Мой сводный кошмар (СИ) - Ручей Наталья

С сочувствием смотрю на приятеля, настолько утомленного сегодняшним днем, что он опьянел от пары глотков коньяка.

- И ведь пригодилось! - повторяет он радостно. - Я ведь поначалу Люсю этим и взял, это уже потом она оценила другие мои таланты! Столько лет прошло… Двадцать? Двадцать один? Не припомнишь?

И я действительно что-то такое припоминаю.

Мне было лет десять, когда на свой день рождения меня пригласил приятель, с которым мы вместе ходили на секцию бокса. Приглашение было неожиданным, до этого мы не особо общались, приятель был старше на целых пять лет, и я понятия не имел, что ему подарить. Вспомнив наставления родителей, что книга – лучший подарок, схватил первый попавшийся томик потолще из домашней библиотеки и помчался на день рождения.

Принимая подарок, именинник не проронил ни единого слова, а другие его приятели вовсю хохотали. Хотя и украдкой. Я был младше, но дрался получше многих из них.

Откровенно говоря, я был уверен, что на этом наши приятельские отношения с тем приятелем и закончатся. Но нет. О неудачном подарке мы ни разу не вспоминали, как будто и не было ничего, но постепенно, несмотря на разницу в возрасте, которая тогда казалась пропастью, стали не приятелями, а друзьями. И друг этот - Пашка.

- Прости, - запоздало раскаиваюсь в том, что тоже, оказывается, невольно приложил руку к этому браку.

Пашка смеется и, по глазам вижу, торопится отправиться все же на поиски невесты.

Поразительно! Вместо того, чтобы вздохнуть посвободней, расслабиться и выпить в компании друга, как раньше, он торопится за той, от которой и так не сможет избавиться как минимум месяц.

А главное – никого не волнуют такие разительные перемены. Ни Пашку, ни его родителей, которые кричат тосты громче остальных гостей, ни Макса, который горевал, что не может поддержать приятеля в такой важный день, потому что у него что-то с тещей, и нужно срочно мчаться в другой город, чтобы супруга не беспокоилась.

И да, конечно, то, что человек устоявшихся взглядов вдруг так изменился, не волнует и брюнетку в огненном платье.

Порхает беззаботной пчелой от одной группы гостей к другой, что-то обговаривает с тамадой, незаметно управляет официантами, мирно разводит по сторонам двух гостей, которые собирались подраться, выгоняет из зала кота, который как-то проник в ресторан и нагло лизал пятки какой-то важной, но пугливой до новых ощущений мадам.

Глава 40

Мы смеемся – ничего не меняется, несколько граблей еще точно не повод остановиться и проложить путь в противоположную сторону.

Когда въезжаем в элитный поселок, преодолев несколько блок-постов, подруга еще как-то держится, когда машина сворачивает к огромному забору, за которым виднеется только крыша, тоже почти спокойна, но когда ворота распахиваются и перед нами во всей красе показывается огромный двухэтажный особняк, она присвистывает и уже не скрывает восторга.

- Вот! – выскочив из машины, она кивает на эту махину из белого цвета. – Вот, где я хочу жить!

- Сомневаюсь, что брат одобрит твой переезд, - усмехается Костя, помогая мне выйти.

- Кстати, - спохватывается подруга. – А что у нас с братом? Сколько лет? Женат? И если да, давно ли думает о разводе, но почему-то не может решиться?

Мы все вместе смеемся, хотя холодок внутри меня разрастается. Может просто потому, что я не решаюсь сдвинуться с места, пока Костя загоняет машину в гараж. Подруга же мечется по территории, деловито осматривая голубые ели, чуть припорошенные белым снежком, топчется на крыльце, нетерпеливо посматривая на дверь, и влетает в дом первой, когда возвращается Костя.

- Красота-а-а, - крутит она головой, рассматривая спокойную, но не дешевую обстановку.

Дом встречает нас тишиной, кажется, что в нем никого, но Костя, помогая мне снять пуховик, громко сообщает:

- Кирилл! Мы приехали!

