Паук раскинул сеть (СИ) - Романовская Ольга

  Сольман сложил губы буквой 'о', но не спешил убирать драгоценность. Он не ожидал подобной импульсивности от обычно сдержанной, хоть и не ледяной королевы и в то же время внутренне посмеивался над её несдержанностью. Сольман ровным счётом ничего не сделал, а её величество устроила целое представление. Неужели удар нечаянно попал в цель?

  - Простите меня, господин Дакеш, - продышавшись, вернула прежнее спокойствие королева. - Нервы. Вы дали верный совет, именно так и надлежит поступить. Отдайте письмо и кольцо моему супругу. Оно чрезвычайно красиво, но я слишком многим рискую.

  Начальник Тайного управления одобрительно кивнул и спрятал кольцо в потайном кармане.

  - Что-нибудь ещё, ваше величество? - осведомился он, всем своим видом показывая, именно так и должна поступать королева.

  - Нет, спасибо. И благодарю за совет. К сожалению, того человека я не знаю, но беру в свидетели Сорату, не разделяю его намерений. Можете так и передать его величеству, я не предательница.

  - И мысли не допускал, - Сольман склонился в вежливом поклоне. - Приятных сновидений, ваше величество. Мы найдём этого человека.

  Когда дверь за начальником Тайного управления закрылась, королева расстегнула верхний крючок платья: нестерпимо душно. Какие же тяжкие ночи выдались этим летом! Она сидела за столом и смотрела на унизанные кольцами пальцы. Нужно бы отпустить секретаря, время позднее, и самой лечь спать, но мысли сами собой возвращались к топазу и волосу, который неизвестный поднял и сохранил. Было в этом что-то трогательное, что затрагивало сердце. Наглец, но романтичный наглец. И кольцо, только такое кольцо можно подарить любимой - часть собственного рода, часть собственной судьбы. Пожалуй, её величество хотела бы переговорить с нарушителем спокойствия до того, как его отправят в ссылку. По сути, её никто никогда не любил, только уважали. Глупо? Быть может, но женщинам свойственны слабости, особенно, если по статусу лишена многих радостей.

  Брак с Донавелом... Да, удача, несравненная удача для её маленькой страны. Сколько родов сражалось за право подарить Тордехешу мать будущего короля, а выбрали именно принцессу Алису, совсем юную, дебютантку того года. Именно поэтому королева так привечала Натэллу ли Сомераш: она видела в ней себя.

  Удача, вечный протокол и никакой любви. Муж не пренебрегал своими обязанностями, у них родился сын, наверняка боги пошлют ещё детей, но ни о какой близости речи не шло. Муж отдельно, жена отдельно. А тут... Впрочем, всё, что вредит королевству, надлежит отвергнуть. Тот человек посягал на место Донавела, значит, угрожал всему Тордехешу.

  Брагоньер в который раз мысленно проклял великосветских девиц и всех женщин на свете. Глупые истеричные существа! Много шуму и мало толку. Рыдают и не могут вспомнить элементарных вещей. Например, когда в последний раз видели пропавшую Натэллу ли Сомераш? Пришлось применить пару действенных методов по приведению в чувство излишне экзальтированных и самодовольных особ, возомнивших, будто они небеса, а соэр - пыль у их ног. Должность и обещание пригласить для допроса в душное Следственное управление произвели должное впечатление, аристократки позабыли о горе и высокомерии и согласились отвечать на вопросы.

  Картина складывалась пренеприятная. Делая пометки в блокноте, соэр всё больше уверялся: нет ничего случайного. И дело вовсе не в богах, на этот раз постарались люди.

  Ни к какой подруге Натэлла ли Сомераш не собиралась. Ни одна из них не писала ей записку.

  Да, весь день юная герцогиня провела с одной из девушек и распрощалась с ней после заката. Натэлла улыбалась, не нервничала и снова собиралась завтра к источникам: девушка любила плавать. Юная герцогиня накупила разных платьев, шарфиков, туфель и прочих мелочей, столь любимых женскому сердцу. Брагоньер кратко записал их - на всякий случай. Иногда подобные мелочи становятся ключом к раскрытию дела. Например, хозяин лавки состоял в сговоре с похитителем, или похититель сам завязал знакомство с герцогиней. Например, нечаянно толкнул, помог собрать покупки и извинился. Или же просто стоял у входа, наблюдая.

