Подари мне надежду - Сергей Розум
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ха, ха, ха! Что вы знаете о поступках и предательстве?-
— Я? О предательстве ничего, потому что презираю и боюсь его, а вот вы видимо преуспели на этом поприще. А о моих поступках не вам судить!-
— А кому же тогда, вашим детям или уволенному Калиникову? — Сорокина нанесла больной удар по неё израненному сердцу.
— Свою дочь я родила от своего мужа в отличии от вас Марина Анатольевна, и воспитывала её в любви, и нежности. Спасибо Евгению Олеговичу, что благодаря ему я могу снова видеть свою дочь живой. — Слёзы не спрашивая разрешения, потекли из глаз женщины. Комкая платок она вытирала их размазывая тушь, вызывая улыбку отвращения у Марины.
— А почему вы не смеётесь? Смейтесь, ведь для таких как вы, чужое горе всегда в радость. Мой внук Алёша погиб вместе со своим отцом в том ДТП, и только Женя смог вернуть мне дочь.-
— Конечно за деньги из фонда поддержки можно многое, будь я главным врачом, то ни копейке не позволила тратить бы на вас. Фонд нужен для исключительных случаев, а у вашей дочери произведена замена части позвоночника. Калинников не имел права распоряжаться этими деньгами. Благодаря вам и вашей дочери у него начались проблемы. В департаменте здравоохранения области и областной больницы нашлись хорошие, честные люди, что заинтересовались этим поступком главного врача.-
— Что вы говорите? Разве не вы помогали ему оперировать Анастасию?-
— Я тогда вынуждена была помогать.-
— Нет, вы тогда предали его. Вот откуда всевозможные проверки и различные доносы. Уже тогда вы метили на его кресло, и если бы не этот случай с Симаковым!!!-
— Замолчите! Заткнитесь, это не ваше дело. Вы уже не работаете в центре.-
— А может Симаков, тоже ваших рук дело? — Уже тогда у Плотниковой возникло маленькое подозрение, что сложная операция всего лишь ширма для прикрытия чего-то иного, намного большего.
— Заткнитесь! — Сорокина взорвалась и обрушилась криком на Плотникову.
— Предательство, маленькая и самая первая ступень в огромной лестнице смертельных грехов. Я хочу вас поздравить Марина Анатольевна, вы успешно переступили на вторую ступень, но запомните, что придёт час и день когда вас предадут так же, как вы предавали других. — Не спрашивая разрешение Татьяна Фёдоровна направилась к двери, ей делать в этом кабинете и в этом центре более ничего.
— Я не боюсь ни вас ни вашей месте. Можете обижаться на саму себя, но в этом городе вам никто не поможет.-
— Месть? Боюсь, что вы не совсем понимаете значение этого страшного слова. Месть она как живое существо, многолико и коварно. Возможно, что вам приходилось сталкиваться с местью обманутых жён, чьих мужей вы затянули в постель, я также могу допустить, что вам могли мстить и те, кого вы убрали, чтобы добиться карьерного роста, но вы ничего не знаете о месте матери за своего ребёнка. Самая страшная, непредсказуемая, и от того жестокая — месть совершается руками матери, Она единственная найдет понимания в сердцах миллионов матерей, она отзовётся в душе каждого ребёнка найдя одобрение и защиту, она послужит хорошим примером для таких особей как вы Марина Анатольевна. Не искушайте судьбу, материнская месть сломает вас!-
— Я, я, к вашей дочери не имею никакого отношения, более того, как главврач реабилитационного центра хочу вам сообщить, что Анастасия имеет возможность и дальше обследоваться здесь, и не надо ни за что платить, и тем более мстить.-
— А кто вам Марина Анатольевна сказал, что я буду мстить за свою дочь? — От удивления Сорокина открыла рот и большими глазами смотрела на Плотникову. Она как рыба попыталась несколько раз начать говорить, но так и не смогла.
— А за кого вы будете мне мстить?-
Триумф победы проявляется по-разному, кто-то радуется сразу — демонстрируя поверженному свою браваду, кто-то делится победой тихо в кругу родственников и друзей, кто-то продолжает играть на публику зарабатывая дешёвые очки канализационного рейтинга. Плотникова не относилась ни к одной категории, так как сильные люди умеют сдерживать свои эмоции и чувства.
— В ваших больших, красивых глазах Марина Анатольевна я вижу страх. Возможно, что я ошибаюсь, и сиё минутное видение очередная ваша уловка, чтобы разрядить обстановку. Скоро вы успокоитесь и разберёте по полочкам весь наш разговор, найдя его никчёмным и бесполезным, а заодно решите, что поводов для страха не было. Но это будет потом, а сейчас я вижу, как страх пожирает вас изнутри, он родился внезапно, и природа его появления не в мистики, не в страшных былинах и притчах, а в простом непонимании. Так бывает, что человек боится того чего не понимает, в большинстве случаев не понимает увиденного или услышанного. Вы не понимаете произошедшего, считая себя хозяйкой положения, вы вели разговор, как подобает богини со смертной — властно, предвзято, с долей лицемерия, чопорности, жеманства и с неким цинизмом. В уме вы не раз прокручивали подобный разговор со мной, он как дежурная запись в мозгу, всегда в надёжном месте, отредактированный и подогнанный к ситуации. Нужно всего лишь поменять собеседника и появится новый дежурный разговор подобного рода. Ваш страх порождает злобу. Ту самую злобу неудачников, провинциальных уличных царьков, протухших цезарей, и гнилых Клеопатр смердящих вонью грязных, загнивших гениталий, жаждущие оторвать лакомый кусок власти. Раскрывая и разрывая красивые рты князья, и княгини, цари, и царицы, правители всех мастей, и уровней, откусывали себе куски, и кусочки власти. Кто-то давился и подыхал в страшных муках, кто-то с годами превращался в параноика, и страдал несварением желудка от довольно большого куска, а кто-то тщательно прожёвывал, испытывая величайшее гастрономическое наслаждение. Вы не относитесь ни к одной категории, ваш кусочек Марина Анатольевна настолько мал, и так не вкусен, что даже обидно положить его в рот, и с присущей долей эгоизма, и наигранного сарказма начать жевать. Имея даже такой поганый кусок, вы являетесь начальником, и как любому скудоумному, тупому, лицемерному клерку — вам надлежит всегда выходить победителем. Но как быть, если окажется, что собеседник вам не по зубам?-
— Я не пойму
