Небесный скиталец - Оппель Кеннет

Она не была приспособлена к ходьбе, это я мог точно сказать. Ее передними ногами были крылья, и она передвигалась, смешно сгорбившись, дергая плечами, уткнувшись в землю носом и подняв зад. Она немножко напоминала кошку, подкрадывающуюся к птице и изготовившуюся к прыжку. Но здесь, на земле, не осталось ничего от ее женственной грации, когда она порхала от дерева к дереву. Лапы ее не созданы были для ходьбы, хоть и стали сильными от лесной жизни. Мне тошно было видеть, как она ходит. Она горбилась, спотыкалась, словно ощущение земли под ногами было ей отвратительно. Мне хотелось помочь ей. Я знаю, что чувствуешь, когда твои крылья подрезаны.

Она подошла еще ближе к середине поляны, где на солнцепеке исходила зловонием рыба. До этого мы видели ее только издалека, полускрытую за листьями и ветками и быстро движущуюся. Облачная кошка сделала еще шаг и остановилась. Я видел, как подергиваются ее уши. Она прислушивалась. Вдруг она слышит наше дыхание, похрустывание наших костей, хоть мы и старались не шевелиться? Кошка, заметил я, ни разу не повернулась к нам спиной. Она подошла к рыбе с дальней от нас стороны, голова ее все время была обращена к нам. Видеть нас она наверняка не могла. Не впервые я усомнился, было ли разумно подбираться так близко к ее логову. Мне случалось видеть, как вороны нападают на людей, случайно приблизившихся к дереву с гнездом. Но там были птенцы, и родители защищали их. Этой облачной кошке защищать некого — кроме себя.

Потом в три коротких крадущихся шажка она оказалась возле рыбы. Кривыми когтями передних лап она прижала к земле сразу оба конца рыбины — и голову, и хвост. Пасть ее открылась, мы увидели ее клыки — и вдруг все изменилось.

Мы видели ее зубы, и это больше не была спокойная, осторожная киска.

Мы слышали ее влажное булькающее рычание, с которым она впилась в добычу, и она вдруг предстала исполненной силы и угрозы. Я видел зубы того скелета, но их невозможно было представить в деле, как сейчас, когда ее массивные челюсти вгрызались в рыбу. Теперь, когда она была совсем близко, я чувствовал ее запах, противную, напоминающую курятник вонь меха, пота, рыбы, тухлого мяса и экскрементов. Я сглотнул, но во рту так пересохло, что я едва не подавился. Я скользнул взглядом по Брюсу. Его трясло. Лицо Кейт сильно побледнело. Руки ее, державшие камеру, тоже дрожали.

Мы сделали страшную ошибку.

Оно было не более чем в четырех метрах от нас, и меня охватил дикий страх. Я видел сломанный хребет лежащей на земле рыбины, полуоторванную голову и мертвый глаз, дергавшиеся при каждом рывке челюстей существа.

Оно пожирало рыбу. Оно может сожрать нас.

Тут не до снимков. Единственное, о чем нужно думать, — как выбраться отсюда живыми.

Кошка покончила с рыбиной и подняла глаза. Ноздри ее раздувались. Я взглянул на ладони Брюса, почти видя поднимающееся от них, подобно пару, пахнущее тухлой рыбой облачко.

Кейт припала к видоискателю. Палец ее лежал на спуске. Я потянулся остановить ее, но опоздал.

Затвор сработал с легким щелчком.

Это был несильный, отчетливый металлический звук, но он был совершенно чужеродным в лесу и прозвучал подобно грому. Голова облачной кошки вскинулась, будто ее дернули за веревочку. Взгляд ее уперся в папоротники. Это было единственное, что разделяло нас, — несколько сантиметров мягкой, колышущейся зелени.

Стало очень, очень тихо.

Я услышал низкое, опасное, влажное рычание и, не отводя глаз от морды облачной кошки, замер, скрючившись, мечтая улететь из собственной шкуры. Это действительно не кошачья морда. Она намного умнее и осмысленнее.

Она нас не увидит, она нас не почует, она нас не услышит.

Брюс побежал.

Он сделал это так внезапно, что не было никакой возможности удержать его.

— Бежим! — заорал он.

