Свет в окошке - Татьяна Тронина

– Ну!!!

– Такая красивая, умная, талантливая, интересная, разносторонняя женщина… И ты.

– И я…

– Ты ведь ее погубишь, Сергей. Она тебя любит и потому голову потеряла – женщина же! – но ты, как мужик, должен соображать… на что ты ее обрекаешь?

– На что? – побледнев, шепотом спросил Сергей.

– На жертву. Она ведь всем для тебя жертвует. Своей красотой, работой, друзьями…

– Почему это она должна друзьями жертвовать? – дрожащим голосом спросил Сергей.

– Потому что они все от нее отвернутся, когда ты, такой дикий, ее мужем станешь. Прикинь – какой им резон на твою физиономию необразованную глядеть?

– Но Дашка к нам заходит и не брезгует, и вообще… Дашка даже на меня обиды не держит. Хорошая девка, мировецкая, свидетельницей прям с ходу обещала быть…

– Но кроме Дашки, у Варвары же еще друзья-коллеги есть!

– Но…

– Варвара – красавица! – страстно произнес Борис, глядя соседу прямо в глаза. – А ты? Вот представь ситуацию – идете вы оба по улице, ты и Варвара… Как вы вместе смотреться будете?

– Ну, я, конечно, не Ален Делон этот… Но мужчина и должен быть чуть симпатичней обезьяны… – растерянно пробормотал Сергей.

– Брось, Серый… все эти поговорки для дураков придуманы. Чтобы им не так обидно было. Варваре принц нужен! Она же роскошная, очень эффектная женщина! О чем вы с ней будете говорить?

– Да вроде говорим о чем-то… – едва слышно пробормотан Сергей. Он был не просто подавлен, а – раздавлен…

– О чем? О ценах на древесину? О перегное? О штакетнике?.. О сетке-рабице?..

– О жизни…

– Серега, не смеши! Пройдет немного времени, и Варвара рядом с тобой от тоски засохнет! Ты ей не пара, понимаешь? Не пара!

– Борь, нет…

– Не пара. Не пара. Не пара.

– Заладил! – взорвался Сергей. – Как попка… «Не пара»! Я сам об этом знаю, между прочим… Ну и что теперь?!.

– А то. Отпусти ее, Серый. Не держи. Не губи. Отпусти! А сам живи как прежде…

– Борь, я…

– В конце концов, есть в тебе благородство или нет? Ты ее любишь? Счастья ей желаешь? Ну вот и отпусти ты ее!

…Даша проснулась поздно, очень поздно. Долго лежала неподвижно, глядя в потолок. «Все не так… Герман не должен был трогать Бориса. Он не должен был вмешиваться. Он мне кто? Никто!»

Даша вспоминала разбитое лицо Бориса. Ужасно… Мужчины – звери. «Но я сама виновата – зачем рассказала о Борисе?.. Но и молчать тоже не могла… Боже, боже, как жить, что делать!»

Прошло не меньше часа, прежде чем она заставила себя встать. «Пять уже… Нет, все-таки надо что-то сделать!»

…На полутемной кухне валялась гора грязной посуды. Даша быстро запихнула ее в посудомойку, включила программу.

Потом сунулась в холодильник. Пусто. Взяла из вазы яблоко, принялась сосредоточенно грызть…

В коридоре зашаркала Фелица Юрьевна.

– Фелица Юрьевна! А где все?

– Наталья в город поехала, к доктору. Светочка опять кашляла… Игорь тоже с ними. А на мне вот Никитка… Я его спать уложила.

Нянька тоже сунулась в холодильник.

– Все подъели… Значит, поздно Наталья вернется, в магазин они после доктора поедут. А там очередищи – не дай бог, в супермаркетах этих… Совсем как в старые времена! Наберут продуктов на тыщи и стоят с тележками в кассу…

– А… А Борис? Как он себя чувствует? – тревожно спросила Даша. – Лежит?

– Лежит, как же! Да что ему будет… Взял бутылку из сарая и к Сереге поперся.

– Сергей же не пьет!

– Ну, я не знаю… Видела только, как Борька в сарае шарился… У него там тайник, я знаю. Алкоголь прячет. Наталья шумит, вот он и прячет. Они думают – я старуха, ничего не замечаю, а я все-о замечаю…

Даша бросила огрызок в мусорное ведро и вышла в сад.

Еще не стемнело, ветер трепал деревья. Холодно и тоскливо… Она запахнула куртку получше и вышла со двора.

…У озера никого не было. Даша повернула назад, долго шла по сумеречному осеннему лесу.

Вот и дом, в котором живет Герман.

Даша попыталась найти звонок. Нету…

– Герман! Герман, ты дома?.. – крикнула она. Старый двухэтажный дом стоял тихий, с темными окнами – ни одно не светилось… – Герман!!! – снова закричала она, вцепившись в забор. Кончики пальцев упирались во что-то холодное, железное… Крючок.

Даша вдруг вспомнила, как они с Германом прощались у этого дома в день их знакомства. Герман сказал, что забыл ключи, но попасть внутрь – не проблема…

Даша еще глубже просунула ладони между штакетинами и пальцами откинула крючок. Ворота заскрипели, и Даша вошла во двор. Несколько секунд топталась в нерешительности. Было холодно…

«Может быть, он спит? Или уехал? Не вечно же он тут собирается жить…» Но интуиция говорила Даше, что Герман не мог уехать, не попрощавшись с ней, не сделав попытку узнать ее адрес в Москве, телефон… Что это за поклонник такой? Избивает ее обидчика, а потом тихо сматывает удочки… Нет, Герман уехать не мог.

Даша поднялась на крыльцо, постучала в дверь, прислушалась. «…А там еще проще – дверь на себя и чуть вверх!»

Она схватилась за ручку, дернула на себя, потом, сделав усилие, потянула вверх… Внутренний замок щелкнул, и дверь открылась. Даша шагнула вперед, споткнулась обо что-то…

– Есть кто-нибудь? – Она нашарила выключатель.

Вспыхнул свет. В узеньких сенях валялась куча старой обуви, какие-то резиновые сапоги… Наверное, все это принадлежало старухе, хозяйке дома.

Даша перешагнула сапоги – дальше, дальше… Коридор. Нашарила очередной выключатель. Комната хозяйки – высокая кровать, ламповый телевизор, накрытый вышитой салфеткой, иконы в углу, облезлый шифоньер, из которого торчит кусок пестрой ткани, – явно платье…

Даша прошла по коридору к другой комнате, зажгла в ней свет, но за секунду до того, как он вспыхнул, поняла – именно в этой комнате живет ее новый знакомый. В воздухе витал запах дорогого мужского одеколона…

Так и есть.

Кроссовки. Чемодан на полу. На окне – электрическая бритва последней модели. На кровати (точно такой же, как и у хозяйки, – с высоким матрасом, железными шишечками) – скомканный спортивный костюм, хорошо знакомый Даше.

Как она и ожидала, Герман не думал уезжать. Но где же он? «Наверное, мы с ним разминулись… Я пошла искать его, он – меня!»

Даша решила дождаться Германа. Села на стул в углу, сложив руки на коленях. «Что ему сказать? Он придет, и я скажу: „Герман, ты не должен был…“ Нет, не так. Начну издалека: „Мы не имеем права быть судьями другим людям… Да, я жаловалась на Бориса, я ругала его, но это не значит, что ты должен заниматься мордобоем…“ Глупо. Что получается? Наябедничала, и в кусты… Зачем тогда вообще жаловалась?»