На штурм будущего! Спецназ «попаданцев» - Сергей Артюхин

— Урраааааааа! — рев атакующей советской пехоты, под прикрытием танков и тяжелых БМП приблизившейся к позициям войск Альянса, был слышен даже сквозь канонаду.

Мощно ухнули орудия тяжелых самоходок, посылающих снаряд за снарядом в направлении выявленных батарей.

Высоко в небе схлестнулись советские «лавки» и «мигари» с американскими «кобылами» и английскими «фуриями», расчерчивая синеву черным дымом горящих обломков, трассерами многочисленных очередей и инверсионными следами реактивных двигателей.

Внезапно один из каменистых холмов, редко покрытых пожухлой, выгоревшей на солнце травой, буквально взорвался — союзные «Грады» и «катюши», получив указания от передовых частей, нанесли смертельный удар по ДОТам и траншеям врага.

— Пулемету хана, — меланхолично прокомментировал заряжающий еще один удар по танку, заставивший вздрогнуть того буквально всем корпусом.

— На хрен! Фугас! Корот… к черту, будем с ходу, огонь!

— Цель! «Вася»!! — не успевший еще толком-то и появиться на фронте, «Вашингтон» уже, однако, получил прозвище.

— Бронебойный! Быстро! Давай, давай, давай!! Ну!!

— Огонь… да мать вашу, промах! Еще! Млять, он нас попалил… быстро, быстро, давай…

Вылезший словно из ниоткуда (а на самом деле — из замаскированного капонира) «американец» управлялся опытным экипажем и второго шанса на выстрел не дал, всадив тупоголовый бронебойный снаряд прямиком в башню советского танка.

Расстояние было слишком мало, а потому даже крепкая броня Р-45 справиться с такой вот «неприятностью» не смогла.

«Вася» провоевал недолго, попав под удар звена восьмых «сушек», успев, однако, сжечь еще три БМП и пару бронетранспортеров, прежде чем оказался обездвижен близким разрывом тяжелого «чемодана» от советского «зверобоя», разом став легкой жертвой летающих хищников.

Из экипажа старшего сержанта выжил лишь только механик-водитель, молодой парнишка из Таганрога, много лет спустя ставший знаменитым режиссером, прославившимся своими фильмами о войне…

— Мы проигрываем войну, — высокий худощавый человек мрачно посмотрел на своих… коллег, пожалуй.

Спорить никто не стал. Поражение следовало за поражением, отступление за отступлением, ситуация становилась все хуже и хуже.

Тяжелейшее положение войск Альянса на Ближнем Востоке буквально вопило: «Сдавайтесь!» — но признавать поражения в Вашингтоне не умели.

Но очередной успех советских и, в некоторой степени, немецких и даже китайских войск был не столь болезненным, сколь успех армий Альверде. Президентэ, переломив ход сражения за Рио-де-Жанейро, фактически уничтожил последний плацдарм Альянса на своей территории, поставив временное правительство на грань катастрофы. Поражение от вчерашней полуколонии нельзя было объяснить обычными пропагандистскими штампами, а потому в головы простых людей все больше закрадывалась мысль о ненужности и даже вредности войны против всего мира.

О, здесь можно было бы возразить, вспомнив про Британию, Австралию, Новую Зеландию, Канаду и многочисленные колонии англичан, но только вот джентльмены из самой метрополии уже проклинали тот день, когда поддались на уговоры «кузенов» и позволили втянуть себя в войну.

«Скальпель» фактически отрезал Британские острова от внешнего мира, а регулярные бомбардировки методично уничтожали систему ПВО, промышленность и инфраструктуру. Масштабного голода там пока еще не было, но до его появления оставалось недолго.

Рано или поздно — причем скорее рано, — но у Англии не останется иного выхода, как сдаться. И выглядит сомнительным тот факт, что ее доминионы будут сражаться в условиях капитулировавшей метрополии.

И тогда у США не останется союзников вообще.

— Мы еще пока можем сражаться, — наконец прокомментировал коротышка.

— Отбиваться, вы имеете в виду. Нас даже Альверде отпинать умудрился, — худой старик горько усмехнулся.

— Только лишь потому, что наши лучшие войска застряли в Африке и на Ближнем Востоке, — коротышка, заметно сбросивший вес за последние несколько месяцев, не согласился.

— Это уже неважно. К тому моменту, как мы восстановим потери на Евроазиатском ТВД, этот бразильский мерзавец будет достаточно силен, чтобы мы оказались беспомощны. Уж поверьте, и немцы, и русские с радостью ему в этом помогут.

— Все равно нас им не достать.