  Однако слуги и герцог в один голос утверждали: Натэлла ли Сомераш уехал к подруге на девичник - посиделки с музыкой, танцами, гаданиями и ночной прогулкой по парку. Министр сначала не желал её отпускать, но единственная дочь настояла на своём. Этот разговор слышали трое, да и привратник подтверждал, госпожа уехала верхами. Конюх действительно заседлал юной герцогине любимую кобылку, а дворецкий вспомнил приглашение, которое, как выяснилось, никто не посылал.

  Порывшись в блокноте, Брагоньер даже нашёл описание герба на сургучной печати. Сличив его фамилиями подруг пропавшей девушки, соэр быстро вычислил отправительницу приглашения, но тут круг замкнулся. Письмо было, но его не писали. В итоге, прибегнув к власти перстня инквизитора, Брагоньер обязал перепуганную девицу явиться завтра на допрос. Соэр собирался пригласить на него мага, чтобы развеять любые сомнения. После Брагоньер планировал отбыть на охоту за некроманткой, её след уж взяли. Пара дней пути, и капкан захлопнется. Только нужно взять всех, а не только исполнителей. И привезти Натэллу ли Сомераш живой и невредимой.

  Вырвав из блокнота лист, Брагоньер пристроился писать письмо Сольману. Мог бы, конечно, на бумаге Следственного управления Трии с водяными знаками, но в соэре подняла голову паранойя. Он опасался оставить оттиск написанного, того, что кто-то сможет восстановить текст. И не случайно: содержание выходило примечательным, не для широкой общественности. По сути, о нём должны были знать только двое: Брагоньер и его друг из Тайного управления.

  Строчки ложились на бумагу быстро, с лёгким уклоном вверх. Соэр сидел в служебном экипаже и торопился закончить письмо до возвращения в гостиницу. Оттуда же магическая почта тут же доставит послание в столицу, благо Брагоньер умел и имел право пользоваться этим видом связи. Самым надёжным, который не перехватишь, можно только оборвать сеанс. Но это по силам только магам первой категории. Сам Брагоньер никаким даром не обладал, ни Училища, ни Университета не заканчивал и из всей науки волшебства постиг только заклинание оцепенения - верного помощника любого инквизитора и следователя высокого ранга, ту самую магическую почту и магическую же связь, с помощью которой соэр планировал поговорить с другом вечером.

  Брагоньер не знал, как Сольман отреагирует на его просьбу. На его месте он бы доложил королю: без разрешения монарха подобное невозможно, но надеялся на силу давней дружбы.

  Неприятная история. Но лучше развеять сомнения сейчас.

  Одно, два, три преступления или не одного? Случайность или?..

  Экипаж качнуло, и карандаш оставил на листе длинную прямую линию. Брагоньер не стал её стирать, прямо поверх написал самую главную просьбу. Будто богиня подсказала, как выразить свои сомнения без помощи слов. Сората изначально ближе к людям, чем её брат, хотя сейчас соэру пригодится именно помощь Дагора.

  Судебные маги порадовали: некромантка укрылась на болотах. Не в самой трясине, а на северной оконечности, среди мьяг. Боевые маги уже выдвинулись, ожидали только Брагоньера. Тот согласно кивнул: уезжаем завтра на рассвете, и отправился ужинать.

  Эллина встретила любовника напряжённым молчанием. Она уже успела переброситься парой слов с маявшимися в холле магами, разумеется, как госпожа Тэр, а не как гоэта, поэтому знала, остаток отпуска придётся провести одной. Эллина не допускала и мысли о том, что соэр не ринется в Рейквистские болота: не тот человек. Он за ней-то по всему Тордехешу гонялся и загнал-таки, а тут некроманты, герцогская дочка...

  - Выспись хотя бы, - шепнула она. - Сумку уже собрала.

  Брагоньер одарил её изумлённым взглядом, а потом кивнул.

  - Я, разумеется, остаюсь здесь, - это было нечто среднее между вопросом и утверждением.