С драконами не разводятся, или Факультет злодеев (СИ) - Ханевская Юлия Сергеевна

Дракон усмехается, качая головой. Идет ко мне, берет за руку. После его прикосновения я понимаю, насколько холодными стали мои ладони.

— Спасибо, жрец. Но количество алтарей не уберегло твой храм от обмана.

Мы быстрым шагом направляемся к выходу.

— Лоранд, — тихо проговариваю я, чуть сжимая его пальцы. — Я согласна.

Озвучиваю это, и сама поражаюсь сказанному. На фоне всех терзаний и сомнений, слова срываются с губ очень легко, хотя на сердце все еще остается небольшая тяжесть.

Он останавливается посреди коридора из свечей и оборачивается. Я подхожу максимально близко, сжимаю свободной рукой отворот его мантии и добавляю:

— Давай сделаем это.

Дракон прикладывает ладонь к моей щеке и согревает теплым бархатом глаз саму душу.

— Милая, я хочу этого больше всего на свете. Но также хочу, чтобы ты забыла это место. Этот алтарь и ряды кресел, на которых сидели люди, отдавшие тебя в руки чужому. А еще, я по глазам вижу, как тебе страшно. Мы никуда не торопимся, родная. У нас впереди целая жизнь. Я подожду.

В груди что-то надрывается, я вмиг ощущаю себя максимально беспомощной и ранимой. Прикусываю губу. Киваю. Лоранд притягивает меня ближе и обнимает, покачивая, как маленькую девочку. Я прижимаюсь щекой к его груди и выдыхаю:

— Спасибо.

— Я люблю тебя, Рамона.

Очень хочется сказать: «Я тоже тебя люблю!», но вместо этого лишь крепче сжимаю руки у него на спине и прикрываю веки.

Глава 36

Зима застает меня в родовой усадьбе Амберов.

Не те первые деньки с колючей крупкой, срывающейся с неба уходящего ноября, а настоящая, окутавшая округу белой шалью за одну ночь. Я выхожу с утра на балкон своей спальни и не верю тому, что вижу. Ведь еще вечером за окном царила грязная серость с мелкой зябкой моросью.

Я уже неделю, как живу в доме под родовой печатью. Уже целиком и полностью моем. Теперь, когда никого из родных не осталось, он кажется чужим и холодным.

Слуг здесь давно нет — после смерти деда бабушка всех распустила. Ведь сама жила почти круглогодично в замке академии. Даже в тот короткий срок, что провела тут после увольнения, она не вернула эти стены к жизни.

Лоранд просил переехать к нему, жить в отдельном крыле до тех пор, пока не буду готова перейти к серьезным отношениям. Или оставаться в замке, общаться с Мелисой, леди Беррингтон, адептами. Главное, не быть одной. Но мне хотелось, как раз обратного.

Я должна была дать себе время уложить в мыслях все произошедшее, привыкнуть к текущему положению вещей. А еще, окончательно распрощаться с Рэйзором.

Да, брачные узы и магия нас с ним больше не связывают, но… все ж малыш у меня под сердцем — это его ребенок. Лоранд усыновил его на самом высоком, энергетическом уровне, но никакие ритуалы не помогут стать отцом в физическом плане.

Истинный понял мое стремление к одиночеству и дал мне эту свободу. За что я непомерно ему благодарна. Конечно, он не оставляет целиком и полностью — на кухне ежедневно появляются блюда из академии, а переговорное зеркальце всегда в режиме ожидания.

Я устроила себе маленький побег ото всех, закрывшись в почти заброшенной усадьбе на целую неделю. И сегодня в планах последний шаг к освобождению от призрака Рэйзора Грайборга.

Снизу раздается звон колокольчика, и я спускаюсь по парадной лестнице. Надеваю зимнее пальто, накидываю глубокий капюшон на голову. Проверяю артефакт связи в кармане. Осматриваю пустой холл и только потом открываю входные двери. Выхожу на порог, вглядываясь в сторону ворот. Да, это Марта.

Проворачиваю ключ в замке и тороплюсь по заметенной снегом дорожке к темнеющей на белом фоне калитке.

— Доброго дня, милая! — привычно приветствует меня экономка, щурясь на летящие с неба снежинки. — Ты гляди, словно из пушек тучи расстреляли… Это ж еще парочку дней таких, и засыплет нас, как медведей в берлогах! У тебя вон, некому дорожки чистить, скоро по колено сугробы вырастут.

