Шестое чувство - Патриция Вентворт

– Впрочем, для меня нет никакой разницы, где я теперь буду жить, – заметил Николас Дрейк.

Фрэнк Аббот, со свойственной ему ленивой и откровенной улыбкой, задал вопрос, который вертелся на языке у каждого из них.

– Вы действительно мясник?

– Прославленные сосиски Селвуда, – ответил Дрейк с самым романтичным видом.

– Дело выгодное? – спросил Фрэнк.

Очень. Я могу рассказать вам, если это вам интересно. Я собирался это сделать как-нибудь в другой раз, однако все и так выплыло наружу. Мне приятно говорить об этом, потому что это история об одних добрых людях и верных друзьях. Я готовился к поступлению в адвокатуру, как вдруг разразилась Первая мировая война. Когда я демобилизовался из армии в 1919 году, у меня не оставалось никаких близких родственников, а найти работу оказалось далеко не простым делом. Скоро мне перестали выплачивать мое армейское пособие, и к 1921 году мое положение стало плачевным – я с трудом зарабатывал себе на еду. И тут жизнь снова свела меня с миссис Селвуд. Когда-то она была нашей кухаркой, потом она вышла замуж за Селвуда из нашего же дома, у него тогда был маленький магазинчик загородом. К тому времени, когда я встретился с ними, у него уже было три магазина, а сосиски пользовались все большим успехом. Миссис Селвуд привела меня к ним домой, и они дали мне работу. Спустя три года они сделали меня управляющим одним из магазинов. Дело процветало, количество магазинов безудержно росло, сосиски становились все популярнее. Когда два года тому назад мистер Селвуд умер, я с изумлением обнаружил, что он оставил все свое дело мне. В завещании он объяснил, что я для них стал родным сыном, а бремя забот крупной фирмы он не хотел взваливать на плечи миссис Селвуд. Он оставил ей более, чем достаточно денег, и он твердо знал, что я позабочусь о ней.

Мисс Сильвер сердечно улыбнулась.

– Какая славная история, мистер Дрейк. Как приятно сознавать, что вокруг еще так много добрых и отзывчивых людей. Это тем более приятно, когда невольно сталкиваешься с преступлением.

Фрэнк Аббот взглянул на нее с недобрым блеском в своих бледно-голубых глазах.

– Но ведь это наш долг бороться с преступлениями, – пробормотал он, а потом прибавил. – А теперь, в свою очередь, не вознаградите ли вы нас и не ответите ли на кое-какие наши вопросы.

Мисс Сильвер снисходительно посмотрела на него.

– Мне кажется, мистер Аббот, что вы и так знаете все ответы.

На что он пробормотал:

– Зовите меня Фрэнк. – И поспешно добавил: – Но мне так хотелось бы услышать их снова. Я не знаю все ответы, по крайней мере, я не вправе считать, что знаю. Каждый из здесь присутствующих умирает от любопытства. Самое главное, все желают узнать, как это вам удалось сделать?

Мисс Сильвер кашлянула.

– На самом деле все очень просто…

Фрэнк Аббот прервал ее:

– Когда вы так говорите, то невольно заставляете нас чувствовать себя детьми-несмышленышами. Было бы лучше, для сохранения нашего чувства собственного достоинства, если бы вы выдавали себя за суперженщину и вели бы себя соответствующим образом.

Мисс Сильвер откровенно поразилась его словам.