— Сейчас. Но сколько мы продержимся? Да, мы можем стать «крепостью демократии», — явно передразнивая нынешнего президента, заметил старик. — И что? Мы продержимся сколько-десять лет? Пятнадцать? И это еще в лучшем случае. Что помешает коммунистам организовать плацдарм в Южной Америке и вторгнуться через перешеек? Природная стеснительность?

— То есть в бомбу вы уже не верите, — сидевший в глубоком кресле мужчина до этого момента молчал на всех встречах. Даже согласие или несогласие с общими решениями он выражал движениями головы.

— Бомба нам не поможет. Что значит один город для Сталина? Причем не русский, а немецкий или еще чей-нибудь? После последней операции его границы уже даже в принципе не досягаемы для наших самолетов.

— Тогда какого хрена мы тратим на нее столько ресурсов? — довольно громко поинтересовался коротышка.

— Такого, что нам нужен мир и безопасность. Мы не способны остановить этот отвратительный любому нормальному человеку Евразийский союз. Нас еще не турнули с континента только благодаря его размерам. Но долго мы не протянем.

— И как бомба нам это обеспечит?

— Попробуем пойти ва-банк. Пусть пока наши армии сражаются в Африке и Евразии и тянут время. Как только у нас появится работоспособный образец, мы врежем по Суэцу и пригрозим выжечь к чертям собачьим все побережье. И залить все химией.

— Вы сдурели? — коротышка выглядел удивленным. — Британию сразу же зальют в ответ по самый что ни на есть Биг-Бен.

— К черту кузенов. К тому моменту, когда у нас будет бомба, им все равно крышка. Тем более что мы не будем применять химию. Только пригрозим. Вряд ли Сталин удовлетворится уничтоженной Англией, если в обмен он получит кучу пепла и зараженной земли. А потому он согласится на мир — не сможет не согласиться.

— Он ни за что не согласится на возвращение статус-кво, — коротышка все еще не был согласен с аргументацией оппонента.

— Да какой там статус-кво! — худой старик махнул рукой и отрицательно покачал головой. — Просто заключим мир и поделим шарик. Пускай они забирают Евразию и даже эту гребаную Южную Америку. А вот Африка, Австралия и остальное должно достаться нам.

— Сомневаюсь я насчет Африки. Еще пара месяцев — полгода максимум, и Союз заберет северный кусок себе.

— Плевать. Пусть забирают. Все, что нам надо, — это нагнать их в реактивной авиации, а дальше атомные бомбы обеспечат нашу безопасность. А для этого нам нужен мир.

— И еще уговорить Пентагон и Белый дом, — вновь подал голос молчаливый человек в кресле.

— Оставьте, — поморщился старик. — Не надо делать вид, что у вас там нет влияния. В Пентагоне, я имею в виду. Белый дом ваш с потрохами — и все здесь это знают. А если вы намекаете на цену, то позвольте напомнить, что у нас на повестке стоит вопрос о выживании. И ни о чем больше.

— Именно. Мы дали Советам кучу времени и оказались беспомощны. А теперь вы предлагаете дать им еще пару лет. Или сразу пару десятилетий. — Молчун встал из кресла и вышел на свет, оказавшись крепким мужчиной средних лет с аккуратными усами и типично английским носом. А еще он выглядел весьма раздраженным. — Все наши источники говорят о том, что их развитие не только не замедлилось, но только ускорилось. Сейчас мы еще пока способны с ними сражаться — пусть проигрывая в целом, но имея возможность выигрывать отдельные битвы или хотя бы замедлять продвижение их войск. А теперь прикинем, что мы получим через десять лет? Хотите, я скажу? Да нас просто раздавят походя!

— Бомба не даст… — но закончить старик не успел.

— Да еще не факт, что это вообще сработает! Не говоря уже о том, что у Сталина может быть свое Изделие и свой «Манхэттен»!

— Но у нас нет данных о таком…

— А о зенитных ракетах у вас были данные? Или о реактивных самолетах? Или об их новых танках? О том, что союз с немцами настолько плотен? Ваши источники — это куча дерьма и ничего больше!

— Но…

— Мы должны сражаться, черт вас подери! Перевести экономику на военные рельсы полностью, до самого что ни на есть распоследнего завода или автомастерской, раздавить Альверде всей мощью — в том числе и бомбами, и химией, и чумой! Защитить Суэц и Африку и только после этого начинать переговоры. Не раньше!

— Сомнительно, что евразийцы так легко поглотят приобретения на континенте. Та же Индия — крепкий орешек. Арабы, опять же, турки, — коротышка был несколько озадачен столь яростной речью «коллеги».