Я улыбаюсь ей и выхожу за ворота. Касаюсь прутьев ладонью с надетым на палец родовым кольцом, ставлю магический замок.

— Здравствуй, Марта. Ты принесла?

— Конечно! — она оживляется, шаря по карманам подбитой шерстю мантии. — Вот.

Протягивает мне небольшой черный камень портала. Я забираю его и задумчиво прикусываю губу.

Женщина кладет руку мне на плечо и чуть сжимает.

— Ты уверена, милая?

Поднимаю на нее глаза.

Обратиться к ней было легче всего. Конечно же и Лоранд, и леди Беррингтон могли гораздо быстрее раздобыть портал до столичной клиники, но мне хотелось отправиться туда самой.

— Да. Мне это нужно.

Марта понимающе кивает.

— Господин Мортен изводится весь… Он конечно не показывает переживаний, но я-то знаю его с малых лет. Мне только взглянуть достаточно, так сразу все на лице прочитаю. Ты зря боишься, голубка. Этот дракон скорее сам умрет, чем причинит тебе боль.

— Я понимаю, Марта.

Объяснять, что эти семь дней одиночества были жизненно необходимы, совсем не хочется. Потому коротко обнимаю женщину и успокаиваю ее:

— Все будет хорошо. Этот портал на одно использование?

— Да, милая. Он перенесет тебя в приемную, а потом обратно. Прямо сюда, к воротам. Достаточно только сжать его. Ну, ты же в курсе, как пользоваться.

Киваю.

— Спасибо.

Она отходит на шаг, сразу растворяясь в пространстве. Следом за ней перемещаюсь и я.

В клинике малолюдно. Осмотревшись в фойе, прохожу к стойке регистрации.

— Здравствуйте! Чем могу помочь? — с приветливой улыбкой интересуется темноволосая девушка в салатовой мантии.

— Здравствуйте. Я хотела бы попасть в палату лорда Грайборга.

Она поворачивается к картотеке, шустро перебирая тонкими пальчиками папки в ящике с буквой «Г». Достает нужные бумаги и листает их.

— Вижу, что посещения разрешены только членам семьи.

Сначала теряюсь, но быстро беру себя в руки и весьма уверенно произношу:

— Я его жена.

Ладони становятся холодными от этих слов, а к горлу подкатывает ком. Но девушка даже не замечает каких-либо странностей в моем поведении. Она даже не проверяет правдивость озвученной информации.

— О, миссис Грайборг, —  на лице проявляются отголоски сочувствия. — Мне жаль, что с вашим супругом приключилось такое…

Наверное, она новенькая. Очень и очень вряд ли родители Рейзора оставили персонал без должных инструкций. После заключения под стражу его матери, посещать палату мог лишь отец.

— Честно сказать, лекари в недоумении, они не знают, почему он… ну… все еще…

— Да, я поняла вас, — несколько резко обрываю ее невнятное мычание.

Она отводит глаза.

— Простите. Вот, держите пропуск, — кладет передо мной маленькую белую карточку. — Палата семнадцать, на втором этаже.

— Благодарю.

Карточка срабатывает, как портал — переносит в нужный коридор. Я подобного не ожидаю, и опираюсь на ближайшую стену, пытаясь справиться с головокружением. Все ж частые прыжки в пространстве не очень хороши для беременных.

К счастью, в норму прихожу очень быстро. Выпрямляюсь и осматриваюсь. С двух сторон серые двери с номерками сверху. Нужную цифру нахожу почти в конце коридора. Задерживаюсь на минуту, собираясь с духом. А затем вхожу.

Палата просторная, даже слишком. Единственная койка посреди комнаты кажется чем-то искусственным, ненастоящим. На ней, укрытый по грудь голубой простыней, лежит Рейзор. Хотя узнать его получается не сразу…

Делаю глубокий вдох и шагаю вперед. Затем еще раз, и еще. Пока не оказываюсь рядом. Пораженно выдыхаю, следуя взглядом по сети черных вен, ползущих из-под края простыни. Они оплетают грудь и шею, а несколько особо длинных нитей уже ползут на скулы, почти достигая висков.

Сглатываю ком в горле и осторожно тяну руку к голубой ткани. Каждой клеточкой кожи ожидаю, что бывший муж вскочит и схватит, сожмет похудевшие костлявые пальцы, вновь причиняя боль.