Начальник внешней разведки. Спецоперации генерала Сахаровского - Валерий Прокофьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ветеран Службы внешней разведки генерал-майор Владилен Николаевич Федоров вспоминал, как, будучи рядовым работником, он в 1957 году приехал из Анкары в отпуск в Москву. Перед отъездом в Союз резидент вручил ему в запечатанном конверте письмо с просьбой передать его Сахаровскому. Тот был перегружен делами, и у Федорова десять дней ушло на то, чтобы попасть к начальнику разведки. Каждый день его «кормили завтраками», пока Владилен Николаевич не попросил у своего непосредственного руководителя разрешения самому позвонить начальнику ПГУ. Ему разрешили. Он коротко объяснил Сахаровскому причину звонка и услышал лаконичный ответ: «Заходите». В кабинете начальник разведки тут же вскрыл адресованное ему письмо. Прочитал, улыбнулся и спросил:
— Ты читал?
— Нет.
— А знаешь, что здесь написано?
— Нет.
Александр Михайлович протянул Федорову письмо:
— Читай...
В письме резидент в очень лестных словах отзывался о работе Федорова в Анкаре, что привело Владилена Николаевича в замешательство. А в заключение просил помочь выделить сотруднику квартиру.
Александр Михайлович поговорил с Федоровым о работе в Турции, вспомнил молодые годы, когда плавал по знаменитым проливам. А вскоре В.Н. Федоров получил в Москве квартиру.
Один из ветеранов вспоминал случай, когда коллега А.М. Сахаровского неправомерно хотел решить свой жилищный вопрос. Речь шла об одном из руководителей советской внешней разведки, генерал-майоре. У него с Сахаровским сложились дружеские отношения еще с времен Великой Отечественной войны. В те годы он являлся оперативным работником особого отдела НКВД Ленинградского военного округа. Проявил хорошие способности и мужество, был награжден двумя орденами. В середине 1946 года перешел на работу во внешнюю разведку и в дальнейшем руководил важнейшими направлениями ее деятельности. Долгие годы являлся заместителем начальника Первого главного управления КГБ. Имел в центре Москвы хорошую квартиру. Когда вводился новый дом, где получил квартиру сам Сахаровский и ряд ответственных сотрудников ПГУ, этот генерал изъявил желание поменять свою квартиру на равноценную квартиру в новом доме. Сахаровский отказался даже ставить вопрос об обмене, сославшись, правда, на то, что список сотрудников уже утвержден. Это, конечно, осложнило взаимоотношения между ними, но подтвердило жизненную принципиальность Александра Михайловича при решении «острых» вопросов.
Одной из характерных черт Сахаровского являлось его уважительное отношение к парторганизации и другим общественным организациям, вера в их способность вдохновлять и мобилизовывать сотрудников на выполнение задач, стоявших перед разведкой.
Несмотря на большую служебную загрузку, он постоянно выполнял какие-то общественные поручения, активно участвовал в работе парткома ПТУ, членом которого являлся, в партийных и профсоюзных собраниях и других мероприятиях. Приведем несколько примеров.
В начале 1960-х годов в стране входила в моду производственная гимнастика. В 11 часов утра по радио передавался целый цикл упражнений, способствовавших, по мнению авторов этих передач, улучшению производительности труда. И вот однажды, сидя в президиуме профсоюзного собрания, Александр Михайлович подал реплику: «А почему бы и нам не внедрить производственную гимнастику в практику. Ведь нам нужны физически крепкие офицеры».
После этой реплики на трибуну поднялся очередной выступающий, кандидат в члены месткома, который отреагировал на реплику начальника ПГУ следующим образом: «Мысль Александра Михайловича очень верна—нам действительно нужны физически крепкие, здоровые офицеры. Но надо реально смотреть на вещи: где и в каких условиях мы можем проводить занятия? В коридорах, где пыльно и душно, или в служебных кабинетах, но тогда на каждую комнату надо иметь по инструктору».
Не после ли этого собрания вопрос о строительстве новой штаб-квартиры внешней разведки в микрорайоне «Ясенево» стал решаться более активно и целеустремленно? И сейчас внешняя разведка имеет лучший в российских спецслужбах спортивный комплекс, где созданы отличные условия для поддержания и совершенствования спортивных навыков сотрудников.
Интересен еще один случай, произошедший на партсобрании в одном из подразделений ПГУ, на котором присутствовал начальник разведки.
