Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода - Николай Храмцовский

Так прошло с лишком столетие, пока мысль Димитрия-Фомы нашла себе отголосок.

Иоанн III, «Собиратель Земли Русской», замыслив освободить ее от тяготевшего, хотя уже и слабо, ига монгольского, решился сначала поколебать значение Казани, для чего признал необходимым укрепить Нижний Новгород — главный оплот Руси с востока.

В 1500 году начались в Нижнем вновь работы каменных укреплений, но и на этот раз кончились немногим: построили только еще башню — Тверскую, или нынешние Ивановские ворота и также часть стены, которые составляли вторую отдельную цитадель.

Нападение на Нижний Махмет-Аминя в 1505 году подвигнуто преемника Иоаннова, Василия, к осуществлению вполне мысли Димитрия-Фомы.

В то время при дворе Василия жил искусный зодчий, итальянец Петр Франческо, или, как его называли русские, Петр Фрязин, вывезенный из Венеции в 1494 году послами Иоанна Мануилом Ангелом и Дмитрием Момыревым; ему-то Василий поручил достроение твердыни нижегородской.

Весной 1508 года Франческо приехал в Нижний, но к постройке кремля приступил уже осенью. Вероятно, опытный зодчий лето провел в изучении формации гор нижегородских и придумывал средства, как утвердить на них, пронизанных множеством ключей, предполагаемый громадный кремль.

Первого сентября Франческо приступил к сооружению кремля; сначала он обложил старые рвы камнем, а потом к обеим цитаделям стал прикладывать стены, укрепляя их башнями и контрфорсами. Кроме башен Дмитровской и Тверской, Франческо возвел еще следующие башни: с восточной стороны кремля, или нынешней Верхнебазарной площади, — Георгиевскую, Пороховую, Кладовую; с южной, или нынешнего Зеленского съезда, — Никольскую, Коромыслову; с западной, или от Почайны, — Тайницкую и Часовую; а с северной, или Приволжской, — Северную, Белую, Борисоглебскую и Духовскую[339].

Башни Дмитровская, Ивановская, Георгиевская, Никольская и Борисоглебская были четырехугольные, с воротами, прочие — полукруглые, глухие.

Стены кремля нижегородского представляют собой неправильный девятиугольник, имеющий большее протяжение от севера к югу, а меньшее с востока на запад. Нагорная часть их, от башни Георгиевской до Северной, раскинута по ровному месту. Эта-то часть кремля и была окружена рвом с перекинутыми через него мостами[340]. От башни же Северной до Ивановских ворот и от Георгиевской до Духовской стены спускаются под гору уступами в виде громадных лестниц, да и остальное пространство стены — между Ивановскими воротами и Духовской башней — также не совершенно ровно, имеет еще небольшие уступы и лестницы, почему и высота самых стен неодинакова: с восточной стороны, или Верхнебазарной площади, они возвышаются только на две сажени, а у Георгиевской башни, со стороны Волги, доходят до десяти сажен; толщина же их везде около полутора сажен. Первоначальная окружность всего кремля была 1141 сажен 1 3/4 аршина[341].

Все это громадное сооружение Франческо кончил менее чем в три года.

Не однажды эти твердыни спасали Нижний Новгород от меча иноплеменцев и своих недостойных соотчичей; не однажды внутри них свирепствовали и пожары.

Из текста Нижегородской сотной грамоты видно, что в 1622 году кремль нижегородский был весь застроен: в нем было два собора — Преображенский и Архангельский; три монастыря — Духовской, Симеоновский и Воскресенский; два подворья монастырей Печерского и Дудина с церквами; подворья Сергиевской лавры, Симеонова монастыря и других; дворы: воеводский, дьячий, двадцать осадных изб и до пяти сот обывательских домов; но дворца князей нижегородских уже не было, вероятно, он сгорел в пожаре 1531 года.

Соборы Преображенский и Архангельский стояли на тех же местах, где стоят ныне; Воскресенский монастырь был у Никольских ворот, Симеоновский — где церковь Святого Симеона Столпника, а Духов — в полугоре, под нынешним военно-губернаторским домом, монастырские подворья стояли: Печерское, с церковью Воздвиженской, при самом входе в Дмитровские ворота, направо, Дудино, с церковью Рождества Иоанна Предтечи, в юго-западной части кремля, между башен Тайницкой и Коромысловой.