Он вилял и ломился сквозь папоротники, пригибаясь, в надежде, что его будет не видно. Я заметил, как уши облачной кошки дернулись и зашевелились, подбородок приподнялся. Она припала задом к земле и прыгнула. Мы с Кейт прижались к земле, я вскинул руку, защищаясь от удара, но мы кошку не интересовали; наверно, она нас даже не видела. Ее жертвой был Брюс. Кошка пролетела над нами, взмахнув крыльями. Она приземлилась на толстой ветке прямо над нами. За то короткое мгновение, что она цеплялась за нее, я успел разглядеть, как когти ее впиваются в кору, успел почувствовать едкий запах ее шкуры, и дыхания, и складывающихся и машущих крыльев. Она опять раздула ноздри, фыркнула и устремилась за Брюсом, перелетая с дерева на дерево. Тот несся сломя голову, но ему было не обогнать кошку. Я видел, как она ухватилась за ветку прямо над ним и потом спрыгнула вниз, на него. Издав жуткий вопль, существо сгребло Брюса лапами. Он упал.

Я отчаянно озирался вокруг, ища камень, хоть какое-нибудь другое орудие, но ничего не находил. Я наткнулся взглядом на бинокль Кейт, и в памяти вдруг всплыли слова, написанные ее дедом, — «при виде моей подзорной трубы они сразу же бросаются врассыпную». Я схватил бинокль и кинулся туда.

— Оставайтесь тут! — прокричал я Кейт.

Брюс перевернулся на спину и брыкался, пытаясь отбиться от облачной кошки. Та визжала, ощерясь и пытаясь достать его. Брюс кричал, я тоже. Я подхватил камень и швырнул в кошку. Он ударил ее в бок, и существо неловко повернулось. Брюс отполз в сторону, и краем глаза я увидел, что его порванные штаны в крови. Я стоял в считаных метрах от кошки, широко раскинув руки, размахивая биноклем, будто мечом, и ругаясь так, что позавидовали бы завсегдатаи тасманийских кабаков. Облачная кошка застыла, следя за раскачивающимся биноклем.

— Пошла вон! Прочь отсюда! — вопил я, размахивая руками, стараясь казаться больше и шуметь погромче, чтобы отпугнуть ее.

Но она не убегала. Она стояла все там же, глядя на меня; ее мех сверкал на солнце.

Брюс медленно отполз назад и встал, покачиваясь.

— Беги, Брюс! — заорал я. — Пошел!

Он побежал. Он был ранен, но бежать все-таки мог. Кошка теперь уставилась на меня. Бинокль не так испугал ее, как я надеялся. Тварь фыркала, шипела и припадала к земле, и я каждый раз вздрагивал, ожидая броска. Я попятился, не отводя от нее глаз, размахивая биноклем. Облачная кошка осталась стоять. Я сделал еще шаг.

— Кейт! — крикнул я, не оборачиваясь.

— Здесь, — отозвалась она.

— Медленно вставайте.

— Я уже стою.

Я надеялся, что с Брюсом все в порядке и он уже далеко. Что у него хватит ума бежать, не останавливаясь, до самого корабля. У него есть компас. И у Кейт есть — мой. Мы не потеряемся.

— Не делайте резких движений, — проговорил я, продолжая пятиться. Я почувствовал ледяные пальцы Кейт на своей руке. Облачная кошка, горбясь и издавая странные рыкающие звуки, все еще оставалась в поле нашего зрения.

— Бросьте камеру.

— Но…

— Бросайте. — Мои глаза не отрывались от кошки. — Вам придется бежать.

— Да.

— Медленно пятьтесь вместе со мной. Постараемся легко и непринужденно скрыться в лесу.

Мы сделали два шага, и я оступился. Я тяжело шлепнулся на задницу, и бинокль вылетел из руки и исчез в густой траве. Когда я опять поднял глаза, снежная кошка исчезла. Потом я увидел над головой, в ветках, туманную вспышку, и она скакала прямо к нам, взмахивая когтистыми крыльями, разевая пасть и вопя.

Я схватил Кейт за руку, и мы побежали, натыкаясь на деревья. Далеко нам не уйти. Она нагонит нас меньше чем за минуту, и нам придется встретиться лицом к лицу, опять пытаясь как-то отпугнуть ее. Мы больше и тяжелее, но она сильнее и быстрее. И ее зубы!

Я рискнул оглянуться и увидел, как она перелетает с дерева на дерево, словно огонь во время лесного пожара.

Мне хотелось кричать. Кейт уже визжала. Я увидел, что ветки над головой становятся более редкими, а дальше виднеется что-то похожее на просвет. Я потянул Кейт за руку в ту сторону. Это наш шанс. Кошка любит деревья. На них она чувствует себя в безопасности. Если только мы сумеем выбраться из леса, мы будем спасены.