Партбюро подготовило достаточно острый доклад, где говорилось о недовольстве машинисток-стенографисток заработной платой, которая меньше, чем в МИДе, о неравноправном положении в подразделении мужчин и женщин, которым зачастую не присваивались воинские звания, хотя режим работы у тех и других был один и тот же, и ряд других критических замечаний в адрес руководителей ПГУ.
Следует заметить, что секретарь партбюро этого подразделения отказался выступать с таким докладом, считая его чересчур резким. И тогда поручили выступить самому молодому члену партийного бюро.
Доклад начальнику ПГУ не понравился. В ответном слове он назвал его «потребительским и с гнилым душком». Все ждали, когда последует наказание и докладчика уберут из подразделения, переведя в какое-нибудь вспомогательное, именуемое местными юмористами «отстойником». Каково же было удивление сотрудников, когда через некоторое время машинисткам прибавили заработную плату, а две женщины подразделения получили воинские звания. Да и докладчик продолжал спокойно служить.
Очевидно, за такое понимание критики сотрудники ПГУ и уважали своего начальника.
Рассказывает ветеран внешней разведки генерал-майор Георгий Александрович Орлов:
«Вспоминается одно из совещаний руководящего состава и партактива, которое проходило в конце 1967 года в конференц-зале между третьим и четвертым этажами дома № 2 на площади Дзержинского. Его еще называли “колонным залом”, поскольку там действительно с двух сторон зала стояли колонны.
По какому поводу проводилось совещание не помню, но хорошо запомнилось, что в его работе принимал участие начальник разведки ГДР Маркус Вольф. Он сидел за столом президиума вместе с руководителями ПГУ. Сахаровского за столом президиума не было, он где-то задерживался. Вдруг в ходе выступления докладчика участники совещания увидели, что М. Вольф встал и, извинившись перед председательствующим, объявил, что пришел Александр Михайлович Сахаровский и предложил пригласить его в президиум. Действительно, начальник ПГУ тихо вошел в зал и пристроился на стул у двери, а председательствующий на совещании из-за колонны его не увидел. Участники совещания встретили это предложение аплодисментами, демонстрируя видимо и уважение к Александру Михайловичу, с одной стороны, а с другой — воздавая должное позиции начальника разведки ГДР».
Отмечая основные черты характера начальника ПГУ, следует особо подчеркнуть его уважительное отношение к женщинам вообще и к женам сотрудников в частности. Он был солидарен с известной советской писательницей и одновременно замечательной разведчицей Зоей Ивановной Воскресенской-Рыбкиной, которая считала, что женам сотрудников разведки надо ставить памятники при жизни.
Сахаровский считал одним из важных участков работы руководителей подразделений изучение положения в семьях сотрудников. Он требовал, чтобы еще до принятия решения о направлении разведчика в загранкомандировку устанавливался личный контакт с женой, выяснялось ее мнение относительно предстоящей работы мужа, региона, в который он может поехать, состояние здоровья, положение на ее работе и т.д.
Однако бывает такая ситуация, когда есть острая необходимость направить за границу именно этого, а не другого сотрудника, но жена по каким-либо причинам отказывается выезжать в длительную командировку. Тогда приходится проводить беседу с женой сотрудника и самому начальнику разведки.
Один из ветеранов СВР рассказал такой случай:
«Это была далеко не первая наша поездка за границу. Моя жена также являлась сотрудником разведки и хорошо зарекомендовала себя в предыдущих командировках. Свой отказ от предстоящей командировки она мотивировала тем, что после возвращения ее могут не зачислить на офицерскую должность в связи с достижением предельного возраста по званию, а стажа службы ей будет не хватать для получения полной пенсии. Беседа с руководством подразделения закончилась безрезультатно и тогда ее вызвал на беседу начальник ПГУ.
Узнав причину отказа, он гарантировал ей зачисление на службу на офицерскую должность. Супруга поинтересовалась у Александра Михайловича, а что если после ее возвращения должность начальника разведки будет занимать другой человек? Сахаровский не возмутился, а вызвал одного из своих заместителей и начальника кадрового подразделения и приказал записать в личное дело жены договоренность о ее зачислении по окончанию командировки на службу на офицерскую должность. “Надеюсь, что кто-нибудь из нас троих к тому времени сохранится на своей должности,” — заметил он с улыбкой. Командировка состоялась и была успешной, а после ее завершения жена продолжила службу в центральном аппарате разведки».
