Рождение легиона - Gedzerath

Однако давать ответ на нее принцесса явно не спешила.

– «Они пришли ко мне раньше тебя, Скраппи, поэтому я не смогла отказать им в этой коллективной просьбе» – мило улыбаясь, сообщила мне принцесса. Только теперь я поняла, чему ухмылялась сидящая напротив Госпожа – все это время мои бывшие подчиненные слушали мои излияния, и наверняка, тихонько угорали надо мной. Что ж, это облегчало дело, с которым я вступила в этот зал, но, черт возьми, нельзя же было так издеваться надо мной! Хотя я уже ничего не понимала в том, чего хотят эти коронованные аликорны, поэтому решила выбросить из головы все те мысли, что давили на меня тяжелым грузом – видят богини, у меня и так было предостаточно проблем на тот момент, но обиду за этот момент я пообещала себе запомнить надолго.

– «Итак, мои верные подданные, мы готовы выслушать вашу просьбу».

– «Наши возлюбленные принцессы!» – выступив вперед, начал Хай. Облаченный в парадную броню, в которой он, однажды, уже посещал Кантерлотский Театр, жеребец выглядел очень представительно, особенно в этом шикарном, белом плаще с кроваво-красным подбоем, на котором, золотыми нитями, была вышита плохо различимая в полумраке зала эмблема. Золотое на белом ярко вспыхнуло, когда кентурион обернулся, принимая из копыт Черри какой-то свернутый свиток – «Мы, легионеры, деканы и кентурионы Эквестрийского Легиона, просим Вас преклонить свой слух к нашей просьбе, и не поддаваясь на соблазны, творимые нашим командующим, примипилом Скраппи Раг, не отпускать ее со службы и не утверждать отставку, алкаемую ей по недоразумению, случившемуся и по нашей вине. О том мы просим вас, и в знак смирения, склоняемся пред Вами, прося лишь даровать нам нашего командира. Сие есть подписи как рогописные, так и копытописные, а так же отпечатки тех, кто не сподобился изучить писания искусство, но алчет вместе с нами одного – возвращения именованного примипила в наши ряды, для усердного служения Вашим Высочествам и всей нашей отчизне».

Принцессы молчали. Отведя взгляд от лавандовых глаз Селестии, с грустной иронией глядящей мне в самую душу, я посмотрела на склонивших голову легионеров, просто не зная, что мне сказать. Я не улавливала в голосе моего заместителя насмешки или пустого формализма, но мне было решительно непонятно, зачем они решились на этот фарс? Просто поддержать имидж? Сохранить лицо, сделав вид, что меня, как Ивана IV, за грозность, прозванного Васильевичем, все-таки позвали обратно, «на царство», тем самым, дав повод громко, во всеуслышание, отказаться от своей должности? Это было настолько странно, что я довольно долго не могла прийти в себя, и тупо разглядывала всю эту толпу, облаченную в разноцветные туники.

– «Отличная речь, Хай. Долго придумывал?» – молчание затянулось слишком надолго, постепенно, перерастая в давящее чувство обоюдной неловкости.

– «Наслушался, как ты выражаешься, когда хочешь произвести впечатление на пони» – негромко огрызнулся пегас, вставая рядом со мной, и с поклоном кладя толстенный свиток на первую ступеньку возвышения, на котором сидели соправительницы – «Скраппи, какая муха тебя укусила? Ты чего, серьезно это все себе напридумывала, или просто хочешь понадежнее себя оговорить, чтобы тебя уж наверняка выкинули из армии?».

– «Это была правда! И вообще, за подслушивание я б вам всем уши-то пообрывала!».

– «Успеешь еще!» – фыркнул пегас, вместе со мной, склоняя голову перед принцессой, при этом, умудрившись даже шаркнуть копытом по полу, едва не скручиваясь в странном, ногозавязывающем поклоне – «Скраппи… Ну прекрати… Пожалуйста!».

– «Так значит, перед нами стоит довольно странная проблема…» – задумчиво произнесла принцесса, поднимаясь со своего места, и медленно спускаясь вниз, с тронного возвышения – «С одной стороны, у нас есть командир, отказывающийся командовать своим отрядом, а с другой – отряд, требующий возвращения своего командира. Признаюсь, это крайне каверзный вопрос, ведь передо мной, как и перед моей сестрой, стоит необходимость выбора, в результате которого одна из сторон может остаться недовольной нашим выбором, чего бы мне очень не хотелось. Ведь я люблю вас всех, мои маленькие пони, и готова пожертвовать ради вас очень и очень многим, если не всем, что у меня есть. Так как же нам ее решить? Мне кажется, вы слышали доводы своего командира – она считает, что данная ноша ей не по силам, и просит меня найти кого-то еще, кто мог бы встать во главе созданного ей Легиона».

– «Я не бегу от возложенной на меня ответственности!» – сердито огрызнулась я, слишком взвинченная всем происходящим для того, чтобы адекватно реагировать на обращенные ко мне слова. Пожалуй, еще немного – и я была бы готова начать яростно сквернословить и богохульствовать, причем прямо в присутствии этих самых богинь – «Но теперь я, как и остальные, ясно вижу, что на моем месте должен быть кто-то более умный и более умелый! Вспомните, чем обернулось наше главное сражение на этой войне!».

– «Мы победили!» – раздался чей-то выкрик из задних рядов столпившихся вокруг легионеров – «Мы все там были, и чтоб мне окаменеть от кокатрикса, если это была не победа!».

– «Эммм… Примипил, ты эта… Не серчай, ладно?» – примиряюще прогудела Грейп Рэйн, без труда прокладывая себе дорогу сквозь шатающихся и падающих, как кегли, товарищей. Эта массивная, склонная к полноте кобыла старалась не слишком часто попадаться мне на глаза – вполне возможно, из-за того, что хорошо знала, что ее имя, стоящее в графе «получатель», слишком часто фигурировало в докладах Черри по поводу подпольной торговли алкоголем среди легионеров. Казавшаяся сельской простушкой, она была наделена недюжинной силой и фермерской смекалкой, позволявшей ей, до этого времени, выходить сухой из воды – «Я… Мы эта, слышали, что ты тут говорила, и… Ээээ… Ну, в общем, мы не из-за того переглядывались, понимаешь? Мы, типа… Ну… Мы ставки делали, вот!».

– «Ставки?» – холодно вскинула я глаза на подчиненную, отчего-то сделавшую быстрый шаг назад – «И что же было на кону?».

– «Ну… Мы эта…».

– «Не строй из себя дуру, Грэйп! Отвечай, как положено!».

– «Слухаюсь! Мы спорили… Все кентурии спорили о том, что… В общем, когда ты признаешься, примипил! Вот».

– «Признаюсь в чем?» – непонимающе вздернула я бровь, не без оснований решив, что надо мной просто издеваются – «И кому? Мне что, нужно тебе что-нибудь сломать, чтобы ты перестала выносить мой мозг, и ответила по существу?!».

– «Вооот, эт наш командир!» – вдруг довольно осклабилась слоноподобная легионер – «А то все заумь какую-то говоришь! Докладаю – мы спорим, когда ж ты признаешься, что ждешь жеребенка!».