Исцеление для неисцелимых: Эпистолярный диалог Льва Шестова и Макса Эйтингона - Владимир Хазан

Но как бы то ни было: лед сломан, и, если только жизнь войдет здесь в нормальную колею, на будущий год возможно будет устроить приезд Льва Ис<ааковича> без тех хлопот и трудностей, которых <sic> пришлось преодолевать этой весной. От лица всех тех, кто знает о Вашем деятельном участии в деле организации приезда Льва Иса<а>ковича в Палестину, приношу Вам благодарность за приезд Льва Иса<а>ковича. Я считаю, что приезд его был<,> несомненно<,> событием в жизни Тель-Авива, которое будет иметь благотворные последствия в будущем. Без Вашего содействия и участия этого события бы не произошло.

В настоящее время я веду переговоры со своим издательством Вита Нова о том, чтобы выпустить на нем<ецком> языке последнюю книгу Л<ь>ва Ис<ааковича> Киркегаард и экзистенциальная философия1. Издательство очень заинтересовалось этим предложением. Лишь только выйдет французское издание этой книги[87] [88] и я сумею сделать изд<ательст>ву подробное экспозе, вопрос этот получит окончательное разрешение.

Есть у меня также небольшая надежда на издание какого-либо из произведений Льва Ис<ааковича> на итальянском языке. Правда, в Италии избегают сейчас издавать произведения иностранных авторов. Но так как моя книга (Германия на пути в Дамаск) все же вышла на итальянском яз<ыке>[89], то я надеюсь, что мне удастся продвинуть также и книгу Льва Ис<аакови>ча[90]. Большой книги издать нельзя будет: итальянцы больших книг не читают. В связи с этим мне очень хотелось бы посоветоваться с Вами о том, что именно предложить к изданию в Италии. Лев Ис<аакович> хотел бы, конечно, чтобы начали с его первых книг (Толстой и Ничше, Достоевский и Ничше) и потом только принялись бы за более поздние произведения. Но, к сожалению, такой большой план осуществить не удастся. Мне кажется, что правильнее было бы взять несколько глав из книги На весах Иова, напр<имер>, Исторический жребий Спинозы; Гефсиманская ночь (Паскаль); Философия

Достоевского; Последние произведения Толстого. На франц<узском> яз<ыке> На весах Иова вышла также в сокращенном виде[91]. Буду очень раз узнать Ваше мнение по этому вопросу.

Назначение человека Бердяева вышло, наконец, по-немецки, в Готтхельфферлаге, в Берне[92]. К сожалению, издательство это не выполнило своих обязательств и для удешевления производства выпустило и указатель имен и предметный указатель. Но хорошо уж, что книга все же появилась в свет и стала доступна немецкому читателю и в Германии, и за пределами ее.

Бердяев пользуется в настоящее время очень большим успехом. Книги его, которые я выпустил в изд<ательст>ве Вита Нова, идут прекрасно[93]. В Англии, и в особенности во Франции, как передавал мне Лев Ис<аакович>, книги Бердяева расходятся в тысячах экземпляров. Вита Нова заказала мне к осени еще одну книгу Бердяева (Христианство и классовая борьба)[94], а также книгу о миросозерцании Бердяева как результат моей многолетней работы над Бердяевскими произведениями. Лев Ис<аакович> уверяет меня, что моя книга о Бердяеве может быть издана одновременно и на французском, и может быть даже на английском языке. Бердяев находится в прекрасных отношениях со своими французскими издателями, а Лев Ис<аакович> обещал уж последить, чтобы план издания моей книги о Бердяеве по-французски был бы, действительно, осуществлен[95]. <…>

Благодаря палестинскому путешествию Шестова и близкому знакомству с Шором между ними завязалась оживленная переписка. Через несколько месяцев после отъезда Льва Исааковича из Палестины Шор обратился к нему с письмом, датированным 12 октября 1936 г., в котором предлагал повторить вояж в Святую землю. Кроме того, он просил выслать французские переводы его книг, дабы приступить к переговорам с немецкоязычными издательскими фирмами для реализации сразу нескольких проектов выпуска шестовских сочинений. В своем письме, несмотря на желание вести с глубоко почитаемым им мыслителем интеллектуально-философскую беседу, он, по его словам, поневоле ограничивался вопросами делового характера:

