дикой силой стихии вода вытеснила из Нолы воздух и поглотила всё её существо.

Под вспышки выстрелов и кружение ало-золотой рясы Летуна где-то там за темной толщей воды Нолу резко откинуло вниз, ко дну резервуара. Набрав воду, её тело отяжелело, и она опустилась на пол. Мучительные конвульсии умирающего организма оборвались. Нола перестала шевелиться, безвольно раскинув руки.

Мир для неё погас.

К резервуару подскочила некрупная по сравнению с наемниками фигура. Очередь выстрелов из пистолета-пулемета прошила бронированное стекло россыпью дыр от пуль, но не разбила.

— Нола!!! — глухо закричал Клим из-за стекла и вновь стал стрелять в резервуар.

Не помогло. Пули пробили новые дыры, полились новые струи, но этого никак не могало уменьшить объем воды в резервуаре. Её было слишком много.

Чуть дальше Летун сражался в рукопашную, отстреливался и одновременно уклонялся от стрельбы, ведя бой сразу с четырьмя противниками, чьи экзоскелеты ненамного отставали от его модели.

— Не получается! — с горьким отчаяньем крикнул Клим Летуну.

Недолго думая, Летун сорвал с ремня гранату, выдернул большим пальцем чеку, засунул гранату в каркас экзоскелета одного из своих противников, схватил его и перекинул через себя, прижимая к стеклу резервуара. Наемник заорал и попытался достать из своей экипировки гранату, а Летун плотно ухватил его за спину, подпер к стеклу, уткнувшись в наемника плечом и руками, а сам отвернул голову в сторону, приготовившись ко взрыву.

Громыхнуло так знатно, что даже стоявший поодаль Клим ощутил, как его мозг всколыхнулся в черепе от ударной волны.

Излучатели желтого поляризующего света над резервуаром погасли.

Огненная вспышка надтреснула стекло резервуара кровавым росчерком разлетевшихся кишков наемника. Легионовца буквально распотрошило. Белый воздушный пузырь ударной волны разлетелся в стороны. Летуна отбросило на полметра, но он устоял, а сверхсовременный защитный костюм Никифирова уберег от повреждений.

Тут же по нему открыли шквальную пальбу трое оставшихся наемников. На них Летун набросился, закрывшись трепещущими слоями нано-такни. Двоих он сгреб руками, а третьего в прыжке вбил ногами в окно аппаратной комнаты и вместе они скрылись там.

К этому времени Петр Быкаров, понявший, что ситуация накалилась до предела, оттуда уже сбежал в потоке испуганных ученых. Летун и наемники Легиона принялись убивать друг друга в аппаратной, позабыв о Климе.

А Клим подскочил к растрескавшейся будто паутина стенке резервуара с кровавыми разводами от взорвавшегося наемника, и сделал замах прикладом пистолета-пулемета, чтобы разбить стекло.

В этот момент давление воды само сделало свое дело. Паутина трещин лопнула, и на Клима обрушилась огромная волна, массой 8000 литров воды. Это в 40 раз превосходило объем обычной заполненной до краев ванной. Клима сбило с ног, и он упал.

Безжизненное тело Нолы потоком выплеснуло на пол зоны D. Клим тут же подполз к ней, проверил пульс и дыхание, ужасаясь тому, насколько холодной и бледной стала её кожа. Она не дышала.

Клим сорвал проводки датчиков с её груди и головы и стал оказывать первую помощь, в панике вспоминая, медподготовку при обучении в автошколе. Он подтянул Нолу к себе, уложил её животом на свое колено, чтобы вода естественным путем стекла из дыхательных путей, затем спешно открыл ей рот и проверил, ничего ли не перекрывает ей горло. После чего он начал сердечно-легочную реанимацию с непрямого массажа сердце. Положив Нолу спиной на пол, выпрямив руки в локтях и сцепив ладони в замок по центру грудной клетки он стал быстро нажимать весом своего туловища на руки, передавая импульс в грудину Нолы. Скорость должна была быть высокая, от 100 повторений в минуту. Проделав 30 повторений, он бережно запрокинул голову Нолы назад, зажал ей нос пальцами, чтобы передаваемый воздух не выходил через ноздри и плотно прижал рот к её приоткрытым губам. Два выдоха в рот, длиной по одной секунде каждый.

Получилось или нет, определялось по движению грудной клетки утопшего. Грудь Нолы естественным образом поднялась от зашедшего в легкие объема воздуха, и Клим вернулся к непрямому сердечному массажу. Их надо было чередовать. Тридцать нажатий на грудь. Два вдоха рот-ко-рту.

Клим не думал ни о чем, будто робот просто делая то, что должен, несмотря на грохот выстрелов позади, летящие искры, погром, проламываемые стены, смертельную схватку Летуна с почти равными по экипировке противниками. Бойцы в экзоскелетах разносили лабораторию, нещадно швыряя друг друга, стреляя, забрасывая гранаты и пытаясь сцепиться в клинчах с тактическими ножами, чтобы клинок проник между пластинами брони и пронзил тело противника.

Помимо наемников в экзоскелетах, в зону D сбежались охранники из других секторов, они пытались взять Клима и Нолу на мушку, что-то кричали. И всякий раз Летун — хвала его мужеству — находил возможность защитить Клима, пока он пытался оживить Нолу.

Летуну приходилось несладко против толпы врагов, но он был жесток и беспощаден. Краем глаза Клим видел, как мощная фигура в темно-красной рясе прыгает на черепа, обрушивает хребты на свое колено, роняет противников шеей об пол и цепляет их лица пальцами за глазницы. Летун был истинно страшен в ярости, и не было никакого благородства в его отношении к врагу. Лишь так он мог победить, лишь так он мог защитить Клима и Нолу.

Его плащ из программируемой нано-ткани творил и вовсе невероятные вещи. Темно-красная материя рясы Летуна становилась безразмерно-длиной, широкой, то рваной, то цельной, хватала врагов, сворачивала в узел и подкидывала к потолку, будто живая, будто напарник Летуна живущий своим умом.

А Клим взмок, запыхался, выбился из сил, сбился со счету, сколько уже циклов сделал, но не позволял себе отчаиваться. Он даже не надеялся. Он просто делал то, что должно было вернуть жизнь в холодное тело Нолы, чего бы это ни стоило. Ведь он был единственной её ниточкой к жизни.