Невероятные приключения Конана-варвара - Андрей Арсланович Мансуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Извини, Конан, я не думал, что с фургоном мы будем двигаться так медленно. Да и крюк пришлось сделать изрядный, чтобы сбить с нашего следа возможных преследователей. Но завтра-то мы точно будем на месте. Обещаю!
Сытная мясная пища и вино, которого маг припас даже больше, чем еды — кстати, этот факт тоже заставлял кое о чём задуматься! — быстро вернули варвару хорошее расположение духа. Во-всяком случае, он разыграл эту сценку для своего единственного зрителя. Но пения не удалось избежать и в этот вечер. А спать решили прямо в фургоне, благо, соломы было ещё много. Да и теплее и удобней, чем на острых камнях.
Утром все вокруг оказалось покрыто росой: сбруя, тент фургона, оружие и инструменты.
Тепло костра и сытная пища быстро вернули подвижность суставам и мышцам, как-то особенно сильно занемевшим и окоченевшим, и хорошее настроение. Маг был сильно возбуждён — они почти добрались. Но говорил он теперь мало.
За утро они пересекли маленькую долинку, где имелись и крохотный ручеёк, и трава для лошадей. Но Рэско теперь всё время торопил, и вот они вновь в неуютных каменных джунглях очередной лощины.
Пришлось припрячь к фургону и старую кобылу — как ни странно, она здорово помогала тянуть по увеличившемуся уклону тяжёлый фургон. Ехали теперь точно на юг. Камни под колёсами сильно мешали — пару раз и Конану пришлось расчищать завалы, и подталкивать фургон.
К обеду прибыли на место. Перевал оказался легко проходим.
Здесь и вправду оказалась большая, плоская долина. В длину она простиралась миль на десять-двенадцать, достигая в самом широком месте трёх-четырёх. Со всех сторон возвышались угрюмые неприступные скалы, настолько отвесные, что их вряд ли можно было преодолеть не то что всаднику, но и пешему.
Конечно, такой опытный и сильный скалолаз, как варвар, одолел бы их, но — чтобы одолеть, надо знать, и знать точно. Где расположено это место. Откровенно говоря, не производило это угрюмое и недоступное логово, впечатления места «счастливого детства».
Да и вообще счастливого, если уж на то пошло…
Прямо перед ними единственная удобная дорога, по которой они приехали, перекрывалась руинами когда-то могучей стены из массивных неровных блоков. Как объяснил Рэско, здесь стоял форпост, принимавший на себя первый удар, если очередной враг решал попытать счастья, и разграбить богатства жителей долины. Выучка и стойкость его гарнизона в крайних случаях давали время всем жителям укрыться в неприступной главной цитадели, рассчитанной на долгую осаду.
Развалины этой крепости — очень впечатляющие даже отсюда — виднелись прямо в центре долины, милях в пяти от перевала, на котором они приостановились, чтобы оглядеться, и начать спуск уже по более приемлемой дороге.
Как ни странно, но кое-что из того, что киммериец посчитал враньём, подтвердилось, причём неопровержимо.
Впрочем, ещё не вечер — варвар всем нутром чуял скрытый подвох.
Путь до дамбы стигийцев много времени не занял. Через пятнадцать минут они прибыли на место своей окончательной стоянки.
Здесь Конану опять пришлось скрывать удивление: дамба была солидная, каменная, и, судя по виду громадных глыб и валунов поменьше, рассчитана она была на века. А сооружена… Не менее тысячи лет назад.
Состояние камней, начавших рассыпаться, и почти полностью покрытых мхом и лишайником, да и почвы, которую нанесло сверху, и в которой глубоко укоренились древние кусты, сказали намётанному глазу, что циклопическому сооружению много сотен лет.
Чародей остался у фургона, что-то доставая, Конан же, забравшись на верх массивного, несколько оплывшего от времени, сооружения, обнаружил за ним круглое, огромное — не менее двух миль в поперечнике — озеро с чёрной мёртвой водой, зловещим недвижным оком глядевшее в небеса и на варвара, и даже не отражавшее окружавшие скалы.
Здесь не росли даже камыш, или водоросли — лишь чёрный жирный ил покрывал дно и берега осклизлой блестящей коркой. Излишне говорить, что ни птиц, ни насекомых, ожививших бы картину пением, или блеском солнца, отражённого от фасетчатых крылышек, даже близко не было. Тишина стояла действительно мёртвая.
Вид этого мрачного и безжизненного места наверняка заставил бы содрогнуться более чутких и поэтичных людей, но варвар к таковым не относился. Поэтому он, спустившись, сразу взял быка за рога:
— Слушай, Рэско! Сдурел ты, что ли?! Да с такой дамбой не то, что я — армия не справится!
Здесь же добрых сто двадцать футов ширины, и высоты — все сорок! И это — камни! КАМНИ! Вон тот, например, и слону не сдвинуть! Не много ли ты от меня хочешь за триста золотых?
— Не волнуйся, и не кипятись так, Конан! — Рэско был на удивление спокоен, — Не всё так плохо. Да, для неподготовленного взгляда выглядит всё это, конечно, устрашающе… Но это — только для неподготовленного! Тебе всё кажется каменным и огромным, но это потому, что сюда наложено заклятье. Подожди немного, и я покажу тебе, как обстоят дела на самом деле!
Он, что-то взяв из наваленной кучи разгруженных вещей, подошёл к киммерийцу, повернулся лицом к озеру, и вновь что-то громко и гнусаво запел, воздев руки к небу. Затем поднял горсть пыли из дамбы, смешал с белым порошком, и, прежде, чем Конан успел уклониться, обсыпал того с ног до головы, прокричав — явно на стигийском! — короткую звучную фразу.
Варвар собрался было крепко возмутиться, но в носу невыносимо засвербило…
Он чихнул, да так, что слышно было миль за пять!
И тут с его глаз словно спала пелена.
Никакого озера не было.
А было русло небольшой реки, лениво катившей свои воды почти прямо под ногами Конана куда-то за поворот, исчезая из глаз шагах в трёхста, и возникающая из-за другого же поворота, в полумиле от дамбы.
— Видишь, Конан — вот наша река! Уничтожить снега и ледники, питающие её, не в силах даже маги Стигии! Поэтому они просто отвели её русло, а воины-наёмники насыпали эту дамбу — для надёжности. Посмотри на неё теперь, когда заклятье для тебя снято — ну, что скажешь?
Да, сказать нашлось что. Это варвар и не примянул сделать, помянув всех известных и неизвестных богов и демонов, ну, и ещё несколько непристойностей в их (богов и демонов!) адрес.
Вся дамба не превышала в ширину десяток шагов, и в высоту не достигала и пяти футов. Сделана она оказалась из гравия и земли, а наружный и часть внутреннего откосов укрепляли
