Прятки на осевой - Владимир Васильев

Кекс слушал, разве только рот не разинув. Ему и впрямь было интересно – фактически Псих родился в те же годы, что и родители Кекса, плюс-минус немного. Страну под названием СССР они застали только в детстве, а вместе с детством родителей закончилась и страна. Россия теперь заграница, выехать замучишься – паспорта, таможни, границы… Да и отношения у русских с украинцами как у кошки с собакой. А когда-то жили вместе, дружили, роднились – и ничего. Откуда вражда взялась, теперь и не понять. Кекс подозревал, что сверху, от доблестных правителей, которым всегда начхать было на трудовой люд, как бы он ни назывался – русскими, украинцами или как-либо еще. Особо в этом деле отличился рябой украинский президент, который только Гитлера не успел произвести в национальные герои и девизом которого на долгие годы стало: «Аби як, але не так, як у москалiв». «Абы як» обычно получалось из рук вон паршиво. В России тоже не все гладко было – одна история с беспардонно кинувшим всю страну «Альфа-банком» чего стоит. И ведь никого в итоге не наказали! Офисы «Альфа-банка», конечно, разнесли в щепы и крошку стеклянную, но стало ли кому-нибудь от того хоть сколько-нибудь легче? Ага, щаз! Псих даже по-своему счастлив: все эти бури и ужасы он благополучно проспал.

Закруглился Псих довольно неожиданно:

– А пиво, ничего тут не возразишь, стало лучше! И много его, какое хочешь – такое и выбирай. И всегда купить можно, даже среди ночи. Наверное, оттого народ и спивается, оттого и злобится. Теперешняя жизнь больше похожа на праздник, чем на будни, – все доступно, были бы деньги. Кто ж будет работать, если деньги можно просто отнять? Оттого и преступность, оттого и заводы встали, оттого и ближнего своего стукнуть тянет, а не здравия ему пожелать. Такие вот дела, сталкер Кекс, по моему архаичному мнению.

Кекс вздохнул и покачал головой:

– Правду люди говорят: хорошо там, где нас нет. Видать, в смысле времён оно тоже справедливо. Но я, честно говоря, не согласился бы в вашем времени жить. Уж больно жуткие вещи иногда о совке слышу.

– Я не менее жуткие вещи в вашем времени вижу, – буркнул Псих и поглядел на часы. – Надо двигать, пожалуй. Раньше выйдем – моложе дембельнемся. Давай буди Батона.

Псих был прав: если снаружи рассвело, а скорее всего так оно и есть, нужно выходить. Кекс встал, едва не стукнувшись макушкой о низкий потолок, и бочком пошел к храпящему Батону.

Несильно пнув его под ребра, Кекс в голос скомандовал:

– Подъем! Вставай, Батон, лафа кончилась. Стартуем.

Отмычка тотчас вскинулся, поморгал, провел ладонями по припухшему со сна лицу, кашлянул и прохрипел:

– Ага, все, встаю!

Псих деловито укладывал патроны, сома в томате и сухари в единственный вещмешок, который предполагалось взять с собой.

Минут через пять все были готовы. Вещмешок, естественно, навьючили на Батона. Из оружия в схроне нашлись только «калаши», поэтому вооружены все трое были одинаково. ПМ Кекс вернул себе, гранаты как поделили на посту автоинспекции, так больше и не тасовали.

– Ну? – выдохнул Кекс вопросительно. – Двинули?

Псих отчего-то мялся под задраенным люком, вертел головой, словно прислушивался.

– Что такое? – насторожился Кекс.

– Снаружи кто-то есть, – недовольно пробурчал Псих. – Не пойму кто. Мутант вроде. Одиночка.

Кекс в который раз пожалел об украденном ПДА – без него он чувствовал себя в Зоне как без рук. Приходилось полагаться на сверхъестественное чутье Психа, но Кекс знал, что все сверхъестественное рано или поздно дает сбой. В отличие от бездушной механики-электроники. Хотя нет, неверно: механика-электроника тоже сбоит, но все равно веры ей как-то больше. Биосканер, к примеру, Кекса ни разу еще не подводил. А подведет ли чутье Психа – иди знай… Хотелось надеяться, что нет.

– Подождем немного, – решил Псих. – По-моему, оно нас не чует, просто рыщет. Сейчас уйдет.

«Будем надеяться», – подумал Кекс, усаживаясь на краешек матраса. Рядом тотчас примостился Батон и, конечно же, наладился подремать. Кекс сердито пихнул его в бок:

– Але, не спим! По команде: «Подъем!» наступило светлое время суток!

– Вот что точно не изменилось за сорок лет, – флегматично заметил Псих, – так это армейские шуточки.

Минут пятнадцать сталкеры просидели в запертом схроне, прежде чем Псих решил, что можно выходить. Но что-то определенно Психа смущало, не выглядел он совершенно спокойным, хоть убей. Сначала долго не решался тронуть запор, потом, когда с негромким лязгом люк разблокировался, он какое-то время стоял, прислушивался. Но через пару минут все же решился.