Когда в холл выходит безликий мужчина лет сорока пяти, в белой рубашке, черном жилете и черных брюках и приветливо нам улыбается, я расслабляюсь, а подруга вздыхает разочарованно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Теперь все ставки на Брат, - шепчет она, потом рассматривает мужчину и меняет решение. – Хотя… с таким домом…

Она приклеивает на лицо улыбку восторга, бросает на мужчину кокетливый взгляд, но тот словно не замечает уловок. Все его внимание – на пуховик, который держит в руках Костя. Он так же принимает теплую куртку самого Кости, и только тогда бросает вопросительный взгляд в сторону Алины. Но, как и прежде, сама девушка его мало волнует – он терпеливо ждет, пока она снимет пальто.

- Раздевайся, - подсказывает ей Костя. – Петр уберет одежду.

- Петр? – переспрашивает Алина.

- Дворецкий.

От этого заявления я чуть не падаю в обморок, а подруга наоборот возвращается к жизни.

И, сплавив мужчине одежду, опять же первой пускается в путь по дому, то и дело застывая от восторга и умиления. Мы с Костей, держась за руки, идем следом. Останавливаемся у какой-то двери, Костя несколько раз стучит и, услышав приглушенное приглашение, пропускает нас с Алиной вперед.

Подруга, едва увидев воочию брата Кости, восторженно хлопает ресницами и издает частые вздохи. Я же никак не могу поверить, что этот мрачный темноволосый мужчина лет тридцати – тридцати пяти, стальной взгляд которого при первой встрече полосует не хуже хирургического ножа, и есть тот самый брат, о котором мне говорили.

- Кирилл, - Костя меня приобнимает, и я медленно-медленно выдыхаю. - Это моя любимая девушка, Маша. А это ее подруга, Алина.

Кирилл бросает на Алину всего один взгляд, но такое ощущение, что видит ее нараспашку, и слегка усмехается. Потом переводит взгляд на меня и задумчиво крутит в руках серебристую ручку.

Он ведь не собирается запустить ею в меня?

Наверное, я выдаю себя взглядом, потому что Кирилл, взглянув на ручку, откладывает ее в сторону и снова возвращает внимание мне.

У меня шок и стресс.

Костя говорил, что они очень похожи.

Куда там! Если от взгляда одного буквально хочется парить и летать, взгляд второго безжалостно прибивает к земле.

Они так же сильно похожи, как день и ночь. У меня даже в глазах потемнело от долгого взгляда во тьму.

Это был самый удачный момент для побега. Но я пойму это позже.

После свадебной суеты хочется тишины, но такое ощущение, что праздник меня догоняет.

Дома я едва успеваю расположиться на диване с книгой, как начинает разрываться мой телефон. Взглянув на того, кто так упорно меня добивается, я долго игнорирую звонки, но надежда, что услышу что-нибудь новое заставляет ответить.

- Лева, привет, - мурлыкает Настя в раскатах очередной клубной музыки, - скучаешь? А здесь так тебя не хватает!

За полгода, что мы знакомы, Настя легко усваивает, что я предпочитаю на завтрак и демонстрирует это – в тех редких случаях, если остается на ночь в моей квартире. Быстро осознает, что бесполезно подбрасывать в ванную помаду или пудреницу, потому что домработница безжалостно отправит их в мусорный бак, не обращая внимания на бренд и цену. Ей хватает ума провернуть только единожды номер с забытыми серьгами у меня под подушкой, не плакать по утраченному подарку от бабушки, а утешиться новым и понять, что в следующий раз его может не быть.

Но она никак не хочет смириться с тем, что у нас разный ритм жизни и разные интересы. Единственное, где они пересекаются – это постель.

Ее интересуют тусовки, ночные клубы, подружки и обсуждение перспективных для них кандидатов. Мне не доставляет удовольствия отсиживаться в вип-зоне очередного модного клуба и своим спокойствием сигнализировать намеченным жертвам, что здесь безопасно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

У нас не те отношения, чтобы играть в «неразлучников». По сути, у нас нет отношений – только секс, который обоих устраивает. Я могу не думать о чувствах, возможных изменах и о том, как снять напряжение, Настя - о ценах на дорогие ей безделушки и о том, что диплом о высшем образовании можно как-нибудь применить.