От Карпат до Амура - Владимир Владиславович Малыгин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стрелки́ не дремлют, огневую завесу уже поставили. А за перерасход боезапаса сейчас никто никого ругать не станет, не то время.
Не рискнули самолеты противника лезть в самоубийственную атаку, но и уходить вниз не стали. Кружится воронье в стороне, опасаются к строю приближаться, и оттуда, издалека, на авось регулярно постреливают в нашу сторону. Потерь у нас по докладам экипажей нет, значит, мимо стреляют. Да и нам так и не удалось ссадить с неба ни один самолет противника. Далеко…
И оставили нас в покое только тогда, когда впереди внизу показалась наша эскадра.
Ну а я еще раз выслушал доклады от экипажей и в свою очередь связался с командующим флотом, доложил о выполненной работе. Пришлось вдобавок коротко еще раз рассказывать об увиденном сверху. Ну да к подобному требованию был готов, поэтому умудрялся не только вниз поглядывать, но и зарисовал для себя условную схему расположения вражеских кораблей в заливе. Вот и пригодились мои художества.
И еще одно непонятно. А где наша воздушная разведка? Есть же на Балтике морская авиация?
И словно небо само решило ответить на мои вопросы. Минут пять прошло, эскадра наша уже позади осталась, а тут сюрприз и ответ прямо на встречных курсах. Идет ровным уступом чуть ниже нас группа торпедоносцев. Тысячах на двух летят. Почти точно такие же «Муромцы», как и наши, только с поплавками. Ну и с торпедами между этих самых поплавков, что и так понятно. Вот и кабздец настанет английскому флоту…
Ну а чуть выше торпедоносцев и истребители сопровождения обнаружились. Лодки Григоровича. Метрах в пятистах ниже нас идут, пилотов в кабинах отлично видно. Руками даже кое-кто из них нам машет. Ну и мы в ответ крыльями махнули. И пошли себе домой с чувством глубокого удовлетворения от отлично сделанной работы. Получается, Николай Оттович навязал английской эскадре морское сражение в заведомо невыгодных для них условиях, втянул в артиллерийскую дуэль, что позволило нам под шумок подобраться к целям практически не обнаруженными. Не ждал нас никто. И теперь уж точно никто не ждет торпедоносцы. Да и вряд ли их заметят после нашей работы. Там же вся акватория залива дымом затянута напрочь. А торпедоносцы-то, очень мне интересно, смогут ли что-то в таком дыму различить? Как на цели-то выходить будут? Нужно будет потом обязательно поинтересоваться результатами их атаки… Удачи вам, братцы!
На аэродром вернулись все…
На земле осмотрели свой самолет, обнаружили несколько пробоин в крыльях. И все. В общем, отделались легко. На удивление. Главное, сели все. Но взлететь пока не все смогут. Зацепили наш строй все-таки зенитчики, дотянулись на высоте кое до кого. Успели пристреляться, пока мы на цели выходили и к сбросу готовились. Говорил же, отличные моряки у англичан. И стрелки́. И дырок нам в планерах наделали, и у нескольких самолетов моторы вывели из строя. Теперь или ждать доставки запчастей, или своим ходом до базового аэродрома добираться. До Пскова это не в бой, можно и на трех моторах долететь. Полоса здесь длинная, позволяет и на трех моторах взлететь.
Оставшиеся в строю самолеты дозаправили, на скорую руку заклеили пробоины, подвесили на держатели бомбы, бочки и…
Нет, не на взлет мы пошли. Вызвали меня на местный КП. Наконец-то Николай Николаевич обозначился у аппарата, наш верховный главнокомандующий. А то мне прямо удивительно – война вроде бы как очередная идет, явно решающее сражение морское в завершающую фазу вошло, а… Где штаб? Ставка почему молчит? Хорошо еще, что адмирал Эссен всем командует, телеграммы и пакеты присылает. Вроде бы как и достаточно этого, но некое ощущение неправильности происходящего присутствует. Центрального руководства нет…
Верховный главнокомандующий потребовал отчитаться об увиденном, доложить о своих впечатлениях и выводах. Отчитался и доложил. Выводы? К сожалению, результаты нашей атаки, как и атаки торпедоносцев, пока неизвестны, придется ждать окончания сражения. Мысли про союзников решил не высказывать, придержать при себе. Ни к чему.
Разговор завершился приказанием ждать вылета в полной готовности. А куда мы денемся? И потянулось долгое ожидание команды на взлет.
До вечера так и просидели под самолетами. Тут же и пообедали, и поужинали. И уже после ужина поступила команда снять бомбы. А ранним утром, а скорее поздней ночью, перелететь под Маастрихт. Пришлось экипажам в срочном порядке прорабатывать новый маршрут, готовить карты. Сразу все не полетим, первыми отправим разведчика. За час до основной группы. Пусть осмотрится на месте, а при подходе основной группы выйдет со мной на связь и доложит о готовности аэродрома к приему самолетов.
Глава 11
О самом перелете рассказывать нечего, рутина, обычная работа. Экипажи успели попривыкнуть к перелетам в составе нескольких эскадрилий и уже не так шарахались друг от друга, заставляя ходить ходуном весь строй после своих неожиданных маневров. Ну а то, что не все умудрились выдержать заданный временной интервал на посадке, так и это с опытом приходит. Научатся еще лётной грамоте…
Сам аэродром не впечатлил. Ничего особенного, как многие и многие виденные до него. Земля, трава и грунтовая полоса со стоянками. Одно отличие: приходится общаться с местным техническим персоналом на немецком или французском языках. Не хотят русский учить, черти. Общаемся, куда денемся…
Плохо то, что связь со Ставкой приходится держать через Берлин. Пускай Германия и выступает сейчас в роли союзника Российской империи, но многовековое предубеждение к тевтонам у нашего народа никуда не делось. Здесь по определению за каждым кустом прячется враг… Или шпион, что одно и то же. Каюсь, эта и подобные ей аналогичные мысли присутствуют постоянно. И это не есть «гуд», мешает подобный настрой продуктивной работе с местными кадрами. А с другой стороны – все правильно, нечего расслабляться. Как надежные и верные соратники и партнеры, они себя еще никак не зарекомендовали. Короче, ходим прямо, держим морду лица кирпичом, смотрим на все и на всех с высоты Кавказских гор и делаем свою работу. Одно хорошо, порядок на аэродроме идеальный, и работа технического персонала
