Путинбург - Дмитрий Николаевич Запольский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не буду с тебя брать деньги, ты талантливый. Делай и говори что хочешь, городу нужна правда. Только не говори, что я решаю эти вопросы, ладно? А то достали: Могила — хозяин всей городской прессы. Ну и что? Можно подумать, что я хуже управляю, чем Михо или Сергеич! Я, в отличие от них, ни разу ни одному придурку даже руки не оторвал. Хотя ты сам знаешь, что надо бы!
Я поехал домой, взял из ящика икону из коллекции своего двоюродного прадеда Альфреда Парланда, архитектора Спаса на Крови, и отвез ее в офис Могилы. В дирекции «Регионального телевидения» моя программа уже была поставлена в эфирную сетку. Было самое начало 1999 года.
Но вернемся к Шелкопряду. Точнее, и к нему, и к Косте, и к Кумарину. К концу девяностых Могила окончательно разошелся с Кумариным и Мирилашвили. Думаю, в этом сыграла свою роль деятельность Новоселова. И внезапно Виктор Семенович стал восприниматься всеми как чисто тамбовский. Он отказался от мысли о внедрении воровского управления и сделал ставку на Кумарина. Именно те годы Сергеич развернулся в полный рост: сместив с должности начальника городской милиции генерала Пониделко, который был инсталлирован силами Михо и Сабадаша как раз с целью ослабления тамбовских, Кумарин окончательно подмял под себя торговлю топливом. Держа тесную связь с Ириной Ивановной Яковлевой, он уже покушался на медиарынок Петербурга, пытаясь создать в городе холдинг своих СМИ: агентство расследований, интернет-газету, мощное бюро ОРТ и еще целый пул прессы.
— Костя совсем с катушек съехал, так и передай ему, — сказал мне как-то Сергеич при случайной встрече в клубе «Голливудские ночи». — Светский журнал решил выпустить с блядями (он имел в виду могиловскую «Собаку.ру»). Да разве ж так надо работать? Вот мы сейчас потянем в город «Первый канал» и все вы отсосете!
Такие были в ту пору медиаменеджеры.
Я, естественно, ничего никому не передавал. Милые бранятся — только тешатся. Но милые не только бранились. Костя стал на паях с Конторой выстраивать альтернативный топливный рынок, взяв под свое крыло БФГ[356], крупный холдинг АЗС, принадлежавший бизнес-самородку Павлу Капышу. И в Петербурге прямо на глазах стала расти сеть заправок «Балт-Трейд», куда более похожих на нормальные европейские АЗС, чем унылые ПТК[357]. Правда, бензин в них был одинаково скверный по оценочному суждению потребителей топлива. Новоселов откровенно лоббировал кумаринскую сеть. Решал все вопросы на уровне города, которые не мог решить сам Кумарин с губернатором. И это было не просто увлекательной конкурентной борьбой, это была война. Кстати, в сети можно обнаружить весьма любопытные сведения, что участвовала на стороне Кумарина в боевых действиях и налоговая полиция под управлением генерала Полтавченко. Я не проверял, но не исключаю. В той схватке были задействованы все ресурсы. С Капышем дружил Чубайс, на охоту в его угодья прилетал Черномырдин, Жириновский, Зюганов. Не говоря уж про Сергея Миронова, готового дружить хоть с чертом, чтобы подгадить Новоселову.
Оказавшись в ситуации войны, Капыш созвал пресс-конференцию, на которой заявил прямым текстом, что налоговая полиция Петербурга во главе с Полтавченко работает на Кумарина. И это был моветон. Капыш стал врагом тамбовских на всю оставшуюся жизнь. Оставалось ему совсем чуть-чуть. 26 июля 1999 года в бронированный «шевроле-сабурбан», остановившийся перед красным сигналом светофора, который перепрограммировали киллеры, ровнехонько в стойку, где броневые листы плохо сомкнуты, легли два выстрела из гранатометов. Капышу оторвало обе ноги, от потери крови он умер в течение пары минут. Киллеры, постреливая из калашей для острастки, спокойно перешли набережную и сели в поджидавший автомобиль. Это было виртуозное и очень технологичное убийство. Несомненно, самое «красивое» за всю историю Петербурга. Впрочем, ответка последовала достаточно скоро.
В Заксобрании я спросил Новоселова, что он по этому поводу думает. Он был хмур и чувствовал себя скверно.
— Плохая история. Гнилая. Это ОЧЕНЬ плохо. Так можно всех заказать, и что?
Виктор Семенович не оценил техничность и красоту. Он был откровенно расстроен. Для него, серого кардинала города, вполне реально собирающегося через месяц стать спикером Заксобрания, убийство Капыша было плохим знаком.
— Ну зачем вот так — в центре города, чуть ли не на Невском? Насмотрелись боевиков! Если так уж надо и денег не жалко, нужно тихонечко. Вон Боря у нас специалист, спросили бы у него, как это делают нормальные люди!
Раньше Борис Александрович Моисеев был вице-спикером Петросовета, а в ту пору — уже депутатом Госдумы от «Яблока» и постоянно что-то решал через Заксобрание Петербурга. Пожилой профессор-химик, токсиколог, специалист по ядам и отравляющим веществам, бывший руководитель совершенно секретной лаборатории…
Новоселов как в воду глядел. Через три месяца тамбовским прилетела ответка. На улице Фрунзе служебная автомашина «Вольво 940» с номерами о121оо притормозила на красный свет. Киллер подошел к машине и положил на крышу видеокассету, проклеенную магнитной лентой. Внутри был взрыватель и всего двести граммов пластида. Заказчики хотели сделать красиво. Во-первых, тоже на перепрограммированном светофоре. Во-вторых, прямо в машине. В-третьих, равновеликую фигуру. Вице-спикеру Санкт-Петербургского законодательного собрания Виктору Семеновичу Новоселову, Шелкопряду и Рузвельту, будущему губернатору и президенту, аккуратно оторвало голову. Как в кино, да. Фонтан крови из артерий залил крышу машины.
Через некоторое время стороны пришли к согласию. Костя Могила и Кумарин пожали друг другу руки и заключили мир. Костю убивали уже в Москве. Потому что Санкт-Петербург попросили не раскачивать. Родина президента все-таки.
НАХУХОЛЬ
Дежурная служба моей программы зафиксировала звонок телезрителей о том, что некий ваучерный фонд «Генеральный» скупает приватизационные чеки за фальшивые деньги. Сразу передали мне по рации. Интересный сюжет: тогда был самый разгар всяких МММ[358], по телеканалам крутили сотни рекламных роликов, и наивные ленинградские бабушки-дедушки часами стояли в очереди, чтобы обменять бумажку от Чубайса на бумажку от Мавроди[359] и ему подобных. Некоторые фонды платили еще и какие-то деньги — правда, совсем небольшие. Но чтобы фальшивые?! Я быстро вызвал съемочную бригаду, охранников и поехал на Моховую.
Рядом с Учебным театром был подвальчик. Недалеко от магазина «Антиквар» Ильи Трабера. И на улице — длинная очередь бабулек со стираными полиэтиленовыми пакетами. Стоят как за блокадным хлебом. Внутри
