Две недели и дальше. Берегите бороду. [Книга первая] - Александра Лосева

В два часа ночи Ааронн с четвертой попытки растолкал Стива и, не говоря больше ни слова, улегся спать. Стив протер глаза, с завыванием зевнул и неодобрительно посмотрел на эльфа. "Ишь, устроился, пижон остроухий! – мысленно возмутился Стив. – Нет, чтоб сказать, – так и так, дежурство прошло спокойно, никакой подозрительной нечисти замечено не было, принимай, брат, вахту… Конечно, какой я ему брат! Мы ж быдло необразованное, не то, что некоторые". Стив с кряхтением поднялся на ноги, махнул, разминаясь, топором, пару раз присел, со смаком чихнул прямо над головой Иефы, удивился, почему она не проснулась, и отправился в дозор. Черная августовская ночь проглотила Стива, коснулась пальцами волос, легонько подула в лицо и улыбнулась. Дварф очарованию не поддался. Подумаешь, ночь! Как вспомнится, что Смерчик его любимый стоит сейчас один-одинешенек в чужом стойле, печально красными глазами светит и вероломного хозяина вспоминает незлым тихим словом, так уж совсем не до романтики всякой сопливой становится. А все этот эльф, будь он неладен! Стив насупился и отмахнулся от одинокого комара. Нет, определенно, все эльфы снобы и зазнайки.

Накануне вечером, когда поисковая партия, наконец, вышла из города, Стив еще сомневался в зловредности Ааронна. Подумаешь, молчит и внимания ни на кого не обращает, – ничего удивительного, на то он и эльф, компании со всякими разными личностями водить не привык, и вообще, что с него взять – он же друид! А те все, как один, на голову стукнутые, это Стиву еще дед говорил. Эльф ехал молча, внимания ни на кого не обращал, Иефе глазки не строил, язвительных замечаний по поводу Смерча не отпускал. А уж когда ближе к ночи Ааронн остановился у невзрачного придорожного трактира, так даже показался Стиву вполне симпатичным, несмотря на свой неприступный вид. Небось, ни Зулин, ни Иефа об ужине не позаботились, а проводник – вот молодец! – сообразил. Сразу видно, тертый калач. И вообще, глупо было на ночь глядя начинать поход – все как-то лучше с утра, на светлую голову да на сытый желудок. Стив оживился, подбодрил Смерча дружеским тычком в бока и подъехал к трактиру почти одновременно с эльфом.

Конечно, трактиры бывают разные: одни получше, другие похуже, где-то вам подадут жирный кусок баранины, а где-то главным мясом в тарелке окажется случайно забредший в нее таракан. На своем веку Стив повидал уйму всяких трактиров и давно пришел к выводу, что еда едой, а уж крыша везде одинаковая, конечно, если не протекает. Поэтому непрезентабельный вид трактира, перед которым они остановились, дварфа не смутил. Стив поправил топор и принюхался – пахло чем-то невразумительным, но вполне съедобным. Жбан еды, напиток покрепче и лавка пошире – чего еще надо путешественнику? Подумаешь, ступеньки земляные, ставни покосились, и краска со стен давно облупилась, это еще ни о чем не говорит. Может, там лучший повар в мире, или пиво свежее!

– Мамочки мои, что это? – раздался у него за спиной невероятно мрачный голос Иефы. Стив обернулся. На лице полуэльфки смешались ужас, изумление и брезгливость.

– Это трактир, – вежливо объяснил Стив, решив не ввязываться в спор.

– Это больше похоже на сумасшедший дом. Ты уверен, что это именно трактир, а не что-то другое? Ты на вывеску посмотри.

Стив поднял глаза, присмотрелся и, не удержавшись, басом хихикнул. По всей видимости, когда-то трактир назывался "Дикая кукушка" и в те достославные времена не то, чтобы процветал, но хотя бы крепко держался на ногах. На вывеске была мастерски изображена истеричного вида птица, а название выложено медными буквами. Однако, судя по всему, для "Дикой кукушки" настали не лучшие времена или хозяин оказался страшным неряхой, но вывеску не чинили и не подправляли уже лет сто, она потемнела и облупилась, большинство медных букв отвалилось, остались только четыре. Эти буквы теперь и составляли название трактира. Надпись над головой истеричной птицы гордо гласила: "Куку"

– Я чувствую, такими темпами мы сами скоро станем "куку", – Иефа выразительно покрутила пальцем у виска. – Зачем мы вообще сюда приехали?

