Реформатор - Даниил Аксенов

— Переписать можно все, что угодно, — ответил король Ранига. — Кстати, я слышал, что у вас там выборная система. Она тоже существует тысячи лет?

Ему было любопытно узнать о зачатках республики в Средневековом мире, но услышанное слегка разочаровало.

— Да, твое величество. Четырнадцать родов выбирают из числа своих членов даллу-коменданта.

— Голосуют все или только главы семейств?

— Что ты, твое величество. Как можно? Выборы проходят в несколько этапов. Сначала Большим Советом выбирается двенадцать человек, которые выбирают пять человек из своего числа. Потом эти пять человек добавляют к себе еще троих. Получившиеся восемь выбирают десятерых, но уже других. Затем те выбирают тридцать человек, которые сокращают свое количество до пятнадцати. И вот эти пятнадцать избирают коменданта из числа тех десятерых, которые были выбраны восьмью. Все очень просто.

Михаил сначала посмотрел на своих великих ишибов, потом на военных, а затем на Меррета и Анелию. Лица всех приближенных выражали одно и то же чувство — недоумение. Причем, в крайней степени.

Надо сказать, что король Ранига не знал подробностей о политическом устройстве Иктерна, как не знал многое и о других провинциях, которые намеревался присоединять или уже присоединил. Действительно, зачем вникать в мелочи, если можно просто подойти к крепостным стенам, а затем уже действовать по обстоятельствам в зависимости от ширины пространства между створками ворот? Но оказалось, что законы Иктерна довольно-таки любопытны. И годились хотя бы в качестве упражнения для пытливого ума, пытающегося отделить бред от здравого смысла.

— И эти… гм… выборы действительно работают?

— Да, твое величество, — подтвердил комендант.

Михаил ненадолго задумался. Абсолютная память великого ишиба подсказала аналог подобного государственного устройства, который существовал в его родном мире. Венецианская республика. Там именно таким витиеватым образом выбирали дожа. Система просуществовала более тысячи лет вплоть до прихода Наполеона. И финансовая мощь Венецианской республики держалась как раз на морской торговле. Удивительное совпадение. Впрочем сейчас король Ранига классифицировал обе системы как издевательство над своим рассудком.

— Вот что, даю вам время до рассвета завтрашнего дня, — сказал король. — Если к первым лучам солнца ворота не будут открыты, то открою их сам. Но рекомендую это сделать добровольно. В этом случае, конечно, войду в город без всяких условий, но обещаю учесть ваши любопытные традиции. И даже, возможно, сохранить в том или ином виде. А если открою ворота сам, то не обессудьте….

— Твое величество, Иктерну бы очень хотелось решить дело миром, — принялся увещевать комендант. — Зачем нужно лишнее кровопролитие? У нас ведь тоже очень большая армия.

— Значительная часть которой состоит из пиратов, — тут же откликнулся король. — Это, кстати, мне тоже не нравится. Пиратства… точнее, независимого пиратства, я не потерплю.

В отличие от информации о политическом устройстве города-порта, сведения о военной мощи противника Михаил получил сполна. Так же, как и о том, что в Иктерне концентрация ишибов на душу населения превышала этот же показатель любого из городов близлежащих стран.

— Твое величество, у нас союзнические и прочные торговые отношения с островными государствами, — сокрушенно произнес Зореант. — Это тоже повелось издавна. Мы поддерживаем их, а они — нас.

Множество островных карликовых государств, расположенных на некотором расстоянии от материка, по сути, представляло из себя оплот пиратства. Все это не вдохновляло Михаила, потому что в дополнение к заботам на суше и у него появлялись проблемы и на море. Но выход в мировой океан очень хотелось иметь. Там совсем другие скорости и возможности.

Также ему давно стало понятно, почему король Раст и его предшественники на троне Кманта не пытались установить над Иктерном полный контроль. Это было весьма проблематично и потребовало бы больших затрат без реальных надежд на улучшение ситуации. Поэтому они ограничивались лишь формальной подчиненностью. Но сейчас ситуация была другой. Король Ранига, во-первых, тешил себя надеждой, что ему наконец удалось собрать более-менее сильную армию, а во-вторых, его не связывали никакие условности в отношениях с Иктерном. Конечно, хотелось бы решить все миром, но похоже, что навязать торговцам свои требования без демонстрации мощи не выйдет. Как и предсказывала Анелия.

— Мое предложение остается в силе, — произнес Михаил. — Завтра на рассвете я увижу ваш ответ.

Ночь прошла спокойно. Генерал Ферен подозревал, что Иктерн мог попытаться ударить первым в надежде на внезапность, но этого не произошло. И хорошо, что не произошло, потому что король был очень занят важным делом. Его дело носило известное всем имя и превзошло саму себя по части ласк и неутомимости. Такая активность удивляла, но лишь до того момента, пока не выяснились ее причины.

— Надо полагать, что твое величество доволен мной наконец? — с иронической, но одновременно с тем мягкой улыбкой спросила Анелия.

— Я всегда доволен тобой, принцесса, — ответил король, поднимаясь с кровати. — Но сегодняшняя ночь была… слишком интенсивна. У меня ведь сражение на носу.

— Не думаю, что твое величество пойдет в бой в первый же день, — Анелия пожала плечами. — Но мне бы хотелось обратиться к тебе с небольшой просьбой. Совсем маленькой. Которую можно расценить как подарок мне.

— Что за просьба? — Михаил повернулся к невесте. Раньше принцесса не была замечена в выпрашивании подарков. Поэтому он подумал, что на самом деле речь идет о чем-то серьезном.

— Пустяк. Безделица. Нельзя ли этих всех торговцев казнить после победы? Или, зная твою непонятную нелюбовь к казням, предложу просто их убить в ходе боев. Меня устроит любой вариант.

— За что казнить-то? — не понял король. — Они ведь лично мне ничего пока что не сделали. Может, сразу же сдадутся. Конечно, нужно наказать за неповиновение, но выборочно. И не великих ишибов.

— Да какая разница, за что казнить? — спросила принцесса. — Просто убей и все. Сам же видишь, что пустяк, а мне будет приятно.

Михаил совсем не разделял кровожадные взгляды своей невесты. Убийства все еще не представлялись ему пустяком, что бы ни говорили об этом в мире Горр.

— Нет, твое высочество, так нельзя. Нужна причина. Меня никто не поймет, если я истреблю всех ишибов в городе.

— Ну хорошо, — вздохнула Анелия. — Хочешь, поменяемся? Ты выполняешь мою просьбу, а я выполню твою? Например, буду верна тебе. Я и так верна тебе, кстати, как мужчине и как королю, но можно быть верной по-разному. Я могу быть верной полностью. Ты меня понимаешь?