Дорогой Лев Иса<а>кович,

со времени Вашего отъезда собираюсь Вам написать о том, как опустел Тель-Авив после того, как Вы его покинули, как успокоительно было для меня сознание того, что есть в Тель-Авиве Лев Иса<а>кович и что достаточно посетить гостеприимный дом Мандельбергов, чтобы встретиться и побеседовать с ним. В моем сознании – да, я уверен, и не только в моем, – Вы срослись с тель-авивским ландшафтом и Ваш образ и до сих пор не покидает его. Сейчас, когда беспорядки, кажется, приходят к концу, мы снова надеемся на то, что весною Вы опять посетите нас. На этот раз все технические вопросы возможно будет разрешить гораздо легче, чем весною. Для того, чтобы с этой стороны не встретилось препятствий, я бы просил Вас мне теперь же сообщить, в какое время Вам удобнее всего было приехать в Палестину. До последнего времени Истадрут[96] был слишком занят текущими событиями и связанными с ними осложнениями палестинской жизни, чтобы думать о культуре; но скоро уже наступит момент, когда можно и надо будет выяснить окончательно вопрос о Вашем приезде.

Мне бы очень хотелось написать Вам по существу, задать Вам ряд вопросов, которые возникли у меня в связи с изучением Ваших произведений. Но, к сожалению, я сейчас начинаю понемногу лишь приходить в себя после тяжелого лета – жары, болезней родственников и многого другого. Мне поневоле приходится ограничиться сегодня деловыми вопросами и отложить существенные темы до следующих писем.

По поводу немецкого издания Вашей последней книги Киркегаард и экзистенциальная философия я веду переговоры с двумя издателями и надеюсь, что так или иначе дело это будет осуществлено. В связи с этим мне надо было бы иметь еще один-два экземпляра Вашей книги Киркегаард (позвольте ее для краткости называть так), и я был бы Вам очень признателен, если Вы могли бы мне 1–2 экз<емпляра> прислать. Возможно, что для скорейшего проведения этого дела мне надо будет предоставить издателям несколько фрагментов книги на немецком языке. Я думаю, что правильно было бы сделать перевод этих фрагментов не с французского перевода, а с русского оригинала. Могу ли я просить Вас прислать мне для этого русский текст Киркегаарда?

С моими итальянскими друзьями я веду переговоры об издании Ваших произведений на итальянском языке. Если это удастся осуществить, – мои друзья и связанный с ними издатель очень заинтересованы Вами, и весь вопрос заключается в том, как отнесется к этому делу цензура, в цензуре же дело тянется месяцами, – то в первую очередь возможно будет, вероятнее всего, издать ряд глав из На весах Иова, посвященных Толстому, Достоевскому, Спинозе, Паскалю, может быть, Плотину. Мне пришло в этот момент на мысль, что правильно было бы теперь же ознакомить этот круг моих друзей с Вашим Киркегаардом. Если Вы сумели бы прислать мне 2 экз<емпляра> для немецких издателей, то я устрою так, что один их этих экземпляров мне вернется, и я пошлю его в Италию.

В заключение еще одна просьба: обычно авторы получают свои произведения от издателей своих по так наз<ываемым> «издательским ценам», т. е. со скидкой в 45–50 %. Мне необходимо для моей работы над Вашими произведениями русское издание Иова. Если Вы могли бы распорядиться в Имка-пресс, чтобы они прислали бы мне экземпляр этой книги[97], то я с удовольствием и благодарностью вышлю Вам стоимость ее, лишь только узнаю от Вас, за какую цену издательство Вам ее предоставило.

Простите, дорогой Лев Иса<а>кович, что затрудняю Вас своими просьбами и примите самые сердечные приветы от моего отца[98], моей жены[99], сестры[100] и меня.

Искренне преданный Вам

23 октября 1936 г. Шестов отвечал ему на это письмо:

Дорогой Евсей Давидович!

Спасибо за добрую память. И я сохранил лучшие воспоминания о пребывании своем в Палестине. Боюсь только, что Вы слишком оптимистически относитесь в <sic> возможности второй поездки моей. И у вас еще далеко не все успокоилось, и у нас время тревожное: можно ли рассчитывать, что все же Истадрут решится пригласить меня. Тем более, что на этот раз я смогу приехать только в том случае, если меня освободят от необходимости вносить залог, т. к. теперь вряд ли кто согласится внести его за меня. Но на всякий случай отвечаю Вам на Ваш вопрос: я мог бы выехать или в середине марта или в середине октября будущего года, если, конечно, по крайней мере за два месяца до отъезда все формальности по получении визы и билетов будут выполнены и мне, как было условлено, обеспечат 50 фунтов – так чтоб я мог осмотреть Палестину.