Синтез (СИ) - "Токацин"

Сармат ошалело мигнул.

— Третий оператор? — переспросил он, недоверчиво глядя на самку. — Ты знакома с ядерной физикой? Работала на реакторах?

— На реакторах — не доводилось, — ответила Хильда, уверенно глядя ему в глаза; у неё была серовато-синяя кожа и слишком много шрамов на открытых частях тела — почти как у Линкена. — Но я была оператором на базе «Харгулей» в поясе астероидов. И довольно долго. Эта работа не может быть намного сложнее той.

— Стойте, — Константин поднял руку и предостерегающе посмотрел на Гедимина. — Пока никто не наделал глупостей — мои предупреждения. Гедимин, Хильда — и ещё двое операторов вам на замену — не атомщики и не реакторщики. Они — исключительно операторы-исполнители. Расскажи им, как крутить реактор, и что делать в нестандартных ситуациях. Не нужно вдаваться в теорию строения вещества. И в особенности — не нужно давать им подробные схемы… чего бы то ни было.

«Управлять неизвестно чем? Ну… Странные бывают сарматы,» — Гедимин пожал плечами.

— Я понял. Только кнопки и рычаги. Это быстро, — он повернулся к Хильде. — Минут двадцать вместе с практикой, не более.

— Я бы так не торопилась, — отозвалась сарматка. — Система выглядит непростой.

— Девяносто девять процентов времени ей нужно от тебя только одно — чтобы ты её не трогала, — Гедимин хотел, чтобы это прозвучало успокаивающе, но, судя по фырканью Константина и странному прищуру Хильды, цели он не достиг.

— Дальше, — продолжал командир, жестом потребовав внимания. — Хильда, все восемь часов работы ты находишься в реакторном отсеке и работаешь. Замечу за исследованиями за его пределами — найду другого оператора. С Гедимином общаться только в пределах своей работы, в его работу не лезть. Один уже долазился — хоронили в ядерном могильнике. Всё ясно?

— Он всегда такой? — вполголоса спросила самка у Гедимина, глядя на него с сочувствием. — И давно ты его терпишь? А что у тебя с кожей? Не могу понять — ты вроде не с Юпитера и не с Цереры, а весь серый…

— Ядерный загар, — криво ухмыльнулся ремонтник. — Иди на место Хольгера. Я покажу, как всё это работает.

Константин молчал, и Гедимин уже решил, что он незаметно вышел, когда северянин снова подал голос.

— Теперь о вас двоих. Сегодня работаете как обычно. Первую смену Хильде может понадобиться ваша помощь. Завтра на ночь пойдёте спать в барак. У вас останется шестнадцатичасовая смена. Можете разделить её пополам, можете дежурить урывками, — ваше дело. Надеюсь, проблем не будет…

Люк за ним закрылся. Гедимин и Хольгер переглянулись, и химик ткнул ремонтника под рёбра.

— Ты всё-таки не отвертишься от Летних полётов! Я подменю тебя именно в это время. Вставай на дежурство, а я пока схожу обрадую Иджеса.

Он вышел вслед за Константином. Хильда удивлённо хмыкнула.

— Летние полёты? Но твоё звено давно распалось. Как ты можешь участвовать?

— Никак, — буркнул ремонтник. — И не участвую. Садись и смотри сюда…

Ночи снова стали тёмными, период белого неба с заката до рассвета прошёл; когда Гедимин и Хольгер вышли с территории АЭС, над ними горел Млечный Путь.

— Ни одной планеты, — сказал химик, посмотрев на безлунное небо. — Марс уже ушёл, Юпитер ещё не вышел. Но, должно быть, приятно лежать на воде и смотреть на звёзды. Что скажешь, Гедимин?

— Идём, — пожал плечами ремонтник. — Охлаждение нам не помешает.

Его подмывало оглянуться на станцию — ещё раз посмотреть на градирни, основной корпус и выступающие крышки реакторов, найти среди однообразных ангаров тот, у которого стены проложены свинцовыми плитами.

— Хильда справится, — Хольгер легонько хлопнул его по плечу. — Вчера всё прошло гладко.

— Не люблю оставлять оборудование, — Гедимин слегка сощурился. — Ладно, едем…

Глава 62

Хольгер встал за спиной Гедимина, крепко взял его за плечо и настойчиво потянул на себя.