– Так, – прошептал он. – Делаем все быстро. Я открываю люк. Батон, выскакиваешь и вот этот (Псих показал рукой, какой именно) сектор на ствол. Если что видишь – стреляй, не задумываясь. И постарайся попасть. Ты, Кекс, берешь соседний сектор, правее. В рост старайтесь не вставать, будьте готовы в любой момент залечь, но так, чтоб стрелять было можно. Ясно?

Кекс просто кивнул, Батон сипло ответил: «Ясно!» и в который уже раз закашлялся.

– Поехали! – Псих толкнул люк вверх и отбросил его, освобождая круглый лаз в коллектор. Батон, загодя поставивший ногу на ступеньку стремянки, пружинисто распрямился и выскочил наружу, словно пробка из бутылки с шампанским. Кекс тоже оттолкнулся от ступеньки и еще в прыжке осознал, что Батон уже стреляет.

Заметить Кекс мало что успел: в его секторе обнаружился неряшливо одетый мужичок с обрезом в руках. Хорошо, что стоял он боком и не успел ничего предпринять, Кекс саданул по нему короткой, в три патрона, очередью и попал в голову. Мужичок рухнул, взбрыкнув в сторону Кекса ногами, а сам Кекс охнул и обмяк – в голове неожиданно вспух раскаленный ком, мышцы расслабились, а в глазах потемнело.

Он еще услышал, как позади хлопнул одиночный выстрел, а потом, теряя сознание, повалился на землю.

А секундой позже ком в голове исчез – разом, мгновенно. Кекс так и не успел лишиться чувств, тело снова слушалось его, а зрение вернулось. Кекс вскочил – очень вовремя, потому что прямо на них (рядом, держа наизготовку автомат, стоял Батон) перли два зомби и облезлый, но весьма шустрый тушкан.

Первым Кекс снял тушкана, очень удачно прострелив ему шею. Потом, совершенно автоматически, не задумываясь и не рассуждая, перебил ближнему зомби колени. Во второго выстрелил то ли Батон, то ли Псих – и зомби вообще лишился правой ноги. Он пытался ползти, но быстро это делать все равно не мог.

Псих тем временем вернул отброшенный люк на место, по-быстрому присыпал его листвой и ветками и прикрикнул на спутников:

– Шевелись! Давайте за мной!

Кекс охотно повиновался, тем более что ползущий зомби одолел уже половину пути. Батон замкнул цепочку.

Метров через сто Псих на несколько мгновений задержался у трупа, который сначала показался Кексу человеческим. Кекс тоже взглянул – вместо лица он увидел сплошное кровавое месиво. Одежда на убитом была старая и заношенная, с дырами и прорехами, обуви не было вовсе. И еще Кексу показалось, что у трупа непомерно большая голова – точнее, то, что от нее осталось.

А потом Кекс понял.

– Да это ж контролер! – сказал он, запоздало пугаясь.

– Был контролер, – без тени улыбки поправил Псих. – А теперь просто жмурик. Ладно, побежали…

Позади гнусаво причитал неугомонный зомби, так что Кекс не стал втолковывать Психу ничего о вреде бездумных забегов по Зоне. Пусть его. Раз бежит, значит, так надо. В конце концов, он мутант, поэтому лучше знает, что в Зоне уместно, а что нет.

Из бывшей свиты контролера Кекс приметил еще тройку слепых собак – мертвых, естественно. Застреленных. Надо понимать, Психом.

Бежали минут пять-семь, потом Псих заметно снизил темп, а там и вовсе перешел на шаг.

– Как мозги, гвардия? В норме? – обернулся и спросил он, не останавливаясь.

Кекс прислушался к собственным ощущениям – вроде бы все было в норме. Контролер попросту не успел его взять на поводок.

– Норма, – заверил он.

– А ты, Батон?

– В башке гудит, – признался отмычка. – Но уже меньше.

– Жить будешь?

– Буду! – уверенно заявил Батон. – Назло врагам.

– Молодца, – похвалил Псих.

А Кекс припомнил минуты перед выходом из схрона и укоризненно кинул ему:

– Ты ж говорил, что снаружи кто-то один! Я, блин, на это и рассчитывал!

– Ничё, хорошо сработали, молотки, сталкеры! Контролера иначе и не взять. Надо, чтоб двое-трое показались, а оставшийся его снял, пока он колпак набросить пытается. Я заметил – тех, кто о контролере еще не знает, он берет вдвое-втрое дольше обычного. А кто знает – или духом падают и пугаются, или сдаются заранее, черт его разберет. А если уж взглядом с контролером успеют встретиться – все, пиши пропало. Так что все я правильно делал, ради вас же.

Батон смолчал, Кекс в сердцах ругнулся в сторону. Но как бы там ни было – Псих действительно поступил единственно верным способом. И счастье, что он наделен даром чувствовать созданий Зоны даже из-под земли, иначе сталкерская доля Кекса и Батона стопроцентно закончилась бы как у того оборванного мужичка с обрезом. Неделю-другую под колпаком у контролера, без проблеска мысли в головах, а потом неизбежная смерть телесной оболочки либо от чьей-нибудь пули, либо от когтей и зубов какого-нибудь монстра. У тех, кто пробыл под управлением контролера дольше семи, ну максимум десяти минут, необратимо разрушается личность, хотя мозг сам по себе продолжает функционировать.