На краю тени - Брент Уикс

Как же он сюда попал?

Ви хотела выстрелить мимо, попасть в Кайлара и сделать вид, что Джарла не было, что она никогда не получала письма. Но ее не просили убивать Кайлара, а лгать королю-богу бесполезно. Джарл сидел прямо напротив окна. Окно даже было открыто. Ви использовала лук столь мощный, что только человек с талантом мог натянуть тетиву, а предательская черно-красная стрела — пробить окно. Да и ставни, если уж на то пошло. Сейчас не требовалось даже этого.

Джарл был как на ладони. Он никогда бы так не оплошал в Сенарии, но здесь чувствовал себя в безопасности. Сбежал прямо в объятия смерти.

Тем не менее она все выжидала. Будь он проклят, глупец! Если Джарла не убить, король-бог узнает. И достанет ее из-под земли. Будь ты проклят, Джарл! Проклят за свою доброту!

Надо закончить работу. Хью Висельник любил сперва помучить жертву, но только если был уверен, что ничто не помешает. Хью всегда заканчивал работу. Идеального выстрела не бывает. Стреляй так, чтобы убить.

Тихо чертыхаясь, чтобы активировать талант, Ви поднялась и натянула стрелу к щеке. Тем самым она вышла из силуэта небольшой трубы на меркнущий свет заката. Ее всю трясло, но и до цели — шагов тридцать, не больше.

— Черт возьми, вставай же, Джарл! — бросила она.

А может, сбежать? В Ганду или Иммуре король-бог ее никогда не найдет. Или найдет? Ви до сих пор не могла поверить. Никому не говорила, что едет в Кернавон, не оставила и следа. Тем не менее он знал. Если сбежит, король-бог пошлет за ней учителя, а Хью Висельник никогда не ошибался. Очень многого Ви добилась благодаря красоте, но именно из-за красоты спрятаться теперь почти невозможно. Раньше о смене внешности думать не приходилось. Никогда Ви не расценивала красоту как слабость. До сегодняшнего дня.

— Давай, Кайлар, — прошептала она. — Подойди к окну. Только раз.

Теперь ее трясло как в лихорадке, и не только из-за кипящего внутри таланта и напряжения оттого, что так долго держит лук натянутым. Почему ей безумно хочется убить Кайлара?

Она увидела ногу. И только. Ногу и серые одежды мокрушника. Проклятье! Если Кайлар уцелеет, ей грозит серьезная опасность. Ви слышала, что он может стать невидимым, но для мокрушника это типичное вранье. Все они хвалятся способностями, лишь бы набить себе цену. Каждый хочет быть еще одним Дарзо Блинтом. Но Кайлар был учеником Дарзо. И убил его. Ви сковал страх. Лицо Джарла исказили печаль и сострадание. Таким Ви видела его раньше. Джарл ухаживал за ней после того, как однажды Хью Висельник вздумал проверить, чему Ви научилась у Мамочки К. Решил, что немногому, и избил до бесчувствия. Насиловал, как только мог. От скорбного вида Джарла глаза Ви застлало пеленой. Она моргнула. Затем еще и еще — отказываясь верить, что это слезы. Ведь она не плакала с той самой ночи, когда Джарл держал ее в объятиях, укачивал, помогал собрать воедино кусочки растерзанной души.

Джарл встал и подошел к окну. Поднял глаза и увидел Ви, ее темный силуэт, украшенный закатом. Сначала удивился, затем узнал — у какого другого мокрушника женский силуэт? Ви могла поклясться, что его губы прошептали ее имя. Пальцы разом ослабели, выпуская тетиву.

Предательская черно-красная стрела перелетела самую узкую пропасть: между мокрушником и жертвой. Она прорезала в воздухе красный след, будто сама ночь истекала кровью.

26

«Элена, прости, — писал Кайлар дрожащей рукой. — Я пытался. Клянусь, пытался. Есть в жизни то, что дороже моего счастья. То, что под силу сделать только мне. Продай эти кольца господину Бурари и переезжай с семьей в часть города получше. Я буду любить тебя всегда».

Вытащив из кармана коробочку с серьгами, он положил ее на клочок пергамента.

— Что в коробочке? — спросил Джарл.

Кайлар не смог заставить себя оглянуться на друга.

— Мое сердце, — прошептал он и медленно отпустил коробочку. — Так, сережки, — сказал он громче. Затем повернулся.

Джарл все понял.

— Ты собирался на ней жениться.

К горлу Кайлара подступил комок. Слов не было. Он отвел взгляд.

— Слышал когда-нибудь о распятии? — наконец спросил Кайлар.

Джарл покачал головой.

— Так алитэрцы казнят мятежников. Растягивают их на деревянном каркасе и прибивают к нему ноги и запястья. Чтобы дышать, преступник должен поднимать свой вес на гвоздях. Иногда человек живет сутки, прежде чем умирает от удушья.

Кайлар не смог закончить метафору, хотя чувствовал себя распятым — мятежником против судьбы в злой вселенной, склонным крушить все хорошее. Он распят между Логаном и Эленой, приколочен к ним, как гвоздями, клятвой верности и задыхается под сокрушительным весом своего характера. Однако распяли его здесь не просто Элена и Логан. Две разные жизни, два пути. Путь тени и Путь света. Волк и волкодав. Или волкодав и болонка?

Кайлар думал, можно измениться. Объять необъятное. Он опрометью бросился в либо/ или и выбрал и то и другое. Вот что привело его к распятию, а вовсе не махинации хитроумного бога или неумолимый поворот колеса Фортуны. Пути Кайлара расходились все дальше и дальше, он держался, пока мог дышать. Теперь остался лишь один вопрос: «Что я за человек?»

— Пойдем, — бросил Кайлар.

Джарл задумчиво стоял у окна.

— Однажды я тоже влюбился, — откликнулся он. — Или что-то вроде того. В красивую девушку, почти такую же испорченную, как я сам.

— Кто она? — спросил Кайлар.

— Ее зовут Виридиана, Ви. Красивая, прекрасная… — Джарл поднял глаза и застыл. — Ви?!

Он стал заваливаться навзничь, обливаясь кровью. Стрела прошла навылет точно по центру шеи. Тело рухнуло на деревянный пол словно мешок с мукой. Джарл моргнул, всего раз. В глазах — ни страха, ни гнева. Лицо перекошено.

«Неужели такое возможно?» — вопрошали глаза Джарла, когда Кайлар положил его к себе на колени.

— Могу я показать ее Кайлару? — спросила Ули.

Она сжимала в руке ту самую куклу, которая приглянулась Кайлару несколько дней назад. Элена улыбнулась — роль отца Кайлар исполнял даже лучше, чем предполагал.

— Да, — согласилась Элена. — Только беги прямиком домой, обещаешь?

— Обещаю, — сказала Ули и побежала.

Элена проводила ее озабоченным взглядом. Впрочем, она всегда беспокоилась по пустякам. Кернавон все-таки не Крольчатник. К тому же до дома оставалось всего два квартала.

— Нам нужно поговорить, — сказала тетушка Меа.

Вечерело. Лучи солнца косо падали на торговцев, которые убирали товары с прилавков и направлялись домой. Элена сглотнула.

— Я обещала Кайлару. Мы договорились, что никому не скажем, но…