– Боже мой, дорогой Фрэнк! Эти разговоры о суперменах и суперженщинах всегда казались мне чем-то возмутительным и даже нечестивым. Все мы одарены нашим Творцом определенными способностями, находить им наилучшее применение, использовать их во благо – это наш долг. У меня очень хорошая память, по природе я весьма наблюдательна, кроме того, у меня большой опыт детектива-профессионала. Когда я только начала заниматься этим делом, то меня сразу осенило, что в основе него лежит шантаж. Два человека, которые подвергались шантажу, находились примерно в одном и том же положении, от них пытались получить нечто более важное, чем деньги. Конструкции кораблей и самолетов, сведения о двух ключевых военных промышленноcтях – вот что было целью шантажиста. Требование денег в каждом случае было лишь поводом, усугубляющим положение шантажируемых лиц, не давая им возможности вырваться. Прошлой весной похожая схема применялась в мейфэрском деле, также связанном с шантажом. Однако мои воспоминания вернули и, если хотите, подсказали одно громкое дело минувших лет. Самой опасной организацией такого рода была та, во главе которой стоял «Хищник». Эта организация была уничтожена в 1928 году, но несколько лет спустя она снова возродилась под руководством одного из последователей «Хищника», женщины, известной под разными именами – Дианы, Симпсон, Маннистер, причем последнее имя фигурировало в ее судебном деле. Мне стали известны кое-какие интересные факты из ее биографии, и я даже имела возможность обсудить это с полковником Гарретом, одним из руководителей Форин-оффис Интеллидженс Сервис. Он сообщил мне, что, по его мнению, миссис Симпсон – самый опасный преступник, которого он когда-либо встречал в своей жизни. Три года тому назад ее арестовали за убийство женщины, служившей у нее кухаркой. К своему несчастью, та узнала ее. Разумеется, я говорю о деле Спеллинг. Она совершенно хладнокровно застрелила эту женщину и пыталась убить еще двоих людей. Ее задержали, но ей все-таки удалось ускользнуть от суда. Зная, что она на свободе, ко мне в голову само собой пришла мысль: раз в ход пущен шантаж такого рода, то здесь не обошлось без ее вмешательства. Конечно, существовали и другие возможности, но эта мне показалась наиболее вероятной.

Когда же стало известно, что в основе дела, касающегося одного из шантажируемых лиц, лежал пустяковый инцидент, произошедший очень много лет тому назад в Ледлингтоне, возможность, о которой я смутно догадывалась, превратилась в правдоподобное объяснение. Миссис Симпсон, если вы не знаете, была дочерью преподобного Джеффри Артура Дина, викария церкви в Ледлингтоне. Она вышла замуж за мистера Симпсона, но по-прежнему оставалась в этом городке в упоминаемое мной время, когда произошла та история. К этой истории были причастны несколько прихожан. Связь была слишком заметной, чтобы посчитать ее просто случайной. Вот с того момента я стала учитывать возможность, что миссис Симпсон была одним из обитателей в доме Ванделера. Изучив ее биографию, я поняла, что когда ее начинали преследовать, она спасалась, выдавая себя за другого человека. Она умело перевоплощалась в своего брата, старого профессора, в театральную статистку, восточного медиума, секретаршу среднего возраста и эксцентричную старую деву. Итак, не забывая об этом, я мысленно начала перебирать каждого из жителей в доме Ванделера. Я сразу исключила мистера Белла и миссис Смоллетт, как хорошо известных местных жителей, мистера Дрейка по причине его роста и мистера Уилларда, чье положение выглядело безупречно. Миссис Уиллард я отвергла по той же причине. Миссис Андервуд и ее близкие были хорошо известны нашим общим друзьям. Мисс Гарсайд и миссис Лемминг обладали внешностью, которая совсем не подходила для миссис Симпсон, потому что правильные черты лица без косметики так просто не подделаешь. Мисс Лемминг я вовсе не принимала во внимание, – здесь мисс Сильвер сделала паузу и улыбнулась Агнесс Дрейк. – Доброту, как и правильные черты лица, так просто не скопируешь. Таким образом, у меня остались: прислуга мисс Мередит и Айви Лорд. Миссис Симпсон, которой уже исполнилось лет сорок, совершенно не могла сойти за восемнадцатилетнюю девушку. Итак, остались лишь компаньонка и горничная мисс Мередит. Когда я обнаружила связь с Танбридж-Уэльсом, то поняла необходимость съездить туда и обо всем хорошенько расспросить.

– Надеюсь, – вежливо заметил мистер Дрейк, – у меня никогда не будет какой-нибудь тайны, которую вам было бы поручено раскрыть.

