Путь якудзы - Дмитрий Силлов

Сихан стоял у входа, и на его лице сияла довольная улыбка.

– Понятно, – сказал Виктор. – Вы здесь всех так проверяете?

– По крайней мере я теперь знаю наверняка, что ты действительно ученик моего брата, а не засланный гансами шпион, – сказал сихан. – У них тоже хватает специалистов в нинпо. Но то, что ты только что показал в бою, действительно техника синоби нашего клана. Так что дело за малым.

– Вы принимаете мой план? – спросил Виктор, на всякий случай все еще не убирая ножа от горла Сэйгэна – мало ли. Командир спецназовцев, несмотря на временное беспамятство, так и не выпустил из руки оружия, продолжая сжимать рифленую рукоять ножа белыми от напряжения пальцами.

– Твой план достоин того, чтобы его хорошенько обдумать, – сказал сихан. – Но прежде надо кое-что исправить.

– Что именно? – спросил Виктор.

– Восстановить твою татуировку клана Сумиёси-кай, – торжественно ответил сихан.

Спина горела огнем, но это было неважно. Когда ты умеешь растворять свою боль в окружающей Пустоте, остается лишь осознание боли, нисколько не мешающее обдумыванию создавшегося положения.

Он лежал на жесткой циновке, постеленной прямо на каменный пол. Из каких-то своих соображений сихан распорядился выделить гостю отдельную пещеру с низким потолком и высеченным на стене рельефным изображением дракона.

«Судя по тому, что пещера расположена в отдалении от основного комплекса остальных пещер клана, это не иначе как своеобразное место для размышлений за неимением традиционного сада камней, – решил Виктор. – Потому как что еще можно делать, валяясь на брюхе? Только размышлять. Или дрыхнуть».

Но спать не хотелось. Несмотря ни на что боль все-таки давала о себе знать, словно зудящий над ухом надоедливый комар.

Ибо сихан потрудился на славу. По прикидкам Виктора, он колдовал над его спиной целые сутки, пока наконец не остался доволен работой. И это несмотря на то, что его морщинистые, но на удивление проворные руки дырявили иглами кожу Виктора со скоростью швейной машинки.

«Небось теперь у меня поверх залеченного ожога новый дракон на спине набит. А я и старого-то не видал. И ведь что старый сихан, что его брат – ну никак нельзя отправить человека в мясорубку без татуировки на спине. Наверно, чтобы все видели – вот, пристрелили настоящего якудзу. Он же ниндзя, в смысле синоби. Он же хммм… белый самурай. Родом из подмосковной провинции».

Мысли ни о чем текли лениво и плавно, словно вода в снулом лесном ручье. Хорошо, когда все решено и можно ни о чем не думать. Или думать – но ни о чем. Одним словом, отдыхать и расслабляться. Впервые за много дней.

Налитый красным светом бумажный фонарь тускло мерцал над входом, подобно прилепившемуся к стене толстобрюхому комару, переваривающему дневную добычу. Размытая Пустотой боль накрывала спину, словно колючее шерстяное одеяло. Где-то в отдалении слышалось мерное сопение спящих спецназовцев. На самом краю сознания родилась мысль, что в состоянии мицу-но кокоро[58] обостряются все ощущения, в том числе и слух. Иначе как он мог услышать дыхание спящих людей за пару сотен метров от его пещеры?

Но состояние мицу-но кокоро доступно лишь при наличии силы…

В другое время эта мысль, может быть, и заинтересовала бы Виктора. Но сейчас ничто не имело значения. Ни мысли, ни даже появление женской фигуры, сквозь которую просвечивался багровый овал красного бумажного фонаря.

– Тебе не стоит ходить туда, – сказала эсэсовка.

– Я знаю, – ответил Виктор.

– Ульфхеднары – это не люди. Синоби хорошо умеют убивать живых людей. С мертвым волком справиться намного сложнее.

– С мертвым волком?

– Посредством сложного ритуала человек меняется душой с волком или овчаркой-людоедом, которую потом убивают. Люди с душами мертвых волков обладают способностями хищников, не знают жалости и обычной пище предпочитают теплую человеческую кровь.

– Но я-то человек, – ответил Виктор. – И ты же знаешь – я все равно пойду туда.

– Зачем тебе это надо? – воскликнула она. – Глупо умирать за людей, абсолютно чужих для тебя!

– Это мой Путь, – спокойно сказал Виктор. – А вот зачем главной колдунье мистического общества «Врил» понадобилось искать в подземных пещерах Антарктиды своего одноразового секс-партнера – это мне непонятно.

– Иногда одного раза бывает достаточно, – прошептала она…

Ее фигура заколебалась в душном воздухе пещеры, внезапно став похожей на кусок предутреннего тумана.

– Но хотя бы скажи, как тебя зовут! – воскликнул Виктор.

– Юкико.

Голос, назвавший японское имя, прозвучал прямо над головой.

Виктор сморгнул, протер глаза.

Ничего…

Красный фонарь все так же висел у входа, и не было рядом с ним даже намека на клок тумана, струйку дыма или облако в форме женской фигуры.

Да и откуда взяться туману или облаку в подземной пещере?

Спины Виктора коснулись маленькие жесткие ладони.

– Иногда одного раза бывает достаточно, – произнес тот же голос. – Я видела, как ты дерешься, и поняла, что у тебя есть чему поучиться. Лежи, не дергайся и не ори. Мазь заживляет быстро, но будет немного больно. Ничего, потерпишь – ты же как-никак синоби.

Несмотря на рекомендацию, Виктор все-таки повернул голову.

Точно. Та самая девчонка-спецназовка…

Но не в бронекостюме. И даже не в камуфляже. А натурально в чем мать родила!

Виктор успел отметить маленькую упругую грудь, плоский живот, не по-женски мускулистые руки и довольно миловидное личико, которое нисколько не портил тонкий белый шрам, пересекавший левую щеку. Однако долго любоваться ночной посетительницей ему не дали.

– Чего уставился? – поинтересовалась спецназовка. – Голой бабы не видел?

– Видел, – признался Виктор. – Недавно.

– Тоже спину мазала?

– Мазала… Так что сейчас что-то типа дежавю.

«И кто меня в таких случаях за язык тянет? Сейчас плюнет на макушку и уйдет… Если не треснет по ней чем-нибудь тяжелым».

Не плюнула. И не треснула. Только сказала равнодушно:

– Ну, если ничего нового не увидел, тогда башку отверни и лежи, балдей.

Виктор повиновался. Правда «балдежом» назвать последующий процесс было затруднительно.

Спецназовка старательно стала втирать ему в спину что-то на редкость вонючее. Которое вдруг зажгло так, словно между лопаток вывалили ведро раскаленных углей.

Виктора от неожиданности слегка скрючило.

– А еще синоби, – фыркнула девчонка с японским именем.

– Слушай, снежный ребенок[59], а нельзя ли немного понежнее? – взорвался Виктор.