Попаданец для драконши - Алиса Рудницкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Короче говоря, — хмыкнула Лука, сверля бутылку взглядом. — Будем пить из горла. Я кокнула неделю назад свой любимый стакан… и у меня все руки никак не доходят новым обзавестись. Ты пьешь первым.
Я осторожно глотнул. Напиток оказался весьма крепким, что-то наподобие знакомого мне по Земле виски, но имелся у него какой-то местный привкус. Горло обожгло, по пищеводу прокатилась горячая волна. Я решил, что в следующий раз глоток будет меньше раза в два… иначе без закуски я долго не протяну. Зато Лука выдохнула и, кажется, сделала глотка два. Сделала, зажмурилась, поморщилась, потерла почему-то нос и заявила:
— Элла — мужик.
— Ну… — замялся я, с ужасом припоминая как пялился на ее задницу в первый день в новом мире. — По твоим словам я так и понял. Но почему он переодевается девушкой?
— Это долгая история… — вздохнула Лука, качаясь на задних ножках стула. — Не подумай только, что ему это нравится. Я же говорила тебе, что все мы, нынешние рыцари — бывшие наемники?
— Говорила.
— Ну так вот, мы когда-то дружили сильно с Джус, — ностальгически улыбнулась Лука. — Да мы и сейчас дружим, что уж там, только уже по-другому. Раньше она была главой небольшой шайки наемников-мужиков. Они ее уважали. Действительно блин уважали, пускай она и баба! В южной части Вадгарда их компания была весьма знаменита. По большей части тем, что они брались за любую работу — только бы хорошо платили. Сжечь дом должника? Пожалуйста. Сопроводить торговый караван? Запросто. Ограбить лавку конкурентов? Легко.
— Не вериться как-то… — потупился я. — Джус же такая…
— Джус за тех, кто больше платит, — усмехнулась Лука, протягивая мне бутылку. — И она, тьма ее забери, стоит тех деньжищ, что ей платит Ласла. Она действительно хороший стратег и тактик.
— А кем была ты? — спросил я, отпив еще. — И Элли откуда взялась… взялся? Ты говорила, что Джус подобрала его с улицы…
— Так оно и было, — согласилась Лука. — Я была лучшем тихим ножом и лучшей тихой рукой на юге. Про меня говорили, что я могла даже украсть пол из казармы, в которой спала дюжина здоровых мужиков — и никто бы не заметил. Я могла убить человека и уничтожить его тело, спутать следы, и ничто не могло меня остановить. Но вот парадокс… мне никогда не были интересны, в отличие от Джус, деньги. Есть — и ладна. Нет — перебьюсь. Потому я бралась только за то, что было мне интересно, за то, что будоражило кровь. Я всегда была сама за себя. Но заочно принадлежала к Кровавым Каркулам — той группе головорезов, которой тогда заправляла Джус.
Лука сделала еще один глоток, снова поморщилась и пробормотала севшим голосом.
— Если тебе интересно, чем купила Ласла меня — что ж… она купила меня тем, что подкинула самую потрясающую работу, самую интересную из всех. И пусть мои старые друзья-убийцы говорят, что я — продалась… да пошли они все в пень! Нет ничего лучше, чем быть шпионом на службе у самой скандальной, самой опасной королевы всей кеты.
Голова у меня поплыла, как это всегда бывает при опьянение. Вот вроде сидел, сидел… все было нормально — но в какой-то момент алкоголь дал знать, что он захватил твое и в ближайшее время я буду в его власти. Луку, кажется, тоже проняло и она рассредоточено уставилась в стену.
— Короче… — сказала она все еще довольно твердо. — Пока я еще совсем не в доску. Эллу на самом деле зовут Эллиот. Мы с Джус подобрали этого щенка на одном деле — он пытался вытащить у меня кошелек из кармана. Сона Крагорд была как раз тогда в том возрасте, когда женщине хочется детей, но своих она заводить не решалась — больно опасная работа. Потому решила взять себе малявку, оказавшегося сиротой. Надеялась, что он вытянется… а он так и остался тонкокостным коротышкой. Тонкокостным гордым коротышкой, бывшем когда-то сыном какого-то богатея, не растратившим свой гонор.
Сложив руки на столе, Лука положила на них подбородок и посмотрела на меня из-под своей соломенной, рваной челки.
— Ты бы знал, насколько он гордый и насколько ему тошно от его маскарада, — сказала она. — Но жить хочется. И лучшим быть тоже хочет. Когда Джус взяла его, он сказал, что побьет ее однажды во что бы то ни стало. Он как одержимый учился владеть оружием. Ему подошла бы шпага, рапира… ну или лук со стрелами, я не знаю. Но этот идиот таскался то с двуручем, то с боевым молотом. И знаешь… он действительно потрясающий, наш Элли… он действительно достоин охранять королеву. И когда через два года дадут амнистию дезертирам, которые уклонились от участия в войне, все вспомнят его подвиги на фронте а не то, что он сначала струсил.
— Струсил и вернулся? — заинтересовался я. — И причем здесь Дезертиры? Не понимаю…
— Да все просто, тьма! Что же ты такой непонятливый. Ну смотри. Все мужики умерли на войне — это догма. Если ты мужик и жив, то ты либо ребенок, либо старик, либо калека… либо дезертир. И если первых трех уважают, то последних первое время народ просто напросто ловил и вешал без суда и следствия. Потому что с… сучата же. Все воевали, а они — сычканули, переодевшись бабой или еще как. Но мы с Джус не жалеем, что силком его переодели и напичкали микстурами чтобы голос сломать — не хотели, чтобы парень сдох. Всем было понятно, что мы проиграем эту войну… Ты представь только, что тут было!? Сначала переворот, потом — гречи ссаные эти…
Лука уткнулась лбом в руки.
— Свет-птица… я так радовалась, что все это закончилось наконец. Не подумай ничего — война штука увлекательная… но уж больно выматывающая. Тьма… мне кажется, что я так хреново себя не чувствовала как раз с войны. И если Ласла умрет здесь начнется такое… что помоги нам свет-птица.
— Но из-за чего вообще все это было? — я сделал еще один глоток, чтобы запить новости. — Почему восстали?
— А… — отмахнулась Лука. — Северяне. Северный наместник выступал против того, чтобы… ик… Ласлу