Мисс Сильвер мило улыбнулась.

– Счастье тоже тайна, но им следует делиться, а не скрывать, – заметила она.

– А что вы обнаружили в Танбридж-Уэльсе? – спросил Жиль Армтаж. – Все закончилось прежде, чем вы рассказали нам, что вы там делали.

Все оказалось очень просто, – сказала мисс Сильвер. – Я позвонила в одно из местных ведущих агентств по продаже недвижимости и установила прежний адрес мисс Мередит. Затем я сделала два звонка в близстоящие дома. Мисс Дженкинс, которая жила в соседнем доме на протяжении пятнадцати лет, могла быть наиболее полезной. Хотя я должна признаться, что в первые двадцать минут мне начинало уже казаться, что я напрасно предприняла столь дальнюю поездку. Мисс Дженкинс, так же как и миссис Блэк, с которой я переговорила чуть раньше, отзывалась о мисс Крейн в самых что ни на есть теплых выражениях, она, дескать, такая добрая, такая добросовестная, так предана мисс Мередит. Когда я спросила, как долго тянется эта связь, то мисс Дженкинс ответила, что дольше пятнадцати лет, потому что она познакомилась с ними, когда сама переехала сюда жить. Я уже начала прощаться, как вдруг она с вздохом промолвила, что не представляет себе, как мисс Мередит обходится без своей преданной мисс Крейн, какая жалость, что она не осталась среди своих старых друзей, чье общество каким-нибудь образом облегчило бы ей чувство утраты. Я быстро задала ряд вопросов. И к моему несказанному удивлению выяснилось, что мисс Крейн умерла полгода тому назад. Мисс Мередит и она уехали ненадолго в Лондон. Они остановились в одной семейной гостинице, в которой мисс Мередит неизменно останавливалась на протяжении многих лет. Как раз тогда это и случилось, мисс Крейн нашли мертвой в своей постели. Она умерла якобы от передозировки снотворного. У меня нет ни малейших сомнений насчет того, что ее убила миссис Симпсон, которой срочно надо было спрятаться под другой личиной. Теперь-то совершенно ясно, что она была тайным вдохновителем мейфэрского дела, связанного с шантажом, и ей было совершенно необходимо каким-то образом замести свои следы. Это был отнюдь не первый случай, когда она спасалась подобным образом. Метод был очень простым. Она выбирала какую-нибудь женщину средних лет, не имеющую родственников, и устраняла ее. Обычно из-за смерти таких лиц не возникает никакого шума, поскольку не видно ни одного из обычных мотивов для убийства. Мисс Мередит, разумеется, была в страшном отчаянии. И тут миссис Симпсон предстала перед ней в качестве кузины ее любимой компаньонки, разумеется, ее приняли с распростертыми объятиями, и миссис Симпсон почти без всякого труда удалось занять место умершей женщины. События, последовавшие за этим, довольно неясны. Однако мисс Мередит говорит, что к ней приходил врач, который назначил курс необходимого лечения, который следовало начать без промедления. Он также убедил ее, что воздух Танбридж-Уэльса очень вреден для нее. Для меня несомненно, что он был не настоящим врачом, а, скорее всего, сообщником миссис Симпсон. Мисс Мередит склонили продать ее дом. И она больше никогда не возвращалась в Танбридж-Уэльс. Новая компаньонка приобрела над ней неограниченное влияние. Очень почтенная горничная, служившая у мисс Мередит на протяжении многих лет, была уволена, а ее место заняла Пакер. Настоящее имя этой женщины Феба Дарт. Она проходила по делу Денни, но исчезла, и ее так и не нашли. Она работала нянькой в доме у преподобного Джеффри Дина и находилась в полном подчинении у миссис Симпсон. Вся компания переехала в дом Ванделера, и здесь в безопасности снова возобновила свою деятельность, связанную с шантажом. Когда полиция обыскала квартиру, то нашла все необходимые доказательства.