– Поужинать, я полагаю, – подал голос Зулин. – Спасибо, Ааронн, что проявил инициативу. Я, собственно, и сам подумывал о том, чтобы остановиться на ночь где-нибудь под крышей. Последняя цивилизованная ночевка, так сказать.

– Ну, на счет цивилизации ты, по-моему, погорячился, – с сомнением пробормотала Иефа.

– Да ладно вам, барышня, – Стиву так понравилась мысль об ужине, что он стал даже несколько игрив. – На простынях почти чистых поспите, а ежели клопы – так зовите, я их топором, топором…

– Вот что я тебе скажу, Стив… – моментально взъярилась Иефа, но тут подал голос эльф.

– В двух часах пути отсюда большак, – сказал он тихо. – В темноте следов почти не видно, но я уверен, по большаку мы пройдем совсем немного – скоро свернем в лес. Ужинать тут я вам не советую, а вот лошадей и пони оставить придется.

– Да ладно, не отравой же тут кормят, в конце-концов, – беспечно отмахнулся Стив, но тут до него дошел смысл сказанного. – Стоп, что значит – оставить придется? Это где оставить? Здесь оставить? Умом рехнулся? Да из моего Смерча через два дня котлеты сделают! Выдумал тоже, оставить! И не подумаю! Это Боевой Магический пони, он специально для походов придуман! Вы, если есть охота, топайте на своих двоих, а я без Смерча никуда не пойду!

– А тебя никто и не зовет, – фыркнула Иефа, спешилась, привязала лошадь и вошла в трактир.

Стив девятый раз обошел вокруг лагеря и с ненавистью посмотрел на сопартийцев. Спят, паразиты. Воспоминание о том, как он сидел с отвисшей челюстью на спине лохматого шипастого пони перед обшарпанной дверью трактира, не сумев ничего возразить, молчал и невыносимо краснел, жгло Стива хуже раскаленного железа. Где-то глубоко в душе дварф сознавал, насколько, должно быть, нелепо он выглядел – особенно по сравнению с подтянутым и невозмутимым эльфом, – но в жизни никогда и никому в этом не признался бы. Даже себе. В прочем, легче от этого не становилось.

Внутри трактир оказался еще гаже, чем снаружи, у хозяина нехорошо бегали глаза, и во всей его позе так и читалось желание содрать с нежданных посетителей по максимуму. Иефа брезгливо морщилась, опасаясь поставить локти на липкую поверхность стола, Зулин авторитетно хмурил брови. Разговор состоялся тяжелый и невыносимо глупый, планар строил из себя большого начальника, взывал к воинскому долгу Стива, ссылался на свой командирский авторитет. Дварф никак не мог понять, каким образом связаны авторитет и пони, прекрасно видел, что и сам Зулин это не до конца понимает, и смутно угадывал за всем этим бредом молчаливое присутствие эльфа. Ааронн в беседу не вмешивался. Он сидел, сложив руки на груди, молчал и переводил невозмутимый взгляд из-под прикрытых век с одного спорщика на другого. В какой-то момент Стив обнаружил, что давно уже не вслушивается в то, что горячо втолковывает ему Зулин, а спорит, спорит, спорит, до одури спорит с эльфом, который и не думает ему возражать. Осознав это, Стив запнулся и побагровел, горько жалея о том, что Ааронн не гоблин, и что его нельзя как следует шандарахнуть чем-нибудь по башке. А тут еще Иефа, будь она не ладна, подлила масла в огонь, язвительно поинтересовавшись, почему Стив разводит такую канитель вместо того, чтобы продать своего знаменитого пони за огромные деньги, как, собственно, он и собирался поступить с самого начала? Не потому ли – тут голос Иефы стал похож на патоку – Стив так нервничает, что наконец-то сам понял, что из его затеи ничего не выйдет? Стив тут же ощутил непреодолимое желание шандарахнуть чем-нибудь по башке и ее тоже, а потому ответил в том смысле, что всяких худосочных певичек в мужской разговор вмешиваться не просили, и вообще – лучше бы она сидела дома и пироги пекла (самое женское занятие), потому что проку от нее пока никакого, одно беспокойство. Назревала драка.