Грань - Джеффри Дивер

— Мне она нравится больше, потому что человек всегда должен себя спрашивать: какова моя цель? Вы сказали, что хотели показать конфликт. На левой эта цель достигнута лучше. Там конфликт виден более отчетливо.

— Пусть даже она слабее с артистической точки зрения?

— Не уверен, что вы имеете в виду, говоря об артистизме, но да, так и есть.

Она подняла вверх ладонь. С крайней неохотой я поднял свою, и мы издали традиционный хлопок.

— На самом деле я была с вами согласна с самого начала.

Потом Мари щелкнула «мышью». Оба снимка сначала уменьшились, и их поглотила папка на рабочем столе. А на дисплее включилось слайд-шоу: фото появлялось во весь экран, оставалось на нем несколько секунд, а потом, бледнея, исчезало, уступая место другому.

Сам я не обладаю талантом художника ни в малейшей степени, но способен оценить чужое мастерство. Все работы Мари были безукоризненно технически проработанными и тщательно продуманными композиционно. Но меня больше всего привлекли сами изображения. Занимайся она натюрмортами или модными абстракциями, я остался бы к ним равнодушен. Но специальностью Мари были портреты, и ей в основном удавалось передать суть характера человека, хотя, поскольку она снимала на цифровую камеру, у нее, как я подозревал, была возможность выбрать наилучший портрет из сотен вариантов. По мере того как показ продолжался, я теперь уже несколько раз сам нажимал на паузу, чтобы удержать фото на экране подольше. Мари склонилась ко мне еще ближе.

Работяги, матери и их дети, бизнесмены, старики, полицейские, спортсмены… Единой объединяющей темы у снимков не было, но каждого из портретируемых Мари сумела запечатлеть в момент всплеска эмоций. Злость, нежность, огорчение, гордость.

— Это очень хорошо. Вы талантливы.

— Если заниматься чем-то достаточно долго, со временем начинает получаться. Кстати, не хотите узнать поближе тех, кого охраняете?

Я нахмурился.

Она открыла другую папку, и я сразу понял, что имелось в виду. Передо мной появились семейные фото Мари, Джоанн, их родителей и прочей родни. Мари всех называла по именам и коротко рассказывала о каждом.

У меня же в ушах стояли слова Эйба: «Ты должен знать о них минимум, необходимый, чтобы сохранить им жизни. Не привыкай называть их фамильярно по именам, не рассматривай фотографии их детишек, не спрашивай, как они себя чувствуют, если только вы не побывали в перестрелке и тебе нужно выяснить, вызывать ли „скорую“».

— Извините, — сказал я, — но теперь мне действительно необходимо поговорить с Райаном.

— Да не бойтесь вы так семейных фоток, Корт! Это же даже не ваша семья. По-моему, если кому-то и нужно пугаться, так это мне самой.

На экране появилось фото опрятного, коротко стриженного мужчины в брюках цвета хаки и рубашке с короткими рукавами. Мари нажала на паузу.

— Это Полковник. Наш отец. И знаете, все действительно называли его именно так: «Полковник» с большой буквы. Хотя на самом деле он дослужился только до подполковника. Большого орла на кокарду он так и не получил.

И все равно мужчина выглядел, бесспорно, импозантным.

Мари понизила голос:

— Только не рассказывайте об этом Фрейду, но Джо думала, что выходит замуж за папочку. А достался ей Райан. Отец был кадровым офицером, сильным, уверенным в себе, малообщительным человеком. Никогда не смеялся… Ха, совсем как вы, Корт. Кстати, я что-то уж с вами совсем разоткровенничалась.

Пропустив ее слова мимо ушей, я продолжал рассматривать фотографии. На многих Мари была запечатлена одна, а Джоанн почти на всех — вместе с отцом.

— Она была папиной любимицей, наша Джо. Прекрасная спортсменка, отличница в школе. Жизнь у нее, правда, была не слишком веселая. Папа возил ее сам на все футбольные матчи и на соревнования по легкой атлетике. Меня он тоже пытался вовлечь во все это, врать не буду. Делал все возможное. Но только из меня спортсменка никудышная, я в этом смысле нескладеха… Но отец никогда мне этим глаза не колол: мол, твоя сестра — супер, а ты… Ничего подобного в открытую не говорилось, но явно подразумевалось. И тогда я решила делать все им назло. Стала «паршивой овцой». Слетела с катушек. Стала большим «Б»… Нет, не в том смысле. Безответственной с большой буквы. Меня задерживали за вождение в пьяном виде. Дважды. Мне тогда было лет семнадцать или восемнадцать. Брали за наркоту, мелкие кражи из магазинов.

С подачи дурных приятелей, припомнил я, но промолчал.

— Мне просто стало все по фигу. Кое-как перекантовалась в общественном колледже. А Джо тем временем окончила школу с медалью. Диплом писала по политическим проблемам и хотела пойти служить в армию по стопам отца, но папа сам отговорил ее. Хотя зря. Думаю, она добилась бы успеха. Муштровала бы бедных солдатиков до седьмого пота. А у вас есть братья или сестры, Корт?

— Нет.

— И детей тоже нет. Счастливчик!

На одной из фотографий Джоанн выглядела сильно похудевшей, даже осунувшейся.

— Она сильно болела?

— Нет, это она после аварии.

Верно, этот факт упоминался в биографии, составленной Дюбойс.

Мари огляделась.

— Жуткая автокатастрофа! Она попала колесами на лед и потеряла управление. Хирургам пришлось тогда над нею попотеть. Поэтому у нее и не может быть детей, хотя мы стараемся не говорить на эту тему.

Вот и ответ на вопрос о детях. Стало понятно, что в герое-полицейском заключалась для нее двойная привлекательность. Он не только спас ей жизнь — вместе с ним она получила полноценную семью, которую уже не могла иметь сама.

Снимки сменяли друг друга на экране, и я вглядывался в них. Одни, черно-белые или тонированные, были сделаны почти сто лет назад, другие били в глаза ненатуральной насыщенностью цвета — так снимали в 60–70-е годы прошлого века. Но много попадалось и современных фото. Снятых сразу «на цифру».

Наконец я решил, что пора остановиться.

— Мне в самом деле нужно заняться другими делами, — сказал я Мари.

— Как вам угодно.

— У вас очень интересная коллекция фотографий.

— Спасибо, — ответила она очень официально, вероятно, пародируя мой тон.

Мистер гид…

Когда я направлялся по коридору, чтобы найти Райана и рассказать ему об информации, добытой Дюбойс по его расследованиям, мой телефон снова завибрировал, приняв текстовое сообщение. Я подумал, что меня домогаются Уэстерфилд или Эллис, которые не рискуют просто позвонить, зная, что скорее всего нарвутся на автоответчик «этого труса» — меня то есть. Но на дисплее отобразились координаты Дюбойс. Это обрадовало меня — быть может, она уже разобралась в шпионских снимках, которые я сделал в доме у Грэма? Или, простив унижение, через которое я заставил ее пройти, снова хочет поговорить.

Однако сообщение оказалось кратким и совершенно для меня неожиданным:

«Проблема… Робот Ермеса, проверяющий сайты в Сети и т. д., зафиксировал передачу данных. Мне это переслали 15 минут назад. Указатель информационного ресурса прилагается».

Я поспешил обратно в свой закуток, загрузил компьютер и набрал присланный ею адрес в Интернете.

Это был блог, который вел некто под «ником» Sassy-Cat222. Я ожидал увидеть упоминание о Кларенсе Брауне (то есть Али Памуке), об Эрике Грэме или о самом Райане Кесслере — какие-то сведения, которыми мог бы воспользоваться Лавинг. Быстро пробежал глазами текст. Блог оказался типичным в том смысле, что содержал больше информации о повседневной жизни автора, чем мог бы вынести самый терпеливый читатель. Впрочем, некоторые заметки оказались занятными и даже с чувством юмора. К примеру, рассказ о тоскливом субботнем вечере в торговом центре после несостоявшегося свидания или разгромная рецензия на концерт какой-то действительно бездарной рок-группы. Другие статьи затрагивали серьезные темы. Проект доклада о перенасыщенности классов учениками. Призыв присоединиться к кампании по распространению знаний о СПИДе. Сообщение о самоубийстве девочки-подростка, которую автор блога знал по добровольной работе в школьном центре помощи отстающим…

Прочитав последние строки, я похолодел. С замиранием сердца я схватился за телефон и набрал номер.

— Дюбойс слушает.

— SassyCat… Это ведь Аманда, верно? — Я помнил о «горячей линии», за которую она отвечала в школе.

— Да. Это она.

Девочка, видимо, решила, что ей ничто не угрожает, если она воспользуется псевдонимом и отправит новую запись с компьютера подруги.

— Ермес говорит, что это разместили примерно час назад с открытого сетевого адреса. Ему самому понадобилось две минуты, чтобы установить точку отправки — частный дом в округе Лоуден в окрестностях Уайт-Ферри.

— Дом Билли Картера?

— Нет, соседский.

Если у нас есть такой компьютерный робот, Лавинг тоже пользуется подобным оборудованием. Прошерстив базу данных владельцев недвижимости в том районе, он наткнется на имя Картера, а ему уже наверняка известно, что основная резиденция бывшего копа находится в пяти минутах езды от Кесслеров в Фэрфаксе. И он поймет, где мы спрятали от него девочку.