Заноза - Любовь Хилинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но сердце все равно не хотело так быстро сдаваться, и вскоре я уже ревела в голос, уткнувшись носом в одеяло и всхлипывая. Так и уснула в слезах, с разбитыми мечтами и мрачным настроением.
Глава 31
С этого момента стало казаться, что дни понеслись в разы стремительнее, чем было раньше. Словно время ускорилось, и в сутках стало вместо двадцати четырех часов всего двадцать, а то и меньше. Мы подали заявление в ЗАГС, и я со страхом ждала, когда ж из простой девушки, вдовы Мироновой, стану женой Плотникова. Фамилию я решила не менять, затевать возню с документами вообще не хотелось, так и останусь при своей, вернее, Пашкиной, а вот с ребенком определимся после рождения. Вроде, и неправильно это, что Гриша решил даже не удочерить мою Юльку, а просто признать отцовство, или как это называется, а с другой стороны, я ж не скрываю, что ребенок не от него, не подсовываю нагулянное дитя. Он сам принял взвешенное осознанное решение и несет за него ответственность.
От раздумий пухла голова. Правильно ли я поступаю, хорошо ли делаю. То, что во мне все переворачивалось при мысли, что я стану женой нелюбимого, я отпихивала от себя, стараясь как можно меньше рефлексировать, но не думать не получалось.
Алексей перестал пытаться выйти на связь. Из общения с Раисой Михайловной я знала, что операция прошла успешно, и старший Шиловский выжил, но остается в тяжелом состоянии в реанимации в Москве до сих пор, и Алексей тоже там. Может, оно и к лучшему, приедет, узнает, что с его плеч свалилась тяжкая ноша в виде нас с малышкой, и теперь вовсе необязательно связывать себя узами брака, и порадуется. Хотя ковыряла одна мыслишка, что я поторопилась, и надо было бы обсудить все с ним для начала. Вдруг все же у него есть какие-то чувства к нам. Но перед глазами вставала картина, как он жрет клубнику из рук своей коллеги, и тут же словно горячая волна ненависти окатывала меня и отрезвляла. Нет, все правильно, я приняла самое верное решение.
Живот рос все больше, я становилась менее проворной и поворотливой, уже невозможно оказалось скрыть мое положение под одеждой, пришлось даже потратиться, купить себе платье и джинсы для беременных.
Весна вступала в свои права, снег давно растаял, стали появляться первые островки травки, которая несмело проклевывалась в защищенных от ветра и холода местах – под стенами домов, у заборов, возле бордюров, и радовала своим ярким сочным цветом глаз. Я долго гуляла и одна, и с Гришей, который старался уделять мне как можно больше времени. Он забрал все мои дежурства, окружил вниманием и заботой, я чувствовала себя как за каменной стеной.
Конечно, не обошлось без недовольства со стороны старших Плотниковых. Те явно не радовались невестке с приданым, рассчитывали на юную девушку, а получили не вполне юную и уже беременную от другого парня женщину. Но Григорий развеял мои переживания. Он заявил родителям, что уже взрослый мужчина и способен сам принимать решения за себя, и если кого-то что-то не устраивает, то эти кто-то могут лишиться не только невестки, но и сына, что прервет всяческое общение с предками. Один дед, похоже, бы мне рад. В тот день, когда мы все собрались в гостиной отчего дома моего будущего мужа, и было объявлено и о грядущем пополнении и свадьбе, я заметила по обескураженным лицам родителей их недовольство и даже легкую панику, но только Сергей Николаевич был крепок и рассудителен. Когда мы остались с ним наедине за большим столом, а из кухни доносился разговор на повышенных тонах между моими будущими свекрами и мужем, он налил себе в стопку водки, мне в бокал сока, а затем сказал:
- Ничего, девка, все образуется. Ишь ты, внук-то как за себя взялся. Был жирная туша, а тут и операцию сделал на глазах, и худеть начал. Страшно подумать, от бургеров своих отказался наотрез. Жрет всякую еду в контейнерах, говорит, пэпэ какое-то. Так что ты молодец, на правильный путь наставила пацана. Ну, а что дитя твое не от него, так то только ваше дело, раз Гришка знает и готов взять на себя ответственность, то и пускай. Потом своего народите. Это раньше дворцы, да фамилии наследникам доставались, а тут что, ипотечную трешку унаследует, что ли? Так что поздравляю вас, молодежь!
Он выпил, крякнул в рукав, и захрумкал вкусно малосольным огурчиком, принесенным нами же из отцовского гаража.
Гриша с родителями показался в тот момент, когда дед приговаривал третью подряд стопку.
- Лера, если ты готова, пойдем, я провожу тебя домой! – неестественно высоким голосом произнес жених. – А то некоторые здесь много говорят.
- И правильно, идите погуляйте лучше, нечего тут за столом мариноваться, - поддержал дед, - чай, не на именинах. Познакомились, и ладно, девка справная, толковая, ты, Гриш, береги ее.
Сверкнув глазами и потянувшись привычным жестом к носу, на котором теперь не было очков, Плотников сердито поджал губы и взял меня под локоток, когда я выбралась из-за стола и шагнула в сторону прихожей.
Его мать смотрела на меня, поджав ярко накрашенные красной помадой губы, а отец и вовсе не вышел провожать, оставшись в кухне. Мы оделись быстро, натянув ботинки и весенние куртки, а затем вывалились в подъезд, где я словно сбросила напряжение.
- Гриш, не примут они меня, - вздохнула, когда мы оказались на улице. – Не было б Юли, может, я бы и ко двору пришлась, а так… Чужой ребенок никому не нужен.
- Мне нужен! – упрямо задрал подбородок Плотников. – Они если хотят общаться со мной, должны и тебя принять. Вас, вернее.
Положив руку на живот, я ощутила, как толкнулась малышка.
- Можно? – кивнул Гриша, напряженно глядя на меня и кивнув на руку поверх свитера.
- Да, - я разрешила ему и прижала широкую ладонь к тому месту, где сейчас происходил танец маленького пингвина в животе.
Гриша замер, словно ему доверили огромную драгоценность, а едва его как следует пнули в руку, заулыбался, глядя мне в глаза.
- Это удивительно, Лер! – довольно пробормотал он.
Лицо парня было совсем близко, и неудивительно, что он