— Бери миниглайд и лети отдыхать. С реактором ничего не случится.

Ремонтник неохотно поднялся с места, и Хольгер занял его кресло и с любопытством посмотрел на монитор.

— Иди, атомщик. Через восемь часов встретимся.

Снаружи было ветрено; дождь недавно кончился — дорожные покрытия и крыши блестели от влаги, и роботы-уборщики подбирали принесённые ветром растительные остатки. На мусорном баке виднелся клок рыжей шерсти — еноты снова перебрались через ограду и начали обыскивать контейнеры. По станции бродили сарматы, по одному и целыми отрядами, из градирни доносились голоса и плеск, и указатель с запретом на купание снова куда-то исчез.

Гедимин думал, что все купальщики собрались в градирнях, но нет — берег Атабаски тоже был заполнен сарматами и занавешен сохнущими на кустах полотенцами и комбинезонами. Вдоль кустов, останавливаясь рядом с купальщиками и о чём-то настойчиво спрашивая, бродил Кенен Маккензи в широкополой шляпе и пёстрой жилетке.

— А, вот и Джед, — широко улыбнулся он, увидев Гедимина, и направился прямо к нему. Сармат покосился на кусты. Прыгать в озеро прямо с берега было глупо… в основном из-за того, что там было слишком мелко — а так Гедимин не отказался бы.

— Ты читал новости, Джед? — спросил Кенен. — Ладно, вижу, что нет. Через два года будут избирать президента Атлантиса. Уже идут обсуждения — очень много недовольных Дюкеттом из-за испорченных отношений с Севером. Лично я думаю, что он — если продолжит в том же духе — о втором сроке может не мечтать.

Гедимин озадаченно мигнул.

— А я тут при чём? — он снова покосился на кусты. «Нырнуть? Мелко…»

— При том, мой губернатор Энцелада, что сарматские территории до сих пор не выдвинули своего выборщика! — в досаде хлопнул ладонью по бедру Кенен. В другой руке он держал включённый смарт, на экране которого виднелся какой-то текст.

— Мы снова не имеем права ни избирать, ни быть избранными, — сказал учётчик, глядя Гедимину в глаза; он выглядел непривычно взволнованным. — А ведь война закончилась двенадцать лет назад! Они не должны так с нами обращаться. Я составил петицию об избирательном праве для сарматов и собираю подписи. Это очень трудно — здесь всем плевать на всё, кроме ежедневного пайка. Но ты — умный сармат. Подпиши здесь!

Ремонтник прочитал короткий текст. Ничего опасного или обидного для сармата в петиции не было. «Не понимаю, чего надо Кенену, но ладно…» — он ткнул в окошко для подписи и впечатал туда своё имя. Как он успел заметить, голосов петиция собрала немного.

— Вот, — он протянул смарт Кенену. Тот изумлённо мигнул.

— Надо же… Спасибо, Джед. Мне очень дорога твоя дружба!

Гедимин хмыкнул.

— Тогда помог бы мне с реак…

Кенен исчез раньше, чем сармат закончил фразу; его шляпа мелькнула за дальним кустом, и больше Гедимин его не видел. Ремонтник ухмыльнулся и пошёл к свободному участку травянистого откоса — там ещё можно было лечь, никого не придавив.

Сегодня облака двигались быстро, то и дело заслоняя солнце и бросая серую тень на воду. Её блеск напоминал Гедимину обычный цвет окиси ирренция — не хватало только слабого зелёного свечения. «Интересно, зачем Ведомству металл,» — думал сармат. «Есть ещё одна группа исследователей? Может быть, у них в черепных коробках будет не так пусто, как у меня…»

«Или собрать реактор из того, что есть…» — Гедимин привстал из травы и потянулся за ежедневником в кармане комбинезона. Там на одном из последних листков оставался чертёж «стержня» — многослойной конструкции из ирренция, обсидиана, плутония и поддерживающих элементов из радиостойкого рилкара. «Собрать их оптимальным способом. Заполнить промежутки циркулирующим расплавом… например, свинцом, — тем, что могло бы участвовать в синтезе и забирать лишние омикрон-кванты. Вышло бы не хуже канской схемы. В конце концов, плутоний тоже вырабатывается не тоннами…»