С южной стороны Преображенского собора, на площади, стояла съезжая изба для заседания воевод и приказных людей, а с северной был дом стряпчего Нефедья Козьмича Минина, пожалованный царем Михаилом Феодоровичем знаменитому отцу его, и дом Преображенского протопопа Саввы Евфимова, также пожалованный царем. В улице, шедшей от собора к Духову монастырю, были дома чашника Ивана Афанасьевича Плещеева и окольничего Артамона Васильевича Измайлова, а против Георгиевской башни — дом боярина Петра Петровича Головина.

Дом воеводский, который Олеарий в своих путевых заметках пышно называет дворцом, стоял на западной стороне Архангельского собора, дом дьячий — у Никольских ворот, там же был и Панский двор, в котором когда-то были заключены литовцы «Будило с товарищами»[342].

Против съезжей избы, через площадь, на большой улице, стоял один из домов царицы Марьи Петровны, несчастной супруги несчастного Василия Шуйского; другой дом ее находился за Симеоновским монастырем. Вблизи Ивановских ворот стоял дом боярина Федора Ивановича Головина; у самых же ворот, к горе, где ныне лестница на крепостную стену, была тюрьма, а напротив, через ворота, губная изба.

За домом воеводским, ближе к башням Часовой и Северной, были устроены часы, за которыми имел наблюдение особый смотритель, носивший название часовника[343].

Левее часов стоял государев житный двор, с шестью житницами, напротив его — дом боярина князя Афанасия Васильевича Лобанова-Ростовского и невдалеке дома бояр: князя Ивана Борисовича Черкасского и князя Димитрия Михайловича Пожарского. В этой же части кремля были дома: князей Федора Ивановича Пожарского, Семена Никитича и Ивана Михайловича Бологовских, Бориса Михайловича Лыкова-Оболенского, Ивана Михайловича Воротынского, Юрия Юрьевича Сулешова, Василия Куракина; стольника Бориса Ивановича Морозова, бывшего нижегородского воеводы Димитрия Саввича Жедринского, Димитрия Васильевича Лодыгина — составлявшего вместе с Полтевым и Образцовым нижегородские писцовые книги, — губных старост Хохлова и Теряева[344].

Кремль нижегородский был поправляем в 1653 году; тогда на починку его было взято денег из нижегородского Печерского монастыря 33 рубля 10 копеек и 3 деньги. Вторая известная его поправка была в 1672 году, когда сообщники Разина, или Максим-самозванец со своими шайками, появились около Нижнего. Потом его поправляли при наместнике генерал-поручике фон Ребиндере, с 1788 по 1790 год.

В этот раз были разобраны за ветхостью башни Духовская и Борисоглебская и заложены ворота Георгиевские и Никольские; зубцы кремлевских стен сняты почти наполовину, да и высота башен, бывших от 12 1/2 до 15 сажен, уменьшена, отчего наружность кремля лишилась, так сказать, своей грандиозности: теперь зубцы кажутся как бы обрубленными, а башни, особенно круглые, будто присели и отчасти напоминают московскую башню Кутафью. При этой же переделке уменьшилась и самая обширность кремля, вследствие уничтожения цитаделей: ныне он имеет в окружности только 985 сажен[345].

Последнее устройство его, при котором он приведен в настоящее положение, произведено, по высочайшей воле государя императора Николая Павловича, с 1835 по 1841 год.

Вследствие пожаров и перестроек и самая внутренность кремля в течение 212 лет (с 1622 по 1834 годы) постоянно изменялась. Перед последним устройством он так же, как и ныне, делился надвое широким съездом, который, начинаясь у Дмитровских ворот, проходит мимо Часовой горы и оканчивается у Ивановских ворот. На половине протяжения своего съезд имеет поворот влево; у этого поворота была деревянная небольшая беседка в виде арки, куда нижегородские любители природы приходили наслаждаться широкой картиной, раскинутой по Заволжью и Заочью; другие же, менее поэтичные, а более положительные, рассуждали здесь с знакомыми и не знакомыми о своих, а более о чужих делах, а подчас пускались в археологию, разбирая отчего кремлевская гора, возвышающаяся по левую сторону съезда, называется Часовою — оттого ли, что на верху ее были устроены когда-то часы, или оттого, что будто бы, как сказал один путешественник, на нее нужно было входить целый час.

В 1834 году частные деревянные здания, между которыми были только два каменных дома, уже находились около самых стен кремлевских, да существовали еще остатки слободки, некогда принадлежавшей Духовскому монастырю; полуразвалившиеся домики ее были раскиданы по горе, начиная от Георгиевской башни до Борисоглебских, или Живоносновских ворот, и соединялись со съездом у беседки деревянным мостом, который был обстроен по обеим сторонам домиками